Малышка смотрела на меня и не дышала, да я и сам не дышал, когда понял, что вот сейчас впервые поступил правильно. Давно надо было это сделать, давно надо было забрать её себе. Чего тянул?

– Если будешь хорошей девочкой, я повторю свой вопрос в ресторане на ужине при свечах, только ответ мне нужен честный. И желательно сейчас.

– Но ты не задавал вопросов. – Марина ударила в цель, и я против воли улыбнулся, глядя в красивые глаза. Умная девочка.

– Я хочу, чтобы ты понимала, как дорога мне. – Вынул кольцо из коробочки и швырнул ту на переднее. Марина проследила за ней взглядом все еще охреневая от происходящего, и я бы наверно вел себя так же на её месте, но не мог ничего поделать. Подцепил её руку и аккуратно надел кольцо, чувствуя как ее пальцы слегка дрожат. – Надо было раньше сказать это.

Ощутил, как пульс долбанул в мозг, и перехватив слегка растерянный взгляд девушки, выворачивавшей мою душу наизнанку одним взмахом ресниц, произнес.

 – Люблю тебя.

Марина моргнула, потом еще раз. А потом её губы дрогнули и она сжала их, опуская голову вниз. Грудная клетка часто вздымалась, и казалось, она никак не может надышаться.

– И я люблю тебя. – Полные слез глаза встретились с моими, и я понял, что пропал. Коснулся любимых губ очень нежно, чувствуя на них привкус соли. – И если бы ты решил спросить меня, хочу ли я выйти за тебя, я ответила бы да, но раз ты не спрашивал, то и…

Рассмеялся, чувствуя каждый удар сердца немного острее, чем обычно. Пульс шкалил, и я не мог надышаться этим ощущением.

В голове почему-то всплыли строчки из какого-то фильма. Не знаю, почему именно это, но я впервые подумал, что ощущения, которые пронизывают сейчас, до ужаса напоминают полет.

– А любовь тогда что такое?

– Представь: летишь с парашютом... Летишь и думаешь - "а вдруг не раскроется"... Страшно, дышать трудно, сердце между лопаток, а все равно восторг... Потом бац! Раскрылся. И опять счастье и сердце опять забилось... Вот пока не раскрылся - это страсть, а раскрылся - вот это любовь...

Только теперь я мог не бояться, что упаду, потому что она тоже призналась.

– Почему ты улыбаешься? – Малышка доверчиво прижалась к моему плечу, и я улыбнулся, понимая, что она не видит мое лицо. Но все равно ощущает улыбку.

– Потому что ты позволила парашюту раскрыться.

Марина непонимающе моргнула, и слегка нахмурилась.

– Надо было сказать, что ты под кайфом, я бы не принимала твои слова… Аааа. – Ткнулся носом в её шею, и она не выдержав щекотки засмеялась и попыталась оттолкнуть. Не сильно, легонько, даже нежно. – Прекрати, пожалуйста.

Тон строгой училки до ужаса позабавил, и я тут же представил Марину в белой блузке и черной мини юбке, сидящей на столе.

– У тебя есть… – Отвлекся, когда заметил, что к приемному покою подъехала машина, из которой вышли родители Марины.

Малышка сразу стала серьезной, и я снова ощутил страх, что потеряю её.

– Мне надо идти. – Она спохватилась, глядя на свои больничные тапки, и я не споря, вышел из машины и поднял её на руки, продумывая в голове варианты, что сказать её близким. – Не бросай меня, ладно?

Робкий голос прервал ход мыслей, и я посмотрел в любимые глаза.

– Не брошу. Даю слово.