Вернулись наверх к ждущему «шестьдесят шестому».

Я окинул на прощание взглядом лагерь, склон, чахлые деревца по округе, покрытые дрожащей под холодным северным ветром листвой, зеленые пирамиды палаток, обтянутую антимоскитной сеткой «столовую», дымящийся перед «кухней» костерок с закипающим на нём чайником.

Махнул рукой, бросил под ноги и затоптал почти дотлевшую сигарету.

Уселся в «шишигу»: привычно, на переднее сиденье, к Санечке.

Поехали…

Глава 67

…Часа через полтора мотания на ухабах я все же не выдержал.

– Останови, – говорю, – хоть покурим без страха язык прокусить. Мы-то здесь, в кабине, еще ничего, а в кунге-то народ, небось, уже всмятку…

– Твоя правда, – неожиданно бледнеет. – Я просто решил по «короткой дороге» проехать, как Славяна вез. Ну, тогда-то я побыстрей летел, конечно. Как минимум, раза в два. Но и так уже половину прошли, еще столько же, и на асфальт выскочим. А там уж и до Убмы. Так-то бы еще часов пять колупались. Но то, что меня сейчас пацаны из кунга бить будут – это вообще ни разу не отменяет. Не подумал, пля, идиот. Так-то, в принципе, есть за что. Так-то…

Останавливаемся.

Первым из кунга вываливается Глебушка.

С глазами, круглыми от бешенства.

Я его аж за руки на всякий случай схватил.

Ну, да ладно…

…Олег был, к счастью, настроен куда более мирно, а Гена сразу отправился поблевать.

И только Алёне хоть бы хны.

Хохочет только.

Отличный все-таки вестибулярный аппарат у девки. Как, в принципе, и вообще все остальные органы.

Кому-то, думаю, – повезёт…

– Извините, мужики! – поднимает руки вверх Санечка. – Не просчитал! Но и вы бы могли постучать там, скажем. Или в рацию что сказать…

– Постуча-а-ать???!! – снова рвется в бой Глеб, и я опять еле его удерживаю. – Я тебе сейчас в табло постучу, чмо безмозглое!!! Мы там только зубами стучать могли, чудо, бля, беломорское, ты хоть что несешь-то, представляешь?!

Санечка, еще раз побледнев, отступает еще дальше.

Глебушка постепенно успокаивается.

Трясет головой.

Выдыхает.

– Ну, муда-а-ак, – тянет, уже всхохатывая. – Долбодятел. Думал, сейчас остановится – точно убью. А не остановится – так тем более…

Санечка потешно жмет плечами.

– Да, блин, Глеб, вообще из головы выпало. Мы-то когда с мужиками местными на рыбалку гоняем, так мы именно так и ездим. А вы уж настолько свои, что я вас уже и за местных принимать стал.

– Не, я тебе сейчас все-таки пришлю, – восхищенно смотрит на него Глеб. – Ну, вот, ну скажи ты правду: ну, пролюбил ситуацию, ну, не просчитал. Но вот так вот выкручиваться – это достойно отдельного поощрения, я считаю. Тебя куда поощрять-то, дружище?! В левый глаз или таки в правый?!

– Не надо меня бить по лицу, – насупливается Саня. – Во-первых, это пошло. Во-вторых, я больше не буду. В-третьих, мы идём по «короткой дороге», по которой я Славяна отвозил. И тогда и разведал, что проходима. Сейчас, конечно, дальше помедленнее поползём, чтобы вас не угробить. Но часа через два – два с половиной будем уже в Умбе. Вместо привычных шести – это, согласитесь, – звучит…

– О как! – вскидывается Глеб. – Это что, значит, мы успеем не только навестить Славяна и переговорить с его врачами насчет возможности транспортировки в Москву, но и до бани добраться?! И не надо ее отменять?! Так ты же гений, поморское животное! Что же раньше-то не сказал…

– Мы, в отличие от вас, – ворчит Олег, – уезжаем на Питер сегодня ночью, а не завтра. Поэтому в баню не попадаем по-любому. Нет, я вас, Глеб, с Валерьяновичем уважаю, безусловно. Но нам-то за что страдать?!

– А за компанию, – ехидничает все еще бледный Гена. – Валер, вряд ли я сейчас трубку смогу раскурить. Дай, пожалуйста, сигаретку.

Молча протягиваю ему пачку.

Он закуривает.

– А чего это вы в баню-то не попадаете? – удивляется Глеб. – Поезд приходит в Кандалакшу в полпервого ночи, стоит двадцать пять минут. Ехать от Умбы до Кандалакши три часа, это с серьезным запасом, если даже на «буханке», а не как у вас, на микроавтобусе. Следовательно, раньше девяти вечера выезжать – смысла нет. Баня будет заказана на шесть. Прямо оттуда и поедете на поезд. Вам что, три часа мало?!

Гена поджимает пока еще немного мучные губы.

– А знаете, я бы попарился, – говорит. – И даже пивка бы с удовольствием попил. А в поезде сразу бы завалился спать…

– В принципе, – шевелит губами Олег, – нормальное такое расписание. Алён, ты как, с нами?

– Нет, – хохочет. – Против вас. С вами, разумеется…

– Ну и отлично, – киваю. – Тогда сделаем так. Высаживаете меня у больницы. Я иду, разговариваю с врачом. Выясняю все подробности, как там, что, и можно ли его сразу транспортировать. Вы тем временем едете в гостиницу. Глеб, закинь мои вещи тоже, пожалуйста, и пусть ребята в наших с тобой номерах тоже свои вещи разместят. У нас же их два, с расчетом еще и на Славяна?! Вот всем места и хватит. Потом подъезжаете к больнице, все вместе навещаем нашего героя, надеюсь, нас всех к нему пустят. Обедаем в гостинице, она небольшая, частная, хозяйка неплохо готовит. Потом, кто захочет, может отдохнуть часа два-три. Потом баня, после которой ребята уезжают на вокзал, а мы в гостиницу. По-моему, все…

– Содержательно, – уважительно кивает Санечка, – излагаешь. В баню я бы, кстати, тоже с вами пошел, если не прогоните. Ну, а обедаете и отдыхаете вы, уж, если можно, без меня: я это и дома могу. А в остальном всё так…

Все смеются.

Глебыч с размаху хлопает Санечку по плечу:

– Я тебе в парной, – ржет, – сегодня такое устрою, ты мне еще и за Крым с Севастополем ответишь. Про сегодняшнее болталово в этой консервной банке я уж и не говорю…

Простил, типа, значит.

И это, думаю, – хорошо…

Глава 68

…Дальше Саня, надо отдать ему должное, старался ехать хоть и по возможности быстро, но как можно более аккуратно.

А то помириться-то, так, оно конечно, помирились.

Но мало ли что.

Да и вообще людей жалко как-то.

Он даже и заговорил-то только тогда, когда мы на асфальт выехали. А так – все за дорогой следил.

Опасался, значит…

…А как на асфальт – так сразу сигарету в рот:

– Славка, – прикуривает, – пока его вёз, все переживал, что на Донбасс не попадет. Он что, реально туда собирался, что ли?

Я крякаю.

Тоже лезу в карман за сигаретами, потом что-то соображаю и