— Всем держаться вместе! — крикнул Костик, доставая верёвку. — Быстро, в связку!

Но было поздно. Серёга, шедший последним, вдруг издал сдавленный звук. Остальные увидели, как его силуэт растворяется в белой мгле. В метели мелькнула высокая фигура, словно сотканная из снежных вихрей — она на мгновение обняла парня, и он исчез.

— Серый! — закричал Артём и рванулся в том направлении, но его самого тут же подхватил снежный смерч. В его круговерти на миг проступили очертания другой фигуры — невероятно тонкой, будто прозрачной. Артём даже вскрикнуть не успел.

Влад протянул руку к Лене, но между ними словно прошла ледяная волна, разделяя их. Влад не успел схватить девушку, её отбросило в сторону. В метели всё отчётливее проступали призрачные силуэты — они двигались в завораживающем танце, постепенно окружая оставшихся.

А вокруг Кости словно образовалась невидимая сфера — снежные вихри огибали её, не в силах приблизиться. Он вмиг сообразил, в чём дело.

— Маша! — закричал Костя. — Сюда!

Он рванулся к девушке, прижал к себе. Защитная сфера накрыла обоих.

Призрачные фигуры кружились вокруг молодых людей в жутком танце, пытаясь прорваться сквозь невидимый барьер, но не могли. Амулет на груди Костика пульсировал, обжигая и не давая сойти с ума.

Они простояли так, тесно прижавшись друг к другу, казалось, целую вечность. Постепенно метель начала стихать, призрачные силуэты растаяли в воздухе, оставив после себя только тихий, почти неслышный стон, растворившийся в порывах ветра.

* * *

Обследовавшие район спасатели нашли четыре пары лыж, аккуратно прислонённые к старой ели. Следов на свежевыпавшем снегу не было — будто люди растворились в зимней круговерти.

Это происшествие полностью изменило жизнь Кости и Маши. Столкновение с необъяснимым заставило их пересмотреть свои взгляды на мир. Костя оставил работу программиста, а Маша — должность менеджера в турфирме. Они поженились и посвятили себя изучению народных легенд и поверий, собирая старинные предания по деревням и сёлам. Особенно их интересовали истории о духах и защитных амулетах.

Хоть это и стало результатом трагедии, баба Катя была, можно сказать, счастлива — внук наконец-то понял важность семейного наследия. Теперь она могла передать молодым свои знания о древних оберегах, заговорах и травах.

А во время зимней непогоды Косте и Маше часто слышались странные голоса — будто кто-то звал их присоединиться к извечному танцу зимы.

Встреча в лесу

Недавно отдыхали на выходных у моего друга на даче, которую он себе отстроил в Ивашкином лесу. Не знаю, как он там разрешение на строительство получил, по-моему, вообще самостроем. Речь не об этом.

Друга зовут Митя. Он всё устроил, как и обещал, зная мой застенчивый характер, сам всё организовал: шашлычок, вина, пару симпатичных девчонок со своей работы пригласил… Запланировали мы с ним в такой отличной атмосфере провести пару дней. Заехал он за мной на машине, забрал в субботу с утра, в магазине докупили продуктов с запасом.

Но все же знают про знаменитый закон подлости? Хорошенько мы с девушками отдохнули, вкусной еды поели и вина попили, уже следующий день распланировали. Однако следующим утром мне из офиса звонит начальник, Альберт Феликсович. Прямо без перерыва трезвонит, раз за разом. Голос у него взбудораженный, растерянный: сбиваясь, говорит, чтобы я всё бросал и срочно валил в город. Нужно привести в порядок документацию, так как к вечеру нагрянет то ли ОБЭП, то ли ещё какой-то контролирующий орган с проверкой, а человек, который должен был всё это сделать, просто забил на работу и сказал, что увольняется. Короче, дела фирмы в полной… яме. Если я, как единственный оставшийся бесценный специалист по данному вопросу, не приеду и не спасу контору. За что мне полагается внеочередной отпуск и двойная зарплата, но только если успею, и мы выкрутимся. А если нет, то вообще нас закроют, и может закроют даже самого Альберта.

Выслушал я его истерики по телефону и понял, что выбора у меня особо-то и нет. Надо решать вопрос: тут тебе и деньги, и отпуск, и безмерное уважение начальства в будущем. Я примерно прикидывал объем работы, которую нужно было выполнить, и точно знал, что с этим справлюсь. Ведь я профи в своем деле, пусть сейчас и профи с лёгким перегаром. Вот чего я не знал, так это как быстро попасть обратно в город. Ведь привёз меня Митя, а он уже с утра добавил винца, и я вместе с компанией бокальчик опрокинул. Так что машина отпадала. Такси тоже не приедет: из города по всем поворотам по лесу, добираясь до нашего домика, любой заплутает, кто тут не был.

Оставалась только возможность уехать с автобусной остановки, с дороги, которая была в двадцати минутах ходьбы от Митькиной дачи. Двадцать минут — это если напрямую, лесными тропинками до самой остановки. Петляя по грунтовке, от дачи целый час на ходьбу уйдёт — вообще не вариант. Только по тропинкам до места отъезда оптимально добираться. А мимо остановки ходит каждые пятнадцать минут рейсовый автобус, и вообще движение оживленное, запросто уехать. В общем, делать нечего, надо выбираться именно так. С явным сожалением оставив друга в приятном обществе двух очаровательных девиц, я собрал свои вещи в рюкзачок и бодро пошагал по заветной тропинке вперёд, к двойному окладу и будущему отпуску. Шёл я уверенно, так как проделывал этот путь не в первый раз: полтора месяца назад у Митьки в машине сдох стартер, и мы с ним топали по этому маршруту за необходимой запчастью как раз к остановке. Тропинки, которые начинались от Митькиной дачи в полста метрах друг от друга, тянулись параллельно, почти ровными лучами к самой трассе. Их было всего две, и вели они почему-то в одну точку. Раньше тут дач было больше, но их одно время забросили. И теперь вот только Митька здесь обосновался.

Я шёл, напевая себе под нос какую-то попсовую песенку. Да, выходной пропал, но впереди маячили более блестящие перспективы. Погода отличная: хоть и июль, но не жарко, даже слегка прохладно в лесу. Понимаю, почему у товарища дача именно здесь. Ведь благодать — прохлада, свежий воздух, птички поют, зелёненькое всё кругом. Настроение у меня улучшилось, хоть денёк, но отдохнул. Отмахал я по тропинке километра полтора, и волнение охватило меня.

Лес уже давно должен был редеть, ближе к опушке — за несколько сот метров. Это я твёрдо помнил.