Вода капала с его волос, ручейками текла по коже, проникала под куртку, но он не замечал этого, продолжая до боли сжимать мои плечи.

– Скажи, что ты хотела услышать? – Практически в упор. Так близко, что могла чувствовать жар его дыхания на своих губах.

– Правду! Я просто хотела знать правду, ясно? Честный ответ и всё! – Горло свело от крика, сердце зашлось в ударах, а пальцы  до боли вцепились в полы его куртки. – Неужели по-твоему я не заслужила этого? Ты лгал мне с самого начала, издевался, угрожал. Как после всего этого я могу слепо верить тебе?

Руки Никиты разжались, и холод сковал мое тело.

Моргнул, потом снова и машинально вскинул руку, ероша промокшие волосы.

– Ты итак знаешь правду. Я говорил, но тебе мало. – Обхватил мои руки, с силой отрывая от себя, и отступил. – Тебе хочется верить сестре, которая плевала на тебя.

Тьма вокруг становилась все гуще, её разбавлял лишь тусклый свет лампочки салона горевшей из-за незакрытых дверей.

– Но ты не можешь поверить мне, хотя я сотню раз извинялся, что лгал. Я был неправ, признаю, и я готов был снова заслуживать твое доверие, но ты упорно пытаешься меня оттолкнуть, почему?

Волоски на коже встали дыбом, когда ядовитый оскал исказил знакомые черты.

– Боишься, что тебя бросят? Что останешься снова одна, и никого кроме Ники не будет рядом?  – Дыхание с хрипом рвалось с его губ, грудная клетка вздымалась, а одежда уже промокла насквозь. – Ты отдаешься страху, вместо того, чтобы бороться  с ним, но это не выход.

Голос затих, Никита поморщился, прикрывая глаза, а потом снова взглянул на меня, беря в плен своего взгляда.

– Нельзя позволять огню спалить свой мир дотла. Надо бороться! Но ты не готова сделать это, не смотря на то, что я люблю тебя. – Сделал еще шаг назад, увеличивая пропасть между нами. – Я не могу избавить тебя от страхов, это можешь сделать лишь ты сама.

Опустил голову, больше не глядя на меня, позволяя теперь дышать.

– Ради человека, которого по-настоящему полюбишь. Жаль только, я не смог им стать.

Не поднимая головы, повернулся и шагнул к машине, захлопывая незакрытую мной дверь.

Замер на мгновенье, и мне показалось, что он обернется, но Никита тряхнул головой, и, обойдя капот, сел за руль. Мотор взревел, водитель помедлил секунду, и машина рванула с места, отравляя воздух запахом жженой резины и бензина.

Мне бы стоило подняться к себе, но ноги не слушались, а сердце до этого рвавшееся из груди замерло, когда я осознала, что только что произошло.

Неужели, это конец?