Да и сами эти отцы, старые фуртреккеры[9] – разве их облик не должен был невольно слиться для младших с описаниями архи-отцов в Писании? Так Библия стала для буров тем же, чем Коран стал для мусульман, в той же Африке по тем же причинам.

О сокрушительной силе веры буров в Бога, эта война также часто давала нам возвышающие и потрясающие примеры. Когда Буллер в январе 1900 г. попытался форсировать вход в Ледисмит на реке Тугела, англичане стали свидетелями этой нравственной силы.

Был знойный вечер. Жубер переманил Буллера через Тугелу по перекату Потгитерс-Дрифт и ждал атаки Уоррена на занятое для отвода глаз Копье у подножья Спионкопа. Глубокое молчание царило над горами вблизости, Теперь, однако, в горах Дракенсберга гремел гром, и вспышка за вспышкой молнии светили сквозь мягкий воздух, словно предвестники приближающегося суда.

А потом из окопов Преториуса донесся грохот и покатился к позициям Шалка Бургера и Лукаса Мейера, дальше к окопам на Гроблерс-Клуф, как будто в горах прогремел очередной гром. А седобородые старики, как мальчишки, едва вышедшие из детского возраста, пели, опираясь на свои маузеры, старую песню, вознесенную к Богу во многих битвах за независимость на поле боя:

«Bescherm, o God! Bewaak den Grund,

Warop unse Adem gaat;

De Flek, waar unse Wiege stund,

Waar eens uns Graf op staat!»

(перевод из голландского: «Прикрывай, о боже! Храни нашу землю / Когда наше дыхание замирает /. На месте, где стояла наша колыбель, / когда-либо нам станет могилой.»)

Это то самое упование на Бога, которое охватывает нас в молитвах старых голландцев, которое говорит с нами в «Песне о Вильгельме» и которое вдохновляет гезов, чья храбрость сокрушила вызов испанской мировой державы.

И Испания того времени была действительно сильнее внутренне и внешне, чем сегодняшняя Англия, достигшая предела своей военной мощи.

Но буры не менее способны, чем их отцы. Так почему бы им не добиться того, чего отцы добились с успехом? Старый Бог по-прежнему жив и вершит судьбы народов.

«En so de Heer uns weer verlos,

Uns geef Hem al cli Eerl»

(«И когда Господь снова спасает нас,

Мы воздаем Ему всю честь и славу»)

Буры кормят раненых англичан и тем самым показывают солдатам короля Эдуарда, "защитника христианской веры", что такое Христианство.

Победная эйфория англичан

Давайте, посмотрим на ликовании англичан по поводу их победы в отличии от буров!

За блестящими победами буров последовал поворот в пользу англичан, после того, как лорд Робертс[10] с подавляющим превосходством наступил с юго-запада – город Кимберли был захвачен англичанами, войска генерала Кронье сложили оружие. Отступление от превосходящих сил лорда Робертса было выполнено генералом с не меньшим мастерством и героизмом.

В начале февраля Кронье стоял с 10 000 человек в своей естественной горной крепости Магерсфонтейн – Шпитфонтейн. Эта легко обороняемая позиция обладала большим недостатком, что требовало постоянного подвоза воды и продовольствия извне и поэтому не могла выдержать осаду.

Теперь Кронье стоял напротив лорда Робертса с 60 000 человек на реке Моддер. Следовало ожидать, что он попытается окружить буров. В том, что это не удалось, виноват генерал Френч. 11 февраля он со своей кавалерийской дивизией занял перекаты через реку Риет. 12 февраля прибыли две пехотные дивизии, посланные Робертсом, и теперь Френч смог продвинуться к реке Моддер, где город Якобсдал все еще был слабо занят бурами.

Вместо того чтобы ждать у реки Моддер наступающие пехотные дивизии, Френч повернул к Кимберли, чтобы вытеснить их. Эта помощь была совершенно излишней; г-н Родс и так бы быстро, через два-три дня, вылез из мышеловки.

Если Френч, однако, расположил бы свои три бригады как завесу вокруг позиции буров, то он мог бы защищать войска Кронье от окружения войсками Робертса. Вместо этого, он позволил Кронье пройти незамеченным между английскими кавалерийскими и пехотными дивизиями со всеми припасами и оружием.

О некомпетентности англичан говорит тот факт, что их пехотные дивизии, у которых Кронье прошел под носом, несмотря на медлительность запряженных волами орудий, не заметили его ухода, пока он, чтобы напоить своих измученных жаждой волов, не подошел так близко к реке, что его арьергард был замечен дозорными 6-й дивизии.

Только после этого началось преследование, которое лишь в силу обстоятельств заставило дерзкого бурского вождя противостоять Робертсу, чтобы не оставить в беде свои пушки. Несомненно, своим поражением Кронье был обязан военным качествам своих быков, а не английским генералам.

На берегу Кудусбанк его войска были вынуждены остановиться, и это после того, как английская артиллерия целую неделю осыпала снарядами отважную группу, среди которой было много женщин и детей, после того, как буры отстрелялись до последнего патрона, а англичане в течение ночи приблизили свои передовые позиции на 100 шагов от упорного противника, после того, как отчаянные попытки Кристиана де Вета выбить боевого брата провалились из-за превосходства сил англичан: Кронье сложил оружие и, сломленный, отправился в трудный путь к лагерю Робертса.

Весь мир с благоговейным восхищением следил за страшной судьбой храбрецов у подножья гор Паардеберге. А военные критики на всех пяти частях света с единодушным презрением отнеслись к некомпетентности англичан, которые, находясь в тылу своей кавалерийской дивизии и под носом у двух пехотных дивизий, позволили противнику ускользнуть с движимыми, медленными волами, фурами и по чистой случайности обнаружили арьергард отступающего противника.

Однако, слава Кронье затмила его трагический конец. С глубоким уважением, будущие поколения посвящают почетный венок ему, а не его победителям, ибо беспримерны были бдительность и предприимчивая смелость его отступления, беспримерно непоколебимое мужество, с которым он до последнего проблеска надежды выдерживал губительный огонь, которым английские орудия поливали его в течение целой недели.

После траура – игра в дурака; после Кронье – Буллер! Когда весть о заточении Кронье распространилась среди буров под Ледисмитом, они отступили от реки Тугела по горным перевалам Дракенсбергов гор, чтобы поспешить Кронье на помощь. К сожалению, они опоздали.

Их уход, однако, стал для командующего Буллера неясным, как и внутренняя связь событий на реках Тугела и Моддер. Тем не менее, он заметил, что