Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 70

А он совершил нечто куда худшее, чем краткое увлечение на площадке. Он был уверен, что с признанием между ними все будет кончено. И он пошел на терапию с Флорой и лгал. А потом Мод как-то спросила:

– Мы не касались вашей сексуальной жизни? Как у вас с ней?

– Все хорошо, – как-то слишком быстро ответила Флора.

– Джулиан?

– Все хорошо.

Мод позволила этим «хорошо» укорениться, набрать вес.

– Хорошо – это, наверное, хорошо, – сказала она. – Могло бы быть лучше?

– Да, – сказал Джулиан, решив чуть надавить. – Думаю, могло бы.

– Ну, да, – коротко отозвалась Флора, широко раскрыв глаза.

Она поняла, что им так и не удалось вернуться к сексу до попыток зачать ребенка. Это было тяжело.

– Всегда может быть лучше. Джулиан мог бы приходить домой до того, как я усну. Мог бы просыпаться пораньше. Мог бы больше помогать, когда он дома. Мы могли бы снять квартиру, где Руби спала бы не за куском дсп. У нас крошечная квартира. Список можно продолжить.

Вот, пожалуйста: Флора переходит в оборону. Джулиану показалось, что Мод взглянула на него с сочувствием.

– Если бы крошечные квартирки мешали сексу, его бы не было почти ни у кого в Нью-Йорке, – сказала Мод. – Джулиан? Что-то вы примолкли.

Помоги ему, Боже. Боже, прости его. Все, о чем Джулиан мог в эту секунду думать, – это Сидни Блум: вот она толкает его на кровать, расстегивает его брюки и медленно садится на него верхом.

– Джулиан? Куда вы только что ускользали?

– Простите, – с усилием ответил он Мод. – Никуда. Простите.

– Мы говорили о сексе, о том, как у вас с Флорой с сексом.

Он взглянул на Флору, прикусившую губу, на ее встревоженные глаза. Его жена.

– Чаще всего хорошо, – сказал он. – Все хорошо.

Он не мог вспомнить, когда начал посещать Мод один или даже как так вышло. Наверное, отчасти дело было в деньгах, и еще Флора почувствовала, что закончила. Он вспомнил, как она сказала:

– Я завершила терапию.

И помнил, как она сказала, что они могут себе позволить, чтобы он продолжал ходить к Мод, если хочет, и он стал ходить, потому что просеивать обломки своего детства оказалось полезно. Ему нравилось, что есть человек, который спокойно слушает, как он целый час говорит о «Хорошей компании», и противоречивых личностях, которые ее составляют, и обо всех своих тревогах и разочарованиях. Но он тянул время; он предполагал, что Мод знала, что он тянет время.

Как-то Мод мимоходом спросила, почему он не носит обручальное кольцо.

– По-моему, я припоминаю, что до лета вы носили кольцо. Во время семейной терапии такие вещи замечаешь, – спокойно сказала она. – Не то чтобы это было важно. Многие не носят кольца. Если только это и в самом деле неважно.

– Я его потерял, – сказал он. – Мы все говорим о том, что надо купить новое, но мешают другие траты – включая терапию, если честно.

Мод кивнула. Джулиан выглянул в окно. Проливной весенний дождь, мимо бегут люди, выставив перед собой зонты, чтобы защититься от ветра. Он подумал о пропавшем кольце и о том, что уверен, его взяла Сидни, несмотря на то, что она настойчиво говорила «нет». Джулиан говорил себе, что именно поэтому возвращается к Сидни – надеется выручить у нее кольцо. Но это едва ли объясняло то, что он делал, когда попадал к Сидни. Он спрятал лицо в ладонях.

– Мне нужно вам кое-что сказать, – сказал он Мод.

Они несколько недель ходили вокруг да около, пока Джулиан наконец не признался в том, что делает. В том, что секс с Сидни был электрическим и насыщенным. Опасным, но желанным освобождением от давления жизни, от того, как многообразно Джулиан, как ему казалось, подводит всех – компанию, Флору, себя самого.

– Конечно, – сказала Мод. – Запретный секс по определению интереснее супружеского. Что меня, наверное, занимает, Джулиан, так это то, к чему все идет?

Несколько месяцев спустя, ясным осенним днем, Джулиан пораньше ушел из «Хорошей компании», чтобы успеть домой к ужину. Он начал это делать пару раз в неделю, и помимо того, что Флора была счастлива, это поднимало ему настроение – выбраться с работы, из собственной головы, хоть на пару часов, посидеть с семьей. В тот раз Джулиан шел на север по Бродвею, и не успел опомниться, как оказался у парка на Вашингтон-сквер, в нескольких кварталах от дома, в лучшее время суток – солнце начало садиться, осенние листья ярко зажглись. Золотой час. Парк выглядел так романтично, свет был так хорош, что на мгновение Джулиану показалось, будто он вернулся в прошлое, и он прищурился, ожидая, что на каком-нибудь крыльце появится герой романа Генри Джеймса, готовясь вскочить в запряженную лошадьми коляску, чтобы отправиться с вечерними визитами.

Джулиан на минутку присел на скамейку возле площадки для старших детей, которая пустела с наступлением сумерек, с наслаждением вдохнул ясный осенний воздух, созерцая суету тех, кто торопился домой с работы. Свет угасал, а потом он услышал голос Руби:

– Мама! Мама! Смотри!

Он понял, что двое, оставшиеся на площадке, – это Флора и Руби. Его семья. Конечно, Флора уходила последней. Она любила гулять с Руби до последней минуты, а на следующей неделе темнеть станет на час раньше, и время прогулок сократится. Джулиан встал, незаметно наблюдая за ними. Руби лезла по качающемуся веревочному мостику, а Флора держала ее за руку, помогая сохранить равновесие. Руби добралась до конца и остановилась, устроив шоу: подпрыгнула с тихим «та-да!». Обе рассмеялись. Флора распахнула объятия, и, хотя Руби была уже слишком большой, чтобы прыгнуть, она наклонилась и позволила Флоре снять себя с мостика, обхватив ее руками и ногами. Флора крепко обняла Руби, покачала, что-то шепча ей на ухо, и, пусть Джулиан не слышал, он знал – Флора ей поет.

Он почувствовал, как что-то внутри у него сдвинулось. Месяцами Мод твердила ему о барьерах, которые от воздвигает между собой и Флорой с Руби. Он спорил с Мод. Какие барьеры? Он любил этих двоих больше всего на свете, больше, чем ему казалось возможным любить другие человеческие существа.

– Я говорю не о любви, – сказал Мод. – Я верю, что вы их любите. Я говорю об уязвимости. О том, чтобы полностью открыться Флоре, потому что вы этого пока так и не сделали. Вы утаили небольшую часть себя. Вы так хорошо умеете строить переборки. Даже создали тайну, которая вас разделяет. Тайну, должна сказать, которая вас, похоже, не особенно радует.

Он готов был признать, что Руби и Флора иногда составляют отдельную вселенную. Иногда по вечерам, когда он приходил с работы, течение между ними бывало таким сильным, что

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 70