Командир сам за рулем – примета так себе. Как показала практика, стоило ему немного проехаться, и автомобили начинают сыпаться, причем ведет он аккуратно, можно сказать с нежностью и любовью. Но почему-то именно тогда наш Соболь начинает кашлять, чихать, и даже что-то отваливается. Первым, кстати, покинул чат Bluetooth на магнитоле. Сразу за ним на очередной кочке попрощались тормоза. Даже не знаю, что было хуже – отсутствие музыки или торможение двигателем в условиях отрицательной видимости.

Марсианский пейзаж закончился, парни закурили – наш пятиместный “Соболь” не спеша катил, используя законы термодинамики и земного притяжения. Тотем и Мопедушка соревновались, кто красивее выпустит колечко, я честно пытался дремать, но сразу после пылевых бурь Пятой планеты начались лунные асфальтовые пейзажи. Попаску пролетели незаметно.

Когда я первый раз проезжал через этот город, то казалось, что там нет ничего живого. Был то ли февраль, то ли март – здания панельных пятиэтажек, скрипящие на ветру фасады, местами отсутствие крыш и целых этажей, и на площади остатки символа мирной жизни – обгорелое сердце с разломанной буквой I рядом.

“I love Popasna” – “Я люблю Попасную”.

–

– А я попал в Попасную, – фраза получилась двусмысленной. Попал, бл.дь

Сегодня город остался по правую руку. Рядом с блокпостом на въезде в город стояли обгорелые танки, самоходки, машинки, еще какой-то маловразумительный хлам – говорят его стаскивали сюда, а затем дальше отправляли на переплавку.

В Соледар заезжали через час. Командир и Мопед соревновались в топографическом ориентировании на местности – наш будущий домик был где-то здесь, а может здесь, а может и не здесь. Там же пальма была, и мужик стоял. Я до сих пор не уверен, что мы заселились именно туда, куда было нужно. Точнее туда, куда они накануне наметили.

Это была какая-то дачка в два этажа с офигенно глубоким подвалом. Толщина перекрытий наводила на мысль, что хозяин либо был бандитом из 90-тых и использовал подземное помещение, чтобы выбивать из должников ипотечные проценты, либо готовился к войне, и в случаи чего планировал пережить атомные бомбардировки.

Во дворе вперемешку лежали не вскрытые консервы с фасолью из наших и хохлятских сухпайков – эту гадость мало кто любит. В гараже были навалены матрасы и одеяла, в летнем домике бегали мыши и шуршали домовые. На месте беседки красовалась огромная яма диаметром метров 5 или 7. В яме деловита складировался мусор, почему-то подумал, что свежие мусорные пакеты – отличный демаскирующий признак.

Командир показывал куда-то далеко вправо:

–

Вот там уже пидоры, километра три-четыре до них. И там, где-то стоит оху…ная камера с хорошим зумом. Ходим, смотрим, оглядываемся, не отсвечиваем.

Не очень-то и хотелось.

Связисты шустро разворачивали связь, маскируя антенну и кабели хламом. Беспилоты стучали дырку в крыше, вытаскивая свою бандуру, а мы с Командиром обустраивали рабоче-спальное место. Подвал 3 на 5, и на этих 15 метрах нам теперь предстояло жить, любить и работать.

–

Птичка! – Мопед кубарем скатился с чердака. – Не наша!

Я стоял в коридоре, выкидывал хлам, оставшийся после прошлых постояльцев. Услышав крик со второго этажа – замер с веником и совком в руках. В дверном проеме, где-то чуть выше соседнего дома летело крыло – то ли фурия, то ли гарпия, то ли лелека, но точно не Баба Яга. Это был разведчик, чем-то напоминающий нашего, и вот так почти рядом я видел его впервые.

Знаете, кто такой Павлик Морозов? Не будем говорить о его правости и левости, но для меня он просто мемный герой, чувак, которых всех сдал. Причем здесь СВО? Рассказываю и сразу упрощаю историю до 20 символов.

Павлик – это любой опездол, попавший в зону видимости разведчика, который своими действиями либо своим бездействием привел к тому, что мы находим схроны, штабы и прочие ПВД, и из-за которого потом туда начинало прилетать и раскурочивать. Вот таких вот товарищей я и называл Павликами Морозовыми.

Например, первый утренний вылет. Родная и через огороды дышащая миром Васюковка. Уже какой раз ни птички нет, ни коровки, ни овечки. Все спят и прячутся. И вдруг краем глаза машина. А что ты тут делаешь, родная в такую-то рань? Неужели товарищ председатель на работу едет? Надо посмотреть.

И мы летим на высоте в километр с лишним, сопровождаем неизвестно откуда взявшийся подарок. А подарок останавливается у относительно целого домика, неспеша (вот негодяй) запарковывает задом (дважды негодяй) под дерево председательский виллис. Пару минут, и от машины быстро-быстро бежит кто? Правильно, Павлик Морозов.

Из-за своей лени и скудоумия он только что раскрыл ПВДеху. А мы еще немного получше туда присмотримся – ага, вот и старлинк торчит, и тропки до ветру натоптаны, и да много чего еще.

–

Ну, что, спасибо тебе паря. Ориентир – дом с зеленой крышей, координаты получи, навестись доложить, огонь.

Вот так таким Павлушей с дурацким веником и подобием совка я себя сейчас почувствовал. В голове почему-то пронеслось на ломанном немецком: “Рус, сдавайся! Яйки, курки, млеко!”. Прямо увидел себя на экране оператора хохлодрона – стою с мусором, глаза на выкате, головою молча поворачиваю. Классический стукачок.

Крыло скользнуло и развернувшись полетело куда-то в сторону больнички. Надеясь, что у него нет регистратора с камерой заднего вида, аккуратно зашел под прикрытие входного козырька, выдохнул.

Мы тогда еще не знали, что рядом с нами живут друзья РЭБовцы, это чудо было уже обсчитано, и жить ему оставалось буквально минуту. Да даже если бы и знали – история так себе получалась, наше место обиталище могли срисовать и накрыть, а мы сегодня еще даже не обедали.

–

Как думаешь, заметили?

–

Через пару минут узнаем, отгони машину подальше. Куда-нибудь под забор, – Командир тоже проводил чужого взглядом. Сильно не отсвечиваем.

–

Мы уже антенну поставили, – Мопед с Тотемом тянули провода в подвал. – Через час можем пробовать.

–

Связь с техниками?

–

Работает. Там еще с ним рядом ШО стоит. Я сейчас туда съезжу, предупрежу, что мы теперь отсюда взлетать будем, чтобы не сбили, – Мопед деловито застегивал броник. – Тотем доделает.

Перед выходом из домика, он остановился, оглядел небо, вздохнул и вышел по стеночке к воротам, за которыми его уже ждала буханка техников.

Шутки походу кончились совсем.

Глава 13 Какие-то маньяки на острие атаки

Три распиздяя шли по длинной улице Григоровки – бодро размахивая руками, куря одну за