— Кто здесь? — испуганно ухнул он нечеловеческим голосом. — Что вам нужно от меня?

Томас взглянул под ноги и осознал, что они действительно закованы в толстые и крайне ржавые цепи, которые, кажется, долгие круги находились в грязной воде, среди ила, водорослей, песка и склизких рыбёшек. Бедный Гринбейл стоял на грязной земле, а не на каменных плитах и совершенно не помнил, как здесь очутился. Мальчик почувствовал слежку откуда-то из-за бело-прозрачной пелены и устрашился неизвестного, как джентльмен, впервые решивший отправиться на свидание вслепую. И страшился не зря, потому что от Томаса не отводили глаз. А ведь они взаправду окружили юного неудачливого жителя дома №3. Шесть пар красных зрачков замерли, глядя сквозь душу мальчишки

— Туман густой, опасность в нем, тварь скрылась, мы её найдем, — послышалось вдалеке и отдалось эхом по Площади.

Гринбейл почувствовал себя беспомощным и крохотным на улице Терриякки, а потом и вовсе заметил, как силуэты шестёрки с горящими глазами вытянулись словно небоскрёбы.

"Только не это" – произнёс Томас про себя. Подобные случаи происходили редко, но абсолютно не приносили ему ничего приятного. Кошмары, снившиеся кудрявому подростку, выглядели крайне реалистичными, отличались в начале, однако заканчивались одинаково.

— Хи-хи-хи, братец, я тут, – раздалось у левого уха Гринбейла.

Фраза, сказанная ребёнком, заставила старшего брата вздрогнуть от неожиданности. По спине поползли мурашки-жучки. Гринбейл вновь повернул голову на сто восемьдесят градусов, однако никого не увидел, но, когда вернул её в прежнее положение, едва не вскрикнул. Над ним нависал Бертран. Младший брат тяжело дышал, его глазные яблоки неестественно сильно вылези из орбит, а лицо выглядело чересчур бледным, мертвецки синим. Локти и колени Берта обнимали канаты, свисавшие с облаков. Ребёнок на вид остался таким же маленьким и глупым. По его щекам текли ледяные слёзы, а сам он источал ужас и запах чернозёма. Он злобно прохрипел.

— Спаси меня, Томи, мне страшно. Мне очень, очень страшно.

А затем Бертран распахнул огромный, растянувшийся до ушей рот и закричал сердитым женским голосом.

— Томас! Томас Гринбейл!

***

— Томас Гринбейл, поднимайся! — недовольно кряхтела Аделия. — Твоя разбудительная трещалка перестала трещать уже как четыре минуты! Ты опоздаешь на уроки!

Мальчик широко распахнул глаза и увидел бабушку в платье с желтоцветами, стоящую в дверном проёме. Ноги мальчишки ломило, а спина трещала. Выходит, Гринбейл заснул прямо на незаконченных к уроку прописях. Из гостиной приятно пахло свежеприготовленными блинчиками, которые молодой ученик просто обожал. Томас выдохнул – он дома, в спокойствии, уюте и безопасности, ему не угрожали ни алые огоньки из ночной темноты, ни пропавший несколько кругов назад мертвец Бертран, умоляющий о помощи.

— Томас, ты меня слышишь? — строго осведомилась женщина в отставке. — Тебе скоро выходить в школу. Ты же знаешь, какой урок первым?

К несчастью, Томас помнил, что его ожидало, а именно мерзкий и никем не понимаемый догородской язык в сморщенных ладонях невыносимой Миссис Одри Старая Карга Крунсберг. Если бы у неё имелось две фамилии и имени, это явно были бы они. Как же этот урок надоел, каждый Власов день Одри мучила ребят, говорила что-то, понятное лишь самой учительнице. К тому же кто составлял настолько жуткое расписание?

— А можно мне внезапно заболеть, поднять температуру, остаться дома и выспаться? — попытался вывертеться из плачевной ситуации мальчик.

Бабушка укоризненно помотала головой, потревожив толстые седые волосы, и воскликнула.

— Очнись от долгого сна, о Великий Томас, гордо носящий фамилию клана "Гринбейлов", пора взять трон с собственные руки и вершить великие дела в Короне, тебя ждёт роковой день, который изменит твою жизнь навсегда! Твоими благородными задачами станут победа над злой шипящей змеёй, которую зовут Миссис Крунсберг, и расшифровка волшебных писем, написанных на неизвестном доныне языке и ведущих к спасению объединения городов от смуты, тьмы и человеческих мук!

Мальчик заливисто рассмеялся. Сон как рукой сняло.

— Слышала бы тебя Одри, ба, подала бы в суд, а то и разорвала без промедлений. — фыркнул Томас. — Снова целую ночь читала "Подлинную историю непобедимого Властителя Норша"? Погоди-ка, доктор Айбо ведь прописал тебе меньше путешествовать в выдуманных мирах!

Аделия положила ладоши на бока и с наигранно сердитым лицом ответила:

— Пусть, пусть слушает правду о себе! Я проснулась рано, больше не смогла уснуть, поэтому отправилась на улицу Шлоппс, где повстречала уже бодрствующего Джеймса Логана. Я поинтересовалась у него, что он думает об Одри Крунсберг. Так он выразился о твоей учительнице так, что Одри, скорее всего, столько слов о себе за жизнь не слыхала. А что до докторишки и его советов, то я их не нарушала – "Подлинная история непобедимого Властителя Норша" на то и подлинная, чтобы считать её выдумкой. Так, а теперь марш одеваться, есть и отшвартовываться к причалу “Школа”, — и женщина вразвалочку отправилась на кухню.

Томас неуклюже поднялся из-за стола, быстро скинул тетради и учебники в портфель, приблизился к ровному окну и распахнул его. В ноздри тотчас попал приятный послетуманный запашок, пробирающее до дрожи дуновение ветра и аромат недавно испечённых утренних круассанов, исходящий из дымо- и пароотводящих труб. На улице Недтерринг в семь утра никто кроме бродяги Фоука не дремал, а магазин "Нужные вещи для ненужных" заполнили многочисленные покупатели, чтобы успеть на ежедневное утреннее снижение цен на два процента. Глядя на взрослых, дерущихся за последнюю сырую синюю форель, мальчик понимал, что обязан ходить в школу, затем устроиться на приличную работу, чтобы жить в достатке, а не в отделении, отвечающем за почтовую доставку. Томас сел на подоконник и свесил ноги вниз, наслаждаясь приятными запахами. Было свежо, шумно и одновременно успокаивающе, словно та ругань снаружи никогда не доберётся до кудрявого подростка. Казалось, мальчишка очутился совсем в другом мире. Гринбейл запахнул ставни, и приоткрыл другое окно, чтобы в помещении не было слишком душно.

Томас бросил взгляд на настенные часы и ужаснулся – до занятий осталось всего двадцать пять минут. Мальчик спрыгнул вниз по ступеням, при этом не забыв взять портфель с учебниками и отсутствующей домашней работой, взял с собой три штуки финикового печенья, схватил два огромных блина, жадно запихав их в рот, и поспешил в прихожую.

— И как это называется, Томас? — занегодовала бабушка вслед. — Кому я готовлю завтраки, юный джентльмен? Да и ты ешь в сухомятку! Подавишься ещё!

— Доем, когда вернусь, ба! — отсалютовал Гринбейл старушке. — Уже опаздываю!