Что ж, их актерская игра выше всяких похвал. Дайте парням «Оскар»!

Ненавижу Макса.

Надеюсь, он улетит с Дином в Сидней и никогда сюда не вернется. А если вдруг решит остаться, то я скажу отцу, что всегда мечтала побывать в Камбодже, и свалю туда с Клэр. Или куда она там сбежит на этот раз, мне все равно.

– Только не спрашивай, что случилось. – Делаю глоток рома. Все же я не могу вот так взять и бросить его ради текилы.

– Я и не собиралась. – Эмбер подносит к губам бутылку текилы.

– Вот и славненько. – Я с облегченным вздохом прикрываю веки.

Эмбер молчит, тогда я открываю глаза и поворачиваюсь к ней и хмурюсь.

– Тебе что, совсем неинтересно?!

С ее губ срывается смешок.

– Ты слишком мало выпила для того, чтобы делиться. У нас весь день впереди. Да и надо дождаться Клэр.

– Ей лучше не знать, – мотаю головой и снова отпиваю ром. – Да и вообще лучше никому не знать.

– Почему?

– Сама знаешь, как это бывает. Сейчас я расскажу обо всем, что произошло, вы возненавидите Макса, а потом мы помиримся, и вы начнете меня осуждать.

– Ты уже собираешься с ним мириться. Хорошие новости, – улыбается Эмбер, вызывая у меня странное чувство внутри.

Нет, я не буду с ним мириться.

Да, я дала ему шанс. Да, я поверила в то, что у него не было выбора тогда, три года назад. Да, я отдала ему всю себя. Снова.

Но все кончено. Я не умею пользоваться граблями, ведь я дитя серферов. И не собираюсь учиться.

Макс говорил мне, что я буду его ненавидеть, но я не обращала на это внимания. Думала, что это глупые переживания из-за его семьи. Но все дело в том, что Макс просто использовал меня. Он с самого начала знал, что наши отношения доживут лишь до тендера, а затем сотрутся в пыль.

Я вновь вручила ему сердце, которое после его отъезда и так все было в заплатках, а он по новой его растоптал.

В груди завязывается узел, а во рту появляется привкус соли. Глаза вдруг становятся мокрыми от слез. С губ срывается всхлип, и я неожиданно для самой себя начинаю рыдать. Мое тело трясется, пока я бьюсь в самой настоящей истерике.

Ну какая я идиотка, что поверила в то, что все эти три года он любил меня! Я действительно решила, что он хотел бороться за наше будущее… Но суровая правда в том, что никакого будущего у нас не было, нет и не будет.

Было ли что-то между нами настоящим?

Тело сотрясается от всхлипов, пока Эмбер прижимает меня к себе, поглаживая меня по волосам.

– Почему ром такой невкусный… Можно мне напиться чем-то вкусным? – всхлипываю я, задыхаясь.

– У-у-у, дело – дрянь, – доносится голос стоящей в дверях Клэр. – Что ж, хорошая новость: я несу апероль, тоник и апельсины, девочки. Плохая новость: ты зальешь его своими солеными слезами и так и не прочувствуешь это изумительное сочетание вкусов.

И спустя три часа распития алкогольных коктейлей я с прискорбием сообщаю, что мы с текилой подружились. И больше я не буду от нее бежать, в отличие от собственных чувств к тому, кто растоптал меня. Если будет нужно, я устрою настоящий марафон бега, лишь бы убежать от него так далеко, чтобы больше никогда не верить громким словам про любовь, которой, очевидно, и вовсе не существует.

Глава 29

Макс

Каждый подсудимый заслуживает последнего слова. Так что прежде чем сжечь меня на костре, топливом которому послужит ваша ярость, выслушайте меня.

Да, я действительно вернулся на остров только потому, что меня попросил об этом Дин. Но на этом всё. Я не собирался делать то, о чем он меня просил.

Да, я увидел ее в баре.

Нет, я не оттолкнул ее, когда она ко мне подошла, потому что я, черт побери, был в трансе. Я думал, она меня ненавидит и никогда не захочет со мной говорить. Но она захотела. Мы танцевали, пили, смеялись… И это была лучшая ночь в моей жизни.

Я хотел ее. Я любил ее. И в этом не было ни капли фальши.

Она первой заговорила про тендер. Сказала, что мы не можем сейчас рассказать о нас, ведь все напряжены из-за решения комиссии. Вот только я на это решение никак не мог повлиять, вопреки мыслям Дина. Все, что нужно было от каждого из претендентов, – подать заявку и снять видео. Я понятия не имею, какое видео сняла школа Ричардсонов, и мне наплевать. Я не собирался в это лезть.

Да, я готов на всё ради того, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. Чтобы мы выиграли. Но честным путем. Я собирался выложиться на полную, хотя тысячу раз повторял Арчи, что тендер не стоит такой жертвы. Победа – это лучшее, что может быть, но не ценой потери себя.

Так что нет, я не потакал желаниям Дина, хоть и не смог отказать ему в прилете сюда. Но я не жалею. Даже благодарен ему за то, что вернулся домой. И теперь я ни за что на свете не вернусь обратно.

Я больше не хочу чувствовать себя обязанным Дину. Сколько это может продолжаться? Сколько еще мне нужно пожить его жизнью, чтобы он перестал винить меня в том, что больше не может серфить?

У меня нет ответа на эти вопросы, но если вы спросите меня, что для меня важнее всего на свете, я отвечу: Эми.

Только благодаря ей я захотел вернуть себе свою жизнь. И эту самую жизнь я хочу провести лишь с ней.

Жизнь чертовски коротка, и каждую ее секунду нужно быть именно там, где пылает твое сердце.

Так что вы можете меня ненавидеть, но я не лгал Эми. Никогда не лгал.

Сейчас мне так хреново и без вашего осуждения, поверьте.

Вероятно, кто-то из вас позлорадствует и скажет, что так мне и надо. И я соглашусь, правда.

Но я не мог бросить Арчи и побежать за ней. Я провел в больнице с ним двое суток, пока шла операция, а затем пока он приходил в себя. Все прошло хорошо, я только что отвез его домой, и через неделю ему будут снимать