Избегая возможности испачкать чистое кровью, я обогнул кровать с другой стороны, не с той, где валялся окровавленный труп женщины в чепце. Затем ещё немного и я оказался в коридоре.

Так свершилось долгожданное событие.

Но куда дальше?

Я не знал.

Я так торопился, так опасался, предполагая, что придут враги и тут же меня схватят. Но врагов не было. Тишина стояла в коридоре. Лишь изредка мигала лампа под потолком.

– Куда теперь? – тихо прошептал я свой вопрос тишине.

Она не ответила.

– Да-Да. Сейчас идём…

Неожиданно в другом конце коридора – том, что по правую руку – раздались приглушённые голоса, хлопнула дверь, шаги стали приближаться.

Моей первой реакцией было: «бежать!!!»

Однако вопрос «куда?», как и прежде, был открыт.

Его никто не закрыл. Но была надежда на тех, кто приближался.

– Последние пункты не сходятся.

– Но это ещё ничего не значит.

– Значит.

Они говорили громче. Шаги раздавались ближе. Они были готовы вот-вот вынырнуть из-за угла.

Нужно было что-то делать! Нужно было решать!

На помощь пришёл стандартный шаблонный метод. Мое зрение обшарило прилежащий мир. Оно искало спасительный артефакт, который бы всё исправил. В этот раз им стал зелёный планшет. Он был кем-то позабыт и оставлен, лежал себе тут же рядом на каталке, к нему были приколоты бумаги.

Шаблон сработал быстро. Я схватил неброский подарок судьбы и умным, но невидящим взглядом начал искать в нем то, чего там не было.

Сакральную истину?

Вряд ли.

Это была чистой воды показуха.

Я неторопливо поплёлся вперёд по коридору. Моей задачей было делать вид, будто я внимательно изучаю некие важные знания, запечатлённые на бумаге.

Тем временем враги были уже совсем близко. Прозвучала ещё одна реплика:

– Нужно обязательно это сделать, – и они вынырнули из-за угла.

Я боялся посмотреть вперёд. Я боялся увидеть их. Я боялся показать этим людям свой страх. Я боялся оказаться раскрытым.

Страхов было много. И все они накалили нервную дрожь в мышцах до критического предела. Но мое настойчивое стремление запечатать свой страх в неровных каракулях на зеленом планшете всё же было действенным. Оно сработало.

– Приветствуем, – сказали двое, поравнявшись со мной.

– Приветствую, – ответил я, не выпуская планшет из поля зрения.

Они прошли мимо.

Я тоже проследовал своим путем.

– И каким будет результат?

– Непредсказуемым.

Двое мужчин продолжали разговор, как ни в чем не бывало. Как и предполагалось, они увидели во мне мелкий шуруп громадной системы. Они не удосужились увидеть кровь на моих руках.

Свернув влево в изгиб коридора, мне удалось облегченно выдохнуть.

– Обязательно.

– Точно…

Я услышал эти слова. Но теперь они звучали далеко, на безопасном расстоянии.

– Проблема решена, – прошептал я.

Но какая? Одна из многих?

Я всё ещё не знал, где и зачем нахожусь. Но главное – я не знал путей выхода из странного места.

Я бросил зелёный планшет на пол. Теперь он не был мне нужен. Мне нужна была свежая идея.

Я вспоминал…

Раньше я был в ресторане, потом оказался здесь. В этом месте мне удосужилось пережить ряд неприятных моментов. Большего неудовольствия я себе не желал. Я мечтал выбраться.

Но хотеть не вредно – говорят многие. Изгиб коридора лишь вывел меня к новым стенам, к новым лампам на потолке и к двери, из которой, судя по всему, ранее вышли двое.

– Попробую туда, – заявил я и потянул за ручку.

Внутри было светло. Внутри было просторно. Был стол по центру. Был стул. На стуле сидела женщина.

– Ты слишком рано.

Женщина обратилась ко мне прямо с порога. Она была бесцеремонна.

– И у тебя всё ещё на месте твои прежние отвратительные уши.

Я посмотрел вперёд и замер.

– Ты?

Мои мысли мгновенно рассыпались и вновь собрались.

– Ксюша?

– А ты ожидал кого-то другого?

– Кого угодно, но только не дрянную голубоглазую блядь.

Я хотел увидеть пронзительный эффект от брошенной в женское лицо яростной колкости. Мне хотелось реализовать здесь и сейчас весь свой фаллический садизм. Однако ярко накрашенные губы не дрогнули. И голубые глаза остались непоколебимыми.

– Не ожидал?

– Я уже ответил.

– Я не про это.

– А про что?

Холодные, ледяные, расчетливые… Я никак не мог разгадать эти треклятые глаза.

– Ты ещё не понял?

– Что именно?

– Как ты попал сюда?

– Понятия не имею.

– Думаешь, что случайно?

– Конечно.

– Ошибочно так думать.

– Почему же?

– Случайностей не бывает.

– Иногда херня просто случается…

– Но не сегодня…

Это был долгий последовательный намёк. Она игралась со мной. И я ничего не мог с этим сделать. Я тоже игрался. Нам обоим это нравилось. Эдакое садо-мазо, имеющее конкретные цели.

Она продолжала говорить:

– Ты должен понять, что я не могла тебя так просто отпустить. Он слишком ценит твоё мнение.

– Кто?

– Милашка Пётр. Он стал таким жалким.

– Ты…

– Что «я»? Хитровыебанная? Тут ты точно прав!

Мне меньше всего хотелось, но в моей голове всё внезапно и против моей воли соединилось гранями былых разломов в одну единую картинку-мозаику. И мир вокруг меня из-за этого стал неустойчив.

– Ты…

Я качнулся.

– Сука!

Голубоглазая блядь рассмеялась. Ей было весело. Звонкий смех пронзительно лился из её луженой глотки.

– Что ты с ним сделала?

Я готов был броситься на неё с кулаками. Но был вопрос:

«Что потом?»

К вопросу прилагалось пояснение:

«Чем всё это обернётся и закончится?»

Я мог бы рискнуть. Потом последствия как-нибудь списались бы на неудобную мораль и обстоятельства. Но я не был уверен в успехе. Я был достаточно умён, чтобы понимать: она умна!..

…хитра, коварна, изворотлива…

Мир вокруг меня так и продолжало штормить. Это нарастало понимание того, что случайное убийство кровожадной медсестры в чепчике вряд ли было случайным. Это видимо была одна из переменных уравнения. Не более. Она не влияла на конечный результат. А потому последовательность событий всё равно привела бы меня к заведомо признанной цели – этой комнате и этой женщине.

– Как ты это сделала?

Смех не прекратился, но сквозь него прорвались слова:

– О, ты смотрел мою телепередачу? Понравилось?

– Нет.

Я злился на её смех и на собственное бессилие. Я ждал, что вот-вот за моей спиной возникнут мои враги и схватят меня за локти. У меня было лишь мгновение, в лучшем случае два…

– Как? – я ещё раз попросил об ответе.

И хитрый блядский смех наконец-то прекратился.

– Чувство вины – это самое знатное оружие против мужчины.

Это сказала мне женщина тоном, полным гордости и снобизма. А потом мой локоть действительно ощутил чужие крепкие пальцы.

– Будь ты проклята! – прокричал я.

– Всегда, пожалуйста, – ответила