— О, Боже, — сказал Родригес, когда они подошли.

Никому не нравилось вмешиваться в травму, которую приносит неожиданная смерть.

— Я слышала, ты хочешь когда-нибудь стать детективом, Ви-Род, – спросила Бэллард.

— Да, черт возьми, — ответил Родригес.

— Хорошо, я хочу, чтобы ты помог детективу Мур опросить семью. Не просто переводи. Задавай вопросы. Какие-нибудь известные враги, его связь с Лас-Пальмас, кто еще был в магазине сегодня вечером. Узнайтеимена.

— Хорошо, а что насчет тебя? Где…

— Мне нужно осмотреть тело. Тогда я присоединюсь к вам.

— Понял.

— Хорошо. Сообщи детективу Мур.

Бэллард отделилась от него и пошла к стойке регистрации. Вскоре ее привели в медпункт, который находился в центре отделения скорой помощи. Его окружали многочисленные смотровые и процедурные кабинеты, разделенные занавесками. Она спросила у медсестры, не перенесли ли еще тело жертвы огнестрельного ранения из процедурного кабинета, и ей ответили, что больница ждет, когда его заберет бригада судмедэкспертов. Медсестра указала ей на закрытую занавеску.

Бэллард отодвинула пастельно-зеленую занавеску, вошла в помещение для осмотра на одну койку и закрыла за собой занавеску. Тело Хавьера Раффы лежало на кровати лицом вверх.

Его не пытались накрыть. Его рубашка — синяя рабочая рубашка с его именем на овальной нашивке — была расстегнута, а на груди виднелась мазь, вероятно, от электродов дефибриллятора, который использовался при попытке привести его в чувство. На коричневой коже груди и шеи виднелись беловатые пятна. Глаза были открыты, а изо рта торчало резиновое устройство. Бэллард знала, что его поместили в рот до того, как применили дефибриллятор.

Бэллард достала из кармашка на поясе пару черных латексных перчаток и натянула их.

Обеими руками она осторожно повернула голову мертвеца в поисках входного отверстия. Его волосы были длинными и вьющимися, но она обнаружила входное отверстие в верхней части затылка под волосами, покрытыми кровью. Судя по его расположению, она сомневалась, что там было выходное отверстие. Пуля все еще находилась внутри, что с точки зрения криминалистики означало разрыв.

Она перегнулась через кровать, чтобы внимательно рассмотреть рану. Она поняла, что та была получена от малокалиберной пули, и заметила, что некоторые волосы вокруг нее были опалены. Это означало, что оружие при выстреле держали на расстоянии менее фута. В волосах Хавьера Раффы она увидела крупинки сгоревшего пороха.

В этот момент Бэллард поняла, что это неслучайность.

Раффа был убит. Убийца воспользовался моментом, когда все взгляды были устремлены в полуночное небо, а вокруг раздавались выстрелы, чтобы поднести пистолет к голове Раффы и нажать на курок. И Бэллард поняла, что ей нужно это дело, что она найдет способ держать эту разгадку при себе, пока она не укоренится в мозгу слишком глубоко, чтобы ее можно было оттуда вытащить.

Она знала, что это может быть тем самым решением, которое ей нужно, чтобы спасти себя.

5

Выйдя из процедурного отсека, Бэллард задернула занавеску и подошла к медпункту, чтобы не мешать движению в оживленном отделении скорой помощи. Она достала телефон и набрала номер отдела по борьбе с бандами Голливудского отделения. Никто не взял трубку. Тогда она позвонила по внутренней линии в дежурную часть. Ответил сержант Кайл Даллас, и Бэллард спросила его, кто от отдела работает во второй двенадцатичасовой смене.

— Это Янзен и Кордеро, — ответил Даллас. — И я думаю, что сержант Девенпорт тоже где-то рядом.

— В отделе или на выезде? — спросила Бэллард.

— Я только что видел Кордеро в комнате отдыха, так что, наверное, они все пришли, раз уж "час ведьм" прошел.

— Ладно, если увидишь их, скажи, чтобы оставались на месте. Мне нужно с ними поговорить. Я скоро приеду.

— Будет сделано.

Бэллард прошла через автоматические двери в комнату ожидания и увидела Мур и Родригеса, сидящих в углу вместе с семьей Раффа на групповой беседе. Рене раздражало, что Мур не проводит индивидуальные беседы, но потом она напомнила себе, что Мур привыкла расследовать сексуальные нападения, которые обычно предполагали индивидуальные беседы с жертвами. Здесь Мур была не в своей тарелке, а Родригес просто не знал ничего лучшего.

Бэллард заметила, что сын сидит вне группы и смотрит на Мур через плечи двух своих сестер. Он был достаточно молод, чтобы еще учиться в школе, а значит, мог говорить по-английски. Мур должна была это знать.

Она подошла и потрепала его по плечу.

— Ты говоришь по-английски? — прошептала она. Мальчик кивнул.

— Пойдем со мной, пожалуйста, — сказала Бэллард.

Она повела его в другой угол. В зале ожидания было на удивление мало народу. Удивительно для любого вечера недели, но особенно для полуночи в канун Нового года.

Она указала мальчику на стул, а затем отодвинула второй стул от стены и поставила его так, чтобы они могли поговорить лицом к лицу.

Они оба сели.

— Как тебя зовут? — спросил Бэллард.

— Габриэль, — ответил мальчик.

— Ты сын Хавьера?

— Да.

— Я сожалею о твоей утрате. Мы собираемся выяснить, что произошло и кто это сделал. Я детектив Бэллард. Можешь называть меня Рене.

Габриэль посмотрел на ее форму.

— Детектив? — спросил он.

— Мы должны были быть в форме в канун Нового года, — сказала Бэллард. — Все на улице, и всё такое. Сколько тебе лет?

— Пятнадцать.

— В какую школу ты ходишь?

— В Голливудскую.

— И ты был на эвакуационной площадке магазина сегодня в полночь?

— Да.

— Ты был с отцом?

— Нет, я был… возле"Кэдди".

Находясь на месте преступления, Бэллард видела старый ржавый "Кадиллак", припаркованный на стоянке. Его багажник был открыт, а в нем на ледяной подстилке стоял пивной бочонок.

— Ты был с кем-нибудь возле "Кадиллака"? — спросила Бэллард.

— С моей девушкой, — ответил Габриэль.

— Как ее зовут?

— Я не хочу, чтобы у нее были неприятности или что-то в этом роде.

— У нее нет неприятностей. Мы просто пытаемся выяснить, кто был там сегодня вечером, вот и все.

Бэллард подождала.

— Лара Розас, — наконец произнес Габриэль.

— Спасибо, Габриэль, — сказала Бэллард. — Ты знаешь Лару по школе или по району?

— И то, и другое.

— И она ушла домой?

— Да, она ушла, когда мы приехали сюда.

— Ты видел, что случилось с твоим отцом?

— Нет, я только после видел. Он лежал там.

Габриэль не проявлял никаких эмоций, и Бэллард не видела на его лице следов слез. Она знала, что