Нет, я уже не жалел о том, что взял в эту поездку Валеру.

Но какая в самом деле, связь между этим зимним лесом, крутым, обрывистым берегом реки, художницей и предложением Валеры сделать в школьной столярной мастерской столики и стулья для колхозного детского сада?… Мне трудно это объяснить, но такая связь есть. В этом я не сомневаюсь нисколько.

МИР, В КОТОРОМ ОН ЖИВЕТ…

В пионерской комнате школы, в которой учится мой друг Валера Мельников, хранится альбом. На обложке альбома надпись: «Наша летопись». Здесь же — наискось карандашом: «Да ведают потомки православных…» Слова почти что стерлись, но прочитать всё же можно. Валера мне сказал, что это слова из «Бориса Годунова», их произносит старый летописец.

— Помните? — спросил Валера.

— Помню, — ответил я.

— Ну, понимаете, — сказал Валера, — это кто-то из наших ребят пошутил…

— Понимаю.

Для себя я написал бы на обложке школьной летописи другие слова. К примеру, такие: «Мир, в котором он живет…»

В самом деле, перелистывая страницы пионерской летописи, я узнал, что учащиеся школы, в которой учится Валера, построили собственными руками, в свободные от уроков часы, гараж для учебной машины, соорудили спортивную площадку на месте пустыря, примыкавшего к школе, разбили сад. Это была нелегкая и длительная работа — расчистить площадку от мусора, от битого кирпича, выровнять, засыпать песком, разметить и утрамбовать дорожки, засыпать их гарью.

Итак: гараж, спортивное поле, сад. Не мало.

И еще я узнал о том, что в колхозе, куда Валера и его товарищи поехали на летние каникулы, чтобы помочь в полевых работах, местные школьники строили одноэтажный жилой дом для своих учителей. Настоящий каменный дом, на три квартиры. Серьезный дом.

Дело в том, что учителя этой сельской школы нанимали комнаты у колхозников, — и им было неудобно, и колхозников они стесняли. Так возникла мысль — построить для учителей новый дом рядом со школой. В работе приняли участие и школьники и учителя. И вот школьники из города, товарищи Валеры, приехавшие на каникулы в колхоз, решили помочь своим сельским товарищам в их добром деле.

Когда они, городские школьники, вечером в своем лагере обсуждали этот вопрос, нашелся один ученик девятого класса, который сказал: «А зачем это нам нужно? Что мы будем с этого иметь?».

И сделал при этом торгашеский жест — потер один палец о другой.

В «Летописи» об этом сказано просто: «Вот гад!».

И, конечно, приведены полностью имя и фамилия ученика.

Но я здесь не буду называть этого школьника: время идет, он, вероятно, образумится, станет другим, — зачем же его называть! Школьник, который произнес эти отвратительные слова, получил от своих товарищей по заслугам.

— Надолго запомнит, — сказал Валера.

И хотя он, этот девятиклассник, который потер один палец о другой, сказал, что только пошутил, ему не поверили. И к работам не допустили.

Дом строили без него.

Хороший дом, из красного кирпича, на три квартиры. С крыльцом.

В «Летописи» рассказано и о таком случае.

В школьный лагерь, в разгар полевых работ, приехали родители одного из пионеров. Они приехали на собственной машине. И хотели увезти своего мальчика в город. Они так только сказали, что в город, а на самом деле хотели взять своего сына на курорт, в Сочи, к Черному морю. Пусть отдохнет от колхозной работы, которая ему, их сыну, ни к чему.

Преподавателю физики, Владимиру Николаевичу, руководителю школьного лагеря, они, конечно, сказали, что возьмут своего сына в город только на несколько дней. Пусть отдохнет! А сыну, Олегу, или, как его называли товарищи, Олешке, сказали, что увезут его на машине к Черному морю. Вот так! Чудесная, мол, будет поездка. Чего лучше?

— А что ребята скажут? — спросил Олешка у родителей.

— Ну им-то что? — возразил отец.

— Ничего не скажут, — сказала мать, — кончатся каникулы, начнутся занятия, и ты вернешься. Вот и всё!..

Но Олешка не поехал с родителями.

Он отказался от поездки.

Он сказал, что останется с товарищами в колхозе и будет работать. Он сказал, что ему здесь хорошо, очень нравится. Он сказал, что не сможет смотреть в глаза своим товарищам, если их обманет.

— Ну и чудак, — сказала мама. — Всё какие-то фантазии.

— Ладно, ладно, — сказал отец, — если уж так хочешь, оставайся… Но уж на нас не обижайся, что тебя не взяли. Не жалей потом!..

— Нет, — сказал Олешка, — и не подумаю…

Так он и остался.

И Олешка, конечно, не задал бы никогда такого вопроса: «А что мы будем с этого иметь?».

Как узнали ребята о разговоре Олешки с родителями? Только не от него. Он им и слова не сказал. Но они узнали. Узнали, и всё!..

ЧТО ЖЕ О ТЕБЕ ДУМАТЬ, ВАЛЕРА МЕЛЬНИКОВ?

Учительница Вера Леонидовна перед концом урока объявила задание на дом. Ученики должны написать свою автобиографию.

— Вот и всё, — сказала она. — Не так уж это сложно. Напишете всё, что знаете о своей жизни… Как сумеете… Не так это трудно… К следующему уроку. Когда у нас следующий урок? В среду? Ну, значит, к среде…

Прозвенел звонок. Вера Леонидовна взяла журнал со стола, пошла к двери. Все, и Валера со всеми, встали. Учительница вышла.

И класс загудел. Простое ли это дело — написать свою автобиографию!

Пожалуй, Вера Леонидовна знала, что это совсем не 'так просто. Но она хотела, чтобы дети — так она называла своих учеников — призадумались. Кто же они такие? Что сделали? Как собираются жить? Чего хотят?

Все действительно призадумались.

О том, прежде всего, что… не о чем писать.

Дома Валера сразу же сказал об этом не только маме, но и всем соседям.

— Ну, какая у меня автобиография? Нет у меня никакой автобиографии. Ничего я такого еще не сделал…

Действительно, Валера не совершил ничего выдающегося. Он не участвовал в Великой Октябрьской революции, не штурмовал Зимнего, не воевал ни в гражданскую, ни в Отечественную, не был партизаном, не ходил в разведку. Очень легко, и вместе с тем очень трудно перечислить всё то, в чем Валера Мельников не принимал никакого участия. Ничего, ничего такого он не сделал!..

Что из того, что он хотел пройти по перилам моста, рискуя свалиться в воду? Правда, он проверял, смелый ли он. Но что это за проверка? Одна глупость!