Под Андернахом ложе Рейна стесняется, волны мчатся быстрее. Противоположный берег каймится крутыми скалами. На одной из них виднеются развалины Фридрихштпейна, называвшегося в старину Чертовым домом (Teufelhaus); говорят, построение его было весьма изнурительно для народа, который и прозвал его этим именем. Но вот река снова разливается широким бассейном, перспектива которого венчается прелестным городком Нейвидом.

Нейвид, столица медиатизированного княжества Вид-Нейвид, существует не более века. Он построен графом Фридрихом-Вильгельмом[131] в 1737 году на месте деревни, называвшейся Лангендорф. Преемник его, граф Александр[132], любивший пышность, науки и искусства, распространил и оживил эту новую резиденцию, снабдив ее большими привилегиями и объявив совершенную терпимость для всех вероисповеданий. Теперь Нейвид имеет самое разнообразное население: протестанты, католики, гернгутеры, меннониты, жиды – все живут братски. Городок кипит деятельностью; он очень красив, чист и, говорят, имеет большое сходство с северо-американскими городами. Благодаря просвещению своих владетелей, он славится любопытными коллекциями по части наук и искусств.

В Мон-Репо, летнем дворце князей, хвалят чрезвычайно кабинет натуральной истории, в особенности богатый произведениями бразильской природы, которые собраны на месте князем Максимилианом и описаны им же в подробном сочинении, изданном с гравюрами. Но еще замечательнее собрание древностей, для которого отведен особый флигель при княжеском замке. Это собрание состоит из остатков римских, находимых преимущественно в окрестностях: оно не уступает берлинскому в богатстве. Судя по этим остаткам, можно заключать, что бассейн Рейна, при котором расположен Нейвид, имел большую важность для римлян.

Отсюда они владычествовали над Рейном и держали в страхе своих лютейших врагов, зигамбров и каттов. В названии Ремерсдорфа, преждебывшего бенедиктинского аббатства, обращенного ныне в ферму, кто не слышит имени древних властителей мира? Это аббатство во всех старых документах называлось Villa Romana. На холмах, позади его, открыты следы римского укрепления, занимающего до 500 шагов в окружности: с него начинается так называемый Окоп язычников (Heydengraben), длинный ров, которого следы тянутся далеко по горам от Зига, впадающего в Рейн под Бонном, до Лана, омывающего Эмские бани, и который, вероятно, составлял часть линии, проведенной Друзом для означения самых первых границ римского владычества в Германии. Другой подобный ров называется Дорогою язычников (Heydenweg). Множество статуй, алтарей, сосудов и других утварей выкапывается беспрестанно в окрестностях. Замечательно, что все эти остатки изуродованы и обезображены насильственно; это дает повод предполагать, что германцы, завладев снова этими местами, жестоко выместили свое угнетение над всем, что осталось от их притеснителей.

Почти против Нейвида, на левом берегу реки по течению, возвышается огромная башня, сообщившая близь лежащей деревне имя Вейссентурма (белой башни); она была некогда сторожевою. Здесь, по всей вероятности, происходила первая переправа Юлия Цезаря через Рейн, описанная им в четвертой книге «De Bello Gallico»[133]. Самое местоположение должно было привлечь сюда выбор полководца: Рейн разделяется здесь небольшим островком, представляющим естественную опору переправе. В Новейшие времена, те же самые выгоды заставили французов избрать это место для троекратного перехода Рейна в течение трех лет сряду (1795,1796,1797).

В последний раз переход совершен был под командою генерала Гоша[134], при отчаянном сопротивлении со стороны австрийцев, которые наконец должны были уступить напору, возбужденному особенно геройским мужеством капитана Гро. Память этого славного дела увековечена памятником, заложенным, но не оконченным, возле Вейссентурма, на одиноком холме, в честь генерала Гоша, который в том же году от изнурения долговременной службы умер в Ветцларе. На этом памятнике, видном с Рейна, читается надпись: «L’armee de Sambre et Meuse a son General Hoche» (Армия Самбры и Мезы своему генералу Гошу). Он уже разваливается.

Немного выше, на противоположном берегу видна деревня Урмуц, где полагают место второй переправы Юлия Цезаря, когда он шел против каттов. Удобства и здесь очень велики, так что французские инженеры при втором из переходов французской армии долго колебались между Урмуцом и Вейссентурмом, и только голос искусного капитана Суэ, умершего впоследствии в Египте, решил в пользу последнего, где за год пред тем уже была совершена переправа. Еще выше, возле Энгерса, называемого иначе Цолль-Энгерс и Куно-Энгерштейн, вероятно, от имени храброго архиепископа Трирского Куно[135], построившего здесь замок для обеспечения Рейна от разбойников-рыцарей, видны остатки древнего римского моста, строение которого приписывается Випсанию Агриппе[136] за 38 лет до Р.Х. Обломки этого моста замечены антиквариями в колоннах, поддерживающих и доныне свод бывшей залы капитула в Ремерсдорфском аббатстве.

Живописный ландшафт Зайнской долины расстилается влево, по правому берегу течения. На первом плане порядочной городок Бендорф, славный своими железными заводами. Вдали, на холмах – руины замка и аббатства Зайн, над потоком того ж имени, по которому называется и долина. Церковь аббатства обращена ныне в приходскую, но в ней сохраняются еще памятники прежних рыцарей – владетелей замка и патронов обители. Граф Генрих, сын основателя замка, представлен в колоссальном виде над своей гробницей, держа правую руку на голове дитяти. Предание говорит, что исполинский рыцарь, желая приласкать своего ребенка, раздробил ему череп тяжестью своей железной руки; меч его, весом в 25 ливров, долго сохранялся в Эренбрейтштейне.

Имя Энгерс, звучащее в именах трех местечек и происходящее от старинного имени Ангерисгау, принадлежавшего всему кантону, уступает место римским звукам в именах Валлендара (Vallum Romanorum) и Маллендара (Mola Romanorum). Против них плавают в Рейне два островка: Грасверт и Нидерверт. На последнем существовал женский монастырь, светившийся «меж темных лиц», подобно Нонненвертскому. По обоим берегам находились точно такие ж монастыри, один в Валлерсгейме, ныне загородный домик, другой в Бесселихе, ныне ферма. Благочестивые сестры, жившие в этих трех обителях, так близких друг от друга, могли соединять свои голоса в один хор, отглашаемый звонкими берегами Рейна.

Уже давно чернеется вдали исполинская громада Эренбрейтштейна. Наконец, она перед вами. Вправо – Мозель бурно врывается в недра Рейна и долго спорит с его могучими волнами… – Кобленц!

Кобленц есть самое натуральное перепутье в живописном путешествии по Рейну. Пароход, идущий вверх реки от Кельна, высаживает здесь пассажиров для ночлега; в обратном путешествии от Майнца, останавливается ненадолго около полудня. Из Кобленца можно делать много прелестных экскурсий по обоим берегам Рейна: влево, по течению Мозели – до Трира и дальше; вправо, по течению Лана – до Эмса, и потом по всей роскошной цепи Тавнуса, кипящей минеральными источниками. Я был в Кобленце два раза, в первый раз прожил пять дней, и это время причисляю к лучшим минутам моего путешествия[137].

Людвиг Ланге. Кобленц,