Она мечтала поговорить с Аней и обязательно так и сделала бы, но Аня ждёт ребёнка, а она тут со своими слезами и соплями… Вот и получалось, что весь заряд слёз, соплей и уныния доставался пледу и подушкам. А ещё живности. Нет, Саша не рыдала у Иты на шее и не вытирала слёзные водопады подвернувшейся под руки Байкой, но они всё время вертелись рядом, чувствуя, что хозяйке плохо.

– Ну вот почему он уже столько времени не звонит? Может, он уже кого-то себе нашёл и напрочь про меня забыл? – мысли, лишающие сил и желания что-то делать, кружились вокруг, сжимая кольцо, кажется, уже на горле.

Сама она звонить больше не решалась. Уже пару раз у неё получились звонки не вовремя. Гул огромного цеха врывался в динамики и был почти не слышен голос Ильи. Надо сказать, не очень-то довольный. Последний раз он и вовсе рявкнул что-то грубое, и это было не очень похожее на речь любящего человека.

– Понимаю, отвлекла… Но он же и потом не перезванивает. Или просто на пару минут, типа, как дела, всё хорошо, ладно, спокойной ночи. Вся беседа! И в ватсап не заходит. Занят? Ну не круглосуточно же… – Сашка дурой не была. Просто очень не хотелось признавать, что, скорее всего, её жизнь в очередной раз меняется. Вписывается в поворот, потряхивая саму Сашку на ухабах, и очень возможно, что этот поворот уносит её совсем-совсем далеко от Ильи.

– Так, и чего мне делать? Разговаривать он не может или не хочет. Скорее всего последнее. И что это означает? Разлюбил? Встретил другую? Или просто сам не знает, чего хочет. Ладно. Могу понять. А мне как жить? Сидеть под пледом до его приезда, а потом, выяснив, что в моей жизни всё совсем-совсем плохо, посыпать голову пеплом, или как там было?

– И пийду я в садочек, покушать червячков? – напела она странным образом застрявшую в памяти песню. А потом опустила взгляд на Иту и Байку, которые поражённо переглядывались, решив, что хозяйка сошла с ума.

Сашка смеялась, утирая слёзы пледом, потом обнаружила, что он уже даже влажный, содрала его с себя, уволокла в стиральную машинку. По дороге обнаружила, что окно, забрызганное весенними дождями, какое-то не вполне чистое, зацепилась за мытье окна, потом позвонила Ане поболтать, а к вечеру, получив немедленное указание от подруги явиться к ним в гости, поволокла свой измученный переживаниями организм прямо в засаду.

– Как ты думаешь, она совсем заболела? – немного испуганно уточнила маленькая ещё кошка Байка у Иты, когда хозяйка ушла в гости. – Люди не едят червяков!

– Неее, не совсем, – понадеялась Ита. – Да потом, она же к КОТУ пошла, он-то разберётся, каких там червей хозяйка собралась есть, и, если они ей нужны, сам ими накормит!!!

Глава 14. Что ж вы так убиваетесь? Вы ж так не убьётесь

Аня после разговора с подругой призадумалась, да и отправилась к супругу.

– Олеж, а что с Ильёй стряслось? Сашка какая-то совсем-совсем никакая. Я бы даже сказала никакущая!

Олег помялся. С одной стороны, вопрос беременной жены игнорировать не хотелось, а с другой стороны – друг взял честное слово ей не говорить.

Аня обошла понурившегося мужа, покачала головой, пожала плечами, да и ушла на кухню. Не просто так. Увидела исключительно хитрую усмешку Мяуна и его кивок.

– Ну, если я знаю своего кота, то он расколет Олега за несколько минут! – подумала Аня. И была абсолютно права.

– Понятно мне с тобой всё! – лениво потянулся Мяун, вплывая в комнату. – Мужская дружба и солидарность превыше всего! Ура, как говорится, товарищи!

– Ты ещё… Не приставай! Я ж Илье обещал.

– И что? Я что, тебя о чём-то спрашиваю? – невинно удивился Мяун.

Невинность коту не шла. Словно слишком маленькая шкурка, она соскаааальзывала с обширной котовой физиономии.

– Да хоть бы и спрашивал! – огрызнулся Олег. – Всё равно не скажу. Ты же пойдёшь Ане расскажешь!

– Зачем? Занафига мне расстраивать мою Анечку всякими глупостями твоего лучшего друга? Она котёнка ждёт, в смысле ребёнка, а вы тут оба фигнёй маетесь! – Мяун примерил выражение оскорблённой благодетели, идущее ему ничуть не лучше наивности.

– Да ничем мы не маемся! То есть я не маюсь, а вот Илья… – Олегу страсть как хотелось с Мяуном поговорить. – Вот если бы ты пообещал, что Ане ничего не расскажешь…

Мяун с готовностью пообещал. Он своему слову завсегда хозяин! Захотел – дал слово, захотел – обратно выцарапал! Хотя… Даже и обманывать бы не пришлось. Пока Олег раскачивался, в комнату скользнула Василина и, насмешливо посверкивая зелёными глазищами, устроилась под диваном, так чтобы её Олег не видел. Она-то ничего не обещала… Никаких таких глупостей!

– Короче говоря, этот придурок Илья впал в задумчивость! – с готовностью начал Олег. – Не, я его лучший друг, конечно, но, если бы он не был во Владике, я бы ему по шее настучал бы!

– Да, жаль расстояние не позволяет, – вздохнул Мяун.

– Не то слово! – с горячностью согласился Олег. – Они с Сашкой действительно подходят друг другу! Не подростки, однако! Так нет, начал крутить, мол, вдруг осознал, что это всё реально всерьёз и на всю жизнь!

– А что плохого? – удивился Мяун.

– Да фиг его знает! Он сам объяснить толком не может! Говорит, что, когда руки не работали, Сашка за ним как за малым дитём ухаживала. А в самом-то начале, ей же вообще сказали, что у него позвоночник сломан, так её и это не оттолкнуло.

– Ииии? – не понял Мяун. – Это же самое правильное и хорошее. Когда тебя так любят, что ты нужен любой!

– Да и я так думаю. А он чего-то струхнул. Он же с первой женой, как только у них отношения не заладились и она ему рога начала наставлять, развёлся легко и непринуждённо.

– И правильно. Он что, опасается, что Сашка ему изменять будет? – поразился Мяун такой глупости.

– Нее, он опасается, что, если ему что-то не понравится, развестись не получится. Ну в самом-то деле, кто же уходит, когда так всё по-настоящему? А он привык быть… – Олег помялся, подбирая нужное слово.

– Независимым мотылём! Хочет – мотыляется направо, хочет – налево. Хочет, вообще на дне валяется, а то и у поверхности восьмёрки выписывает! – поставил диагноз Мяун. – И то, что ему от