Миссис Одри проводила уроки в кабинете на первом этаже, что было довольно хорошо для опаздывающих. Бродя по опустевшему коридору, Томас верно соображал, что его ждёт внутри обители зла и скуки. Звонок уже прозвенел, а он задержался из-за Менгеля и чрезмерной любознательности.

Единственное, что нравилось Гринбейлу на уроке догородского языка – так это привлекательный вид из окна. Так как здание находилось на возвышении, а ограда за долгие круга немного просела под рыхлую землю, и теперь вместо того, чтобы слушать монотонную речь кошмарной учительницы, мальчик любовался снующими туда и обратно людьми и, к несчастью, думал, как бы поскорее отправиться на следующий, более увлекательный урок.

Подкравшись к закрытой двери класса, Томас, не глядя под ноги, решил подслушать обстановку внутри, однако внезапно неловкий ученик поскользнулся на брошенной одноклассниками банановой шкурке и, распахнув створку, чертыхнулся прямо под ноги Миссис Одри Крунсберг.

Конечно же, все ответственные и беспроблемные ученики уже расселись за одиночные парты, а юный путешественник вновь стал последним.

По виду, сегодня Миссис Крунсберг находилась в мерзейшем настроении, чем обычно. Она не радовалась и не скучала. Она сжала губы, словно по линейке. Дамочка явно готовилась к словесной порке, но молчала, ибо это было молчание в преддверии бури. У неё было, как я упоминал ранее, сморщенное неотёсанное лицо, седые кудрявые волосы, в которых, по мнению Джима Логана, уж точно завелась пара-тройка швондеров, грызущих старческий мозг. У учительницы был длинный нос, а носила она одну и ту же фиолетовую блузку и длинную юбку, что делало её ещё гадостней, чем остальные гнусные личности. На пустынном неприкосновенном столе Одри лежал огромный и такой же пыльный, как и её душа, журнал для оценок, который, несомненно, заполнялся исключительно онсами, твутами и тресами.

Томас мигом обогнул мертвецкую женщину и прыгнул за парту, не смея раскрыть рта. Кудрявый мальчишка раскрыл портфель, чтобы вытащить оттуда учебник по догородскому и прописи, и вот тогда послышался протяжный и противный волчий вой:

— Ми-истер Гринбе-ейл! Объясните, пожалуйста, молодой человек, почему вы опоздали? — прокаркала она. — И отнюдь не в первый и не последний раз!

По лицу Одри было видно, что издевательства над учениками приносили ей удовольствие. Скорее, счастье ей приносил чужой страх перед неизведанным, потому что никто не знал, что Миссис Крунсберг устроит на этот раз. Старуха продолжила.

— Также вы нарочито ввалились в кабинет, прервав урок, и потратили моё бесценное время на ожидание! Точно! Могу предположить, что всё это из-за ненависти к моему предмету! Это... Это лечится. Мы с лёгкостью преодолеем порог от ненависти до превосходного поведения, — чуть ли не плача высказала дамочка. — Что ж, я вас поздравляю, Ми-истер Гринбе-ейл! Вы останетесь после занятий на час дольше, чем ваши товарищи по обучению. Может, научитесь приходить вовремя.

Мальчик решил не отвечать на высказывания Одри, так как давно знал, что ни к чему хорошему споры не приведут.

— А теперь, — промолвила старуха, — Я хочу, чтобы вы, Гринбейл, вышли к доске и записали десять слов под диктовку! Ах, да, а после, вы, само собой, покажете готовое домашнее задание.

И завертелся, завертелся круговорот жутких событий. Только начались они чуть позже.

Глава 1. Часть 6. Мсье Хай выступает для группки заговорщиков.

Well, I knew a cabaret, down a blackened street,

Where all the darkest naffs and darkest villains meet.

They'll drink the darkest booze, smoking the foulest weeds,

You never had an itch,

Someone there can meet your needs.

Abney Park – "The Anthropophagists' Club"

Смена периодов всегда прекрасна. Она, по мнению Томаса, представляла собой одно из истинных чудес современного мира, если не учитывать автомобили, дирижабли и револьверы, пуля из которых каким-то невероятным образом могла повалить крепкого человека. На самом деле чудес бывает много. Удивлены? Да что вы, я могу уверить вас. Десятки, сотни и тысячи чудес происходят прямо под вашим носом, однако не каждый способен заметить их.

Спустя четвёрку-пятёрку мучительных, тягучих, словно солёная карамель, часа Томас умирал от скуки и безысходности в классе догородского Миссис Одри Крунсберг. Пока дети бессмысленно переписывали гигантский кусок текста в тетради, учительница сложила корявую ногу на более корявую ногу и занималась чтением модного журнала, привезённого кем-то из Мейна. Название заверяло читателей, что главной модницей и создательницей одежды этого века по праву стоит считать Мадам Бьюти. Именно её чёрно-белая фотография виднелась под заголовком “Открытие крупного бутика в жилом квартале! Найдётся костюм для черепахи и ленивца, даже если мы сейчас говорим не о ваших мужьях”.

Популярные в последнее время пищания моды вовсе не нравились Гринбейлу. Кудрявый мальчишка видел на пышных платьях только ценники, которые его бабушка не могла себе позволить. К тому же зачем вообще носить туфли на каблуках, платья или шубы, когда есть наиболее удобные мужские туфли без излишеств, костюмы с разноцветными галстуками и плотные пальто?

В данный момент Томас не следовал приказаниям Миссис Одри, он распластался на одиночной парте в первом ряду у двери, на которую Одри пересадила Гринбейла за несделанное домашнее задание, и занимался тем, что считал секунды, когда дополнительные занятия закончатся и когда Крунсберг станет слишком скучно, что она тут же отпустит Томаса домой без обещанного наказания. По тому факту, что часы в классе не висели, можно истинно утверждать, что ученики находились на занятиях бесчисленное количество времени, потраченного впустую. А ведь сейчас бы некоторые школьники уже ужинали, уплетая длиннющие макароны с томатным соусом и дожаренной до золотистой корочки уткой. Да и сам Гринбейл не отказался бы попить любимый черничный чай с финиковыми печеньями.

Сегодня Томасу влепили довольно неприятную оценку. Естественно, ни для кого не было секретом, что Одри влепила Гринбейлу в дневник твут красными чернилами за неверный перевод слова. Ученик ответил "забвение" вместо "спасение", чем и вызвал жёсткую критику в свою сторону, но с другими задачами ученик на удивление справился. Когда Миссис Крунсберг просмотрела прописи Томаса, она нервно поджала губы и захлопнула тетрадь. Обычно дамочка начертила бы онс и прочитала бы нотаций, но, о Великий Влас, очередной омерзительный онс не появился в дневнике. Не зря всё-таки мальчик запомнил ту злощастную фразочку "трудитесь не покладая рук".

В данный момент Гринбейл извернул шею настолько, чтобы ему стало комфортнее наблюдать за дивным видом из окна. Одна из парт