— Назови себя, смелый человек, — Рыцарь вернулся и слез с коня, чтобы поприветствовать неожиданного спасителя.

Вот так, судя по языку, он опять попал в древние времена в эпоху варварских королевств.

— Меня зовут Василий, — представился он, — а как твоё имя?

— Я Роден, вассал короля Германриха, — слегка поклонился рыцарь.

— Не очень-то жалует своих воинов король, — улыбнулся добродушно Василий.

— Увы, у меня даже дома нет, доспех я добыл в бою, а король платит мне жалование, но оно невелико, да ещё подарил вот эту лошадь, которую я не в состоянии прокормить. Крестьян у меня нет, тут негде заниматься земледелием. Даже к себе на ночь пригласить некуда, я живу в пещере.

— Не беда, я привык к любым условиям, только лодку надо привязать.

Закончив с лодкой, Василий помог собрать оружие у бандитов и пошёл вслед за рыцарем, вскоре оказавшись у большого холма, у подножья которого оказалась небольшая пещера.

— Вот тут я и живу, — с вздохом произнёс рыцарь. — Сегодня мы получили годовое жалование, но оно невелико и половину я потратил на мешок овса для этой клячи.

Кормил он лошадь из старой шайки, насыпав туда несколько горстей овса. Та с жадностью накинулась на зерно.

— Хорошо, что купил немного еды., — немного смутившись сообщил Роден.

В пещере хоть ветра не было, а костёр согрел небольшую пещерку и стало вполне уютно. Они поужинали и улеглись спать, поговорив о превратностях жизни. Василий думал о своей судьбе, сколько он пробудет здесь. Катя одна с детьми, впрочем, денег у них достаточно хоть на год. Он снова застрял в этом времени.

Почему-то стало жаль этого рыцаря. Живут они недолго, а таких посылают в самую гущу сражения. Меч дрянь, вон, погнулся от схватки, и Роден наступил на него, чтобы выровнять. Холм хороший, можно поставить печь и сварить хотя бы крицу для начала. Надо помочь этому бедолаге поправить своё положение, пока он не вернётся в своё время.

Утром завтрак оказался очень лёгким, и Василий отпросился пройтись по округе. Холм оказался каменным и в одном месте он обнаружил синеватые камни. Медь можно получить и довольно просто, но надо же и что-то добавить к ней, чтобы получить бронзу. Добравшись до лодки, он обнаружил кабанью тропу. Уже неплохо можно попробовать раздобыть мясо, а вот и дерево, через которое перепрыгивают кабаны

— Позволь взять мне один из ножей, — попросил он рыцаря.

— Бери что угодно, ты же сильно помог мне.

Выбрав подходящий клинок, Василий… разбил рукоять, к большому удивлению рыцаря. Расположив лезвие в стволе дерева, он вернулся к пещере и завёл разговор.

— Роден, хочешь улучшить своё положение и поправить дела? — напрямую спросил он.

— Я не понимаю тебя, Вазилий, не грабить же нам путников? — изумлённо спросил Роден.

— Нет, просто я кузнец и кое-что понимаю в металле. Если ты поможешь немного, то будет железо и медь, а там, возможно, и бронза.

— Что нужно сделать? — с готовностью поинтересовался хозяин.

— Для начала, перетащим сюда всё из моей лодки. У тебя есть корзина?

С корзиной были проблемы, поэтому обошлись мешками. Пришлось три раза ходить за болотной рудой.

— Надо и лодку перенести сюда, если она не очень тяжёлая. Здесь достаточно разбойников и они могут её украсть.

Но с лодкой пришлось повременить. Визг кабана, напоровшегося на лезвие, заставил схватить топор и бежать за мясом. Удар топора прервал мучения бедного животного, а потом они дружно несли на длинной жерди тушу к пещере.

— Вроде не болеет, — определил Василий, и оба отправились за лодкой.

Хорошенько прожарив мясо, они подкрепились, и Василий приступил к постройке печи, спросив, с какой стороны дуют в основном ветры. Рыцаря всё удивляло, но помогал он искренне. Василий натаскал дров и нажёг угля, выкопав яму для этих целей. Когда его получилось достаточно, он загрузил печь и, дождавшись ветра разжёг её.

Крицы получилось много, пришлось её закопать в землю вместе с конским навозом. А пока, подремонтировав печь, Василий решил получить и медь. Для неё не нужен уголь, да и поддув не обязателен, в такой печи тяга и сама вполне неплохая. Красный металл удивил Родена, а корда медь остыла в примитивных формах, он долго смотрел на слиток и глупо улыбался.

— Король подарил тебе богатство, ещё не зная об этом, но надо найти ещё олово, а оно не дастся так легко. Чёрные метеориты я уже видел, а это мельхиор, и он довольно мягкий. А пока мы будем искать, надо подумать о зимнем жилище, чтобы не замёрзнуть зимой.

— Но что мы можем, я не строитель, а ты кузнец, — Роден и не представлял сколько знает и умеет Василий.

На вершине холма, покрытого невысокими елями, он расчистил место, оставив голые стволы. Получилась круглая площадка, а Василий заготовил ивняка и стал заплетать плетень, закрепив на недостающих местах столбы. Укладывая в каждый ряд траву с землёй, он получил стены, которые ещё пришлось обмазывать глиной с рубленной травой. Крышу накрыли камышом и дом получился на славу.

До зимы он просох, и зимовали они с комфортом. За это время они отбили ещё три набега разбойников. Ловушки на кабанов снабжали их мясом, так что жалование рыцарю тратить не пришлось. Большим открытием стал тот факт, что в реке неподалёку Василий нашёл самородное олово, вот теперь можно и заняться настоящим делом. Но до весны пока решили откормить лошадку и заняться выживанием.

Корни рогоза лошадь ела с радостью, особенно, с добавлением малого количества овса. Заодно Василий привёл в порядок и доспехи рыцаря, натопив кабаньего жира и проварив в нём кольчугу, а потом и шлем. Серо ржавый цвет сменился на благородно чёрный, а бронзовое усиление шлема и вовсе смотрелось роскошно.

К весеннему смотру, Роден выглядел уже не таким нищим, а к мечу добавилось и приличное копьё, которое вместе с топором нёс за ним Василий. Ничего, друзья решили, что пока можно выставить себя в качестве оруженосца. Жалование решили придержать, а дома опять пришлось отбивать довольно серьёзное нападение разбойников. Откуда-то они узнают о том, что королевские слуги получают в это время жалование.

Сходу насадив на копьё самого крепкого, Роден решил зарубить остальных, но меч снова согнулся, пришлось воевать копьём. Зато Василий лихо крушил черепа и позвонки разбойников, рубил плечи и руки. В этот раз никто не ушёл, немного