Я уже собиралась отложить газету, как мое внимание привлекла фотография мужчины сразу под заметкой. Я увидела ее еще до того, как прочитала новость о себе, и подумала, до чего же он похож на Ахмета. На этот раз я пригляделась повнимательнее и была поражена: да, это он! Ахмет, мой бывший муж!

Конечно, я совсем не ожидала увидеть в газете его фото, но все равно было поразительно, как я не узнала его с первого взгляда. Я внимательно изучила снимок: напротив него стояла корреспондентка, с которой я беседовала позавчера. Сибель, кажется. Ахмета можно было легко рассмотреть: его обычное лицо, близко посаженные глаза, прическу, которую он не менял, несмотря на поредевшие волосы. И хотя я так хорошо его знала, мне казалось, я смотрю на незнакомца. Все было привычным, кроме выражения лица. Выходит, когда видишь на лице хорошего знакомого совсем новое выражение, отличие получается разительное.

На фото он что-то говорил, и рот был приоткрыт, а брови слегка сдвинуты. Он делал какой-то жест в сторону журналистки, словно говорил ей: «Постой».

Оказалось, после этой фотографии заметка обо мне продолжалась. Снимок и вторую часть расположили на другом фоне. Я с волнением продолжила читать:

МАЙЮ ДУРАН ПОДДЕРЖАЛ БЫВШИЙ МУЖ

Ахмет Балтаджи заявил, что не верит сообщениям о Майе Дуран, с которой он развелся восемь лет назад. В беседе с нашим корреспондентом он сказал следующее:

«Я очень хорошо знаю Майю-ханым. Последние восемь лет мы видимся пусть и нечасто, но регулярно. Никто из знающих ее не поверит в эту клевету.

Она хорошая мать, надежный человек. У нее есть принципы, ценности, и она осознает свои обязательства.

Конечно, мы не во всем соглашаемся. Но в данном случае я полностью ей доверяю.

К тому же Майя-ханым не замужем, она современная свободная женщина. Ее личные отношения не должны волновать общественность. Однако совершенно невозможно, чтобы она вступила в отношения с человеком такого преклонного возраста, которого знала несколько дней и с которым общалась по долгу службы. Я не верю. Точнее, я знаю – знаю, что это неправда».

Ну а я не верила, что Ахмет сделал такое заявление. Тот, кого я прекрасно знала, появился передо мной с совершенно незнакомым выражением лица и говорил абсолютно не своим голосом.

Неужели редакторы газеты тоже изменили его слова и переписали все по своему разумению? Потому что это не был стиль Ахмета. Здесь он говорил уверенно, решительно, с убеждением. Но зачем им менять его слова? Если бы они хотели что-то извратить, то и содержание бы таким не оставили.

Я отложила газету и нашла номер, по которому звонила на днях.

– Алло, можно переговорить с Сибель-ханым?

– Слушаю, это я.

Сейчас я с первого раза дозвонилась до девушки.

– Здравствуйте, это Майя. Майя Ду…

– А, здравствуйте, Майя-ханым! Прочитали, верно?

В голосе Сибель чувствовалась гордость. Очевидно, она думала, что я звоню ее поблагодарить.

– Да, я хочу кое-что спросить, как вы встретились с моим бывшим мужем?

– Позвонила ему так же, как и вам. Когда мы разговаривали в первый раз, у него, кажется, были какие-то проблемы, какие-то странные звуки в трубке. Он сказал что-то невнятное, вроде про личное дело, и отказался встречаться.

– Ну а вы, разумеется, и не думали сдаваться.

– Нет, не так. Честно говоря, я чувствовала себя виноватой перед вами и решила переговорить с Ахметом-беем в надежде, что смогу опубликовать положительную для вас новость. Но когда он не согласился, я занялась работой и забыла про это. Примерно через час он сам перезвонил и захотел встретиться. Только почему-то звонил с другого номера…

– Ничего себе!

– Почему вы удивляетесь?

– Не ожидала от него такого поступка.

– Я тоже почувствовала какую-то странность. Он был очень зол, но спокоен. И вел себя как люди, которые делают что-то непривычное для них.

– Он злился на вас или из-за публикации?

– Нет, точнее говоря – не знаю. Возможно, из-за чего-то другого.

– Ладно, не буду вас отвлекать. Последний вопрос: скажите, текст в заметке – это его собственные слова или ваш редактор написал, как считал нужным?

– Практически слово в слово, – было слышно, что Сибель улыбается. – Честно говоря, я сама не была уверена, что новость опубликуют. Но, как оказалось, напечатали, объединив с другой.

– Большое вам спасибо. Вы мне очень помогли.

– Ну что вы, я лишь делаю свою работу.

Завершив разговор и оправившись от изумления, я снова прочитала обе заметки. Я все равно не могла узнать ни Ахмета на фото, ни его слов. Но не было сомнений, что он все это сказал, что поддержал меня открыто и смело. Он будто в один миг изменился.

Взяв телефон, я без цели перебирала клавиши и позвонила не сразу. Но тянуть не было смысла, и я нажала на вызов. Пошли долгие гудки, я думала, что он не ответит, и уже хотела выключить, как вдруг послышался женский голос.

– Э-э, простите, я звонила Ахмету-бею.

– Это его мать. Майя, ты?

Только тогда я узнала голос бывшей свекрови. «Получилось, кажется, невежливо», – пронеслось в голове. Лучше сразу начать разговор.

– Как вы поживаете?

– Спасибо, хорошо. Ты как?

– Спасибо, тоже хорошо.

Повисла короткая, но странная пауза. Она заговорила вновь:

– Ахмета нет, он ушел вчера после обеда. То есть вчера он приехал к нам и ушел, забыв телефон.

Сегодня все точно сговорились меня удивить! Почему он со вчерашнего дня не забрал телефон?

– Странно, почему он не вернулся за телефоном?

– Так… Они с отцом немного повздорили… Ничего страшного, вернется, заберет.

Повздорил с отцом! Ахмет! Не могу представить. Он боялся смотреть отцу в глаза, в разговоре с ним порой начинал заикаться – и вдруг повздорил?

Возможно, из-за того, что молчание затянулось, свекровь решила объясниться:

– Мы сидели все вместе. У Ахмета зазвонил телефон. Звонили из газеты, хотели встретиться. Ахмет запаниковал. Сама знаешь, рядом с отцом он немного волнуется разговаривать.

– Да, немного.

– Ахмет отказался от встречи и выключил телефон. Но на этом не закончилось. Отец начал ругаться из-за этого… Ну…

– Я поняла, из-за недавней новости про меня.

– Да. Короче, Ахмет взял и ушел. И забыл телефон.

– И так и не вернулся за