– А её отец? Как он к тебе относится?

– У ярла Харальда много драккаров и воинов. Но человек он честный и справедливый. С ним можно иметь дело! Если у меня будет достаточно золота, то я смогу посвататься к ней.

Ярл Эйнар тяжело выдохнул, словно прогоняя от себя наваждение, и произнес: – Что-то я наболтал много лишнего!

– Чужому человеку, с которым больше никогда не встретишься, можно иногда доверить свои тайные помыслы! – Масуд прикрыл ладонью глаза, защищая их от жгучего солнца.

– А теперь, Клепп, рассказывай о себе! Мне кажется, что ты не такой уж простой заключённый! – Улыбка исчезла с лица ярла, черты лица ожесточились.

– Зачем? Ты ещё до наступления темноты взойдёшь на свой драккар и навсегда покинешь эту страну! – великан нахмурил брови. – Помочь мне ничем нельзя!

– Судить и решать, что делать с тобой дальше, буду я! – Глаза ярла Эйнара превратились в щёлочки.

– Мой рассказ будет долог и невесел, – Масуд горько усмехнулся.

– Не переживай, я до отплытия успею его выслушать!

– Что ж, пусть будет по-твоему!

Масуд скрестил руки на груди и начал неспешно и без прикрас рассказывать историю своей жизни, начиная с детских лет, проведённых в Новогороде. Негромкий голос, казалось, заворожил ярла. Под палящими лучами солнца капли пота катились по его лбу и щекам, но он не замечал ничего вокруг, жадно ловя каждое слово великана.

И даже когда рассказчик замолчал, ярл Эйнар ещё долго смотрел куда-то в сторону моря, думая о чём-то своём.

Наконец он повернулся лицом к своему собеседнику.

– Да-а, – голос его звучал задумчиво и растерянно. – Ты ещё молод, а уже успел прожить несколько жизней!

Ярл мотнул головой, стряхивая крупные капли пота, улыбнулся и продолжил:

– Помочь тебе я почти ничем не смогу. Уплыть со мной без жены и дочери сам не захочешь. Доставит ли их сюда твой друг – неизвестно. Оставаться здесь тоже нельзя. Даже высадить тебя в дельте реки, куда приплывёт нанятый для побега корабль, я тоже не рискну. Мимо этого места мы уже проплывали, хотели пристать к берегу, но там, в бухте, полно арабских кораблей! Да и ты тоже, если пойдёшь один вдоль берега пешим, то, скорее всего, угодишь в засаду!

– Что же мне делать?

– Не знаю. Но оставаться здесь тоже нельзя! Если хочешь, можешь доплыть со мной до Скирингссале. Денег я тебе дам, останешься в посёлке ждать свой корабль. Как я понял, через десяток дней он поплывёт вслед за нами. Скирингссале ему не миновать, там останавливаются все. Ну а по пути в Биармию зайдешь ко мне во фьорд. Припасы пополнишь, отдохнёшь.

– Благодарю тебя, но мне нужно подумать! – Масуд на мгновение замер, словно прислушиваясь к чему-то.

Звериный инстинкт воина, много повидавшего в битвах, не давал великану сосредоточиться на словах ярла. Он медленно обвёл взглядом городскую площадь, окружающие её дома и узкие улочки. Казалось, что с того момента, как они поднялись на верхнюю площадку крепости, всё осталось по-прежнему. Но что-то неуловимо изменилось.

– Ты зря снял доспехи, ярл! А дозорных не забыл выставить на стены крепости и на песчаную косу, идущую к берегу? – Великана начала охватывать мелкая дрожь – привычный предвестник битвы.

– Зачем? Неужто кто-то осмелится на нас напасть? – ярл самодовольно усмехнулся.

– Берегись! – успел крикнуть Масуд, чуткое ухо которого уловило какой-то лёгкий шорох под лестничным пролётом, идущим вниз.

Оба стремительно отпрыгнули в разные стороны друг от друга.

И тут же короткое копьё, высекая искры остриём, ударилось в каменную кладку точно в то место, где только что стоял ярл Эйнар.

– Будем считать, что ты спас мне жизнь, биарминец! Я в долгу не останусь! – прохрипел взбешённый ярл, выдёргивая из ножен меч и перебрасывая щит со спины на грудь.

– Не торопись, за копьём обязательно должен появиться человек, который его бросил! И не один! Так что, может быть, твой долг некому будет отдавать.

– О ком говоришь, Клепп? Обо мне или о себе?

– Если их будет много, то о нас обоих!

– Клепп! У тебя же нет оружия! Возьми хотя бы мой нож!

– О себе побеспокойся, ярл, он тебе ещё пригодится!

– Что ж, как хочешь!

Словесные препирательства закончились, едва только первый из незаметно подкравшихся врагов ступил на площадку. За ним последовал второй, третий… Всего шестеро.

– Ну вот, а я что говорил! Их много! – фыркнул Масуд. – И они сердиты!

– Так это и есть берберы? – ярл Эйнар пристально смотрел на противоположный конец площадки, где для атаки выстраивались чужие воины. – Да они же совсем чёрные!

– А ты что, чёрных людей не видел?

– Таких чёрных – никогда!

Не только цвет кожи, но и одежда берберов вызвали удивление у ярла Эйнара.

Плетёные сандалии на ногах, белая туника мешковатой формы длиной ниже колен, поверх которой был наброшен плащ из козлиной шкуры с капюшоном, более соответствовали виду пастуха. Вот только под плащами виднелись доспехи из грубой кожи, защищающие грудь и живот, а на запястьях сверкали металлические пластины. Меч и небольшой круглый щит, обтянутый бычьей кожей, составляли всё вооружение. Половину лица воинов закрывали повязки из материи серого цвета.

– Не жарко ли им в этих шкурах? – ярл непроизвольно смахнул ладонью со лба капли пота. – Если они подойдут к нам близко, мы не задохнёмся от вони?

– Ты не о том думаешь. Где твои люди?

Ярл, как будто вспомнив о чём-то, шагнул к бойнице, и его голос загремел над площадью:

– Викинги! Засада! Засада! Спасайте своего ярла!

И тут же, как бы ему в ответ, со всех сторон понеслись истошные крики:

– Алла! Алла! А-а-а! А-а-а!

– Это боевой клич берберов. Похоже, город окружён! – Масуд с укоризной посмотрел на ярла. – Неужели викинги всегда бывают такими беспечными на войне?

А шестеро чернокожих воинов уже приближались к ним, разделяясь на две группы. Четверо нацелились на ярла, двое – на великана.

– Видишь, как хорошо быть безоружным! На меня внимания почти не обращают! – Масуд с тревогой смотрел в сторону ярла. – Это хорошо, что они меня за бойца не считают. Ты продержись совсем немного, не дай им сразу убить себя! Отходи вдоль стены в угол и там отбивайся!

Неожиданно ближайший воин, сделав два стремительных шага, рубанул мечом из-под себя, целясь в грудь великана и заставляя его отпрыгнуть. Но это был не прыжок, а какое-то маятниковое движение назад с мгновенным возвратом на прежнее место.

Лезвие просвистело всего в паре дюймов от Масуда.

Вытянутая в сторону