— Чего? Что? Каких подвигов? — едва разлепивший глаза студент непонимающе уставился на друга.

— Таких! Пойдём сфоткаем развалины изнутри, а завтра покажем Алёнке. Ну и в дипломе у нас будут ночные и дневные фото. Да вставай ты! — не прекращал тормошить его Василий. — Или ты мне девчонку уступаешь? Я скажу ей, что ты сдрейфил.

— Ладно, ладно, не ори, а то нашего босса разбудишь, — Денис нехотя сел на кровати и принялся натягивать майку и шорты.

— Не разбужу, он прикончил ту бутылку вина, из которой нам сегодня наливал, и вырубился, — хихикнул Вася.

— А чего ты там в темноте собрался наснимать? — Денис зажег ночник и сунул смартфон в карман шорт.

— А я у Фёдорыча позаимствовал кое-что, — товарищ сунул руку под тахту и выудил массивный автомобильный фонарь.

— О, здорово. Ну погнали тогда, хотя я предпочёл бы договориться с дядькой, — пробурчал Денис.

Они шли по абсолютно тёмной деревенской улице. Уличные фонари в Щенячьем углу гасили в час ночи, как и везде в окрестных населённых пунктах. Ребята светили себе под ноги фонарём и добрались до вожделенного места за каких-нибудь десять минут.

Обстановка в округе была умиротворяющей. В объятьях тёплой ночи попискивали мечущиеся в поисках добычи летучие мыши, звенели хором цикады, от речки доносилось далекое кваканье лягушек. Едва ощутимый ночной ветерок приятно освежал после дневной жары приблизившихся к развалинам парней.

Но вот ощущения у Дениса были не столь комфортные, как у его друга, который с довольной физиономией освещал стены дворянского особняка, чёрные от ночи, плесени и былого пожара. Он всей кожей чувствовал гнёт старых кирпичных стен с обвалившейся штукатуркой, а в потолочные дыры через оба этажа заглядывала тьма, поглощавшая свет фонаря.

Василий бесконечно щёлкал кнопкой смартфона, имитирующего звук фотоаппарата. Внутри помещений ничего не сохранилось из мебели и вещей, но кое-где уцелела лепнина на потолке и ажурные вентиляционные решётки, а чёрные причудливые пятна на стенах сплетались в странные узоры.

— Сейчас ещё поднимемся на второй этаж, пару кадров — и домой, — бормотал вдохновлённый фотограф.

— Вась, эта лестница из не пойми чего, дышит на ладан. Алёна говорила, туда даже местные не поднимаются. Обвалиться может, — возразил ему Денис.

— А мы с тобой — отчаянные городские парни, ещё и ролик снимем, — похлопал его по плечу Василий. — Ты дружище, будь тут, а я быстренько наверх и обратно.

Он забрал у озирающегося Дениса фонарь, оставив того лишь с освещением от телефона, и принялся взбираться по скрипучей лестнице, действительно представляющей из себя жалкое зрелище. Двухвековые дубовые доски, лишь обуглившиеся при пожаре, стонали при каждом шаге молодого человека. Перил, за которые можно было бы держаться, не было и в помине. Из-под лестницы сыпалась труха, дохлые насекомые и помёт грызунов, по первому этажу распространился странный, сладковатый запах.

Парень не без труда, местами прижимаясь к стене, взобрался на второй этаж. Денис ещё некоторое время слышал его шаркающие шаги, потом всё стихло.

Прошло полминуты, минута. Дрожащий свет наверху перестал метаться и в провале выхода на второй этаж сгустилась темнота. С улицы донеслось мотоциклетное тарахтение и тут же стихло.

— Вась, спускайся! Ты что там ночевать собрался? — крикнул Денис.

Тишина.

— Хорош прикалываться! Ни хрена не смешно же… Твою мать! — неожиданно выругался Денис, глядя на медленно спускающегося по лестнице Василия.

Друг шёл словно робот, с трудом переставляя негнущиеся ноги по трухлявым ступенькам. Бледное как полотно лицо Васи, освещаемое слабым светом телефона, направленного на него стоящим у подножия лестницы Денисом, было непроницаемым. Ни один мускул на нём не дернулся, когда Денис дрожащим голосом несколько раз позвал товарища. Глаза спускающегося студента, заплывшие непроницаемой белёсой пленкой, не содержали зрачков, зато в руке была крепко сжата увесистая ножка то ли от стола, то ли от стула. Видимо, обломки мебели уцелели на втором этаже.

— Васька, ты чего… — промямлил растерявшийся Денис, пятясь от друга к выходу. Тот ускорил шаг и замахнулся на товарища ножкой.

— Назад, идиот! Скорее сюда! — гаркнул за спиной Дениса знакомый голос учителя. — Это сейчас совсем не Вася. Это — она! Эй, тварь, отвали от парня, а не то знаешь, что с тобой будет.

— Фёдор Фёдорович! — заорал Денис, словно очнувшись от паралича и метнувшись к неожиданно появившемуся мужчине с фонариком, висящем на поясе. Он заметил, что учитель держит в одной руке палку с насаженным на него потемневшим от времени черепом, с которого что-то капало. В другой руке он держал пляшущую синим язычком пламени бензиновую зажигалку.

— Что происходит, Фёдор Фёдорович? — засипел студент.

Однако времени на ответ им не дали. Издав пронзительный женский визг, псевдо-Василий прыгнул в попытке нанести удар, а мужчина хладнокровно поднёс к черепу зажигалку, и тут же старая кость пыхнула ярким, пожирающим пламенем.

В тот же момент Васю швырнуло на стену словно от мощного электрического разряда. Парень врезался в растрескавшуюся штукатурку, сполз по стене и остался недвижим, а от него сизым зигзагом метнулся обратно к лестнице тонкий искрящийся силуэт. При этом визг существа, покинувшего человеческую оболочку, сменился жутким воем, таким громким, что люди, не выдержав, закрыли уши. Впрочем, он быстро затих.

Денис в панике выронил телефон, но поясной фонарь учителя на несколько секунд выхватил женскую точёную фигуру, развернувшуюся к гостям особняка. Если когда-то Софья и была красавицей, то сейчас на жуткой вытянувшейся морде не осталось и капли былой красоты. Гротескная кошмарная маска будто бы плавилась, стекая чёрными глазницами на ещё удерживающую форму выдвинутую вперёд челюсть.

Затем голову погибающего призрака охватил венец снующих зеленоватых искр. Женская фигура таяла, оседая на пол особняка, пока, зашипев, не оставила после себя лишь булькающую лужицу грязно-зелёной жидкости, которую потом Фёдор Фёдорович назвал эктоплазмой.

Но объяснения были позже, а пока учитель со студентом подхватили бесчувственного Василия под мышки и потащили к мотоциклу.

Через десять минут Фёдор Фёдорович уже отпаивал пришедших в себя студентов мятным чаем и поведал им невероятную историю, финалом которой стало чудесное спасение ребят.

— Я отыскал череп Софьи четыре года назад. Почти за семьсот километров отсюда, у одного коллекционера. Мне стоило немалых трудов заполучить артефакт. Коллекционер не хотел расставаться с лучшей вещью в коллекции. Пришлось связаться с не слишком законопослушными людьми, но я его в итоге получил, — сказал тихим голосом хозяин. — Хотел проверить одну гипотезу, я же ученый, историк и… одинокий человек. Я притащил череп к себе домой, и уже на следующую ночь дворянка явилась ко мне. Она была почти как настоящая, красивая, не как тот монстр,