комнаты, но в остальном они похожи на семейные. Квартиры, которые я видел, были хорошо обставлены, и в большинстве из них имелись радиоприёмники и швейные машинки.
В этих домах нет ванных комнат, однако руководство шахт сделало доступными для всех горячие душевые в головных зданиях каждой шахты. Я видел, как эти душевые находили самое активное применение, и появление шахтёров вдали от шахт после рабочего дня также свидетельствовало о всеобщем использовании помывочных комнат. Я не заметил ни одного рабочего на улицах посёлков, который бы не был чистым и опрятным.
Та степень, до которой были доведены усилия по обеспечению работников адекватной современной жилплощадью, была проиллюстрирована на примере ряда новых шахт, которые сейчас готовятся к открытию. Эти шахты, разумеется, пока не работают и не будут запущены ещё в течение нескольких месяцев, однако дома для первоначальной рабочей силы уже построены и целиком готовы к заселению.
Хотя жилищное строительство, пожалуй, и является выдающимся достижением, влияющим на жизнь антрацитовых шахтёров Донбасса, однако там завершены и другие проекты и сооружения, являющиеся признаками прогресса. Заметен акцент на школьном образовании. Каждое крупное поселение теперь может похвастаться школой, и некоторые из них представляют собой амбициозные строения, обычно каменные двухэтажные с несколькими десятками классных комнат. Курс обучения в начальных школах был недавно увеличен с семи до десяти лет.
В ряде городов Донбасса действуют высшие технические училища, курсы которых в первую очередь предназначены для подготовки инженеров на ответственные шахтные должности. Эти училища, похоже, хорошо посещаемы усердными группами студентов. Учебные заведения данных городов обычно являются выдающимися зданиями, затмевая даже дворцы культуры или рабочие клубы. На каждой шахте есть свой клуб, предлагающий рабочим читальные залы, концерты, любительские спектакли и кинопоказы.
Что на Донбассе видится крайне важным, так это недавно разбитые общественные парки, ведь они часто вносят единственную нотку разнообразия в серый ландшафт. Эти парки красиво оформлены и засажены деревьями и кустами. И пройдёт несколько лет, прежде чем их ценность будет полностью осознана. Однако расположенные в них кафе уже сейчас привлекают большое число людей, предлагая им достойную еду по номинальным ценам.
На Донбассе построено множество больниц и поликлиник. Наша группа посетила большую поликлинику в Красном Луче, расположенную в новом двухэтажном здании и оснащённую большим количеством современного оборудования для обслуживания таких отделений, как дородовое, детское, физиотерапевтическое, стоматологическое, туберкулёзное и венерическое. Все услуги данных учреждений предоставляются шахтёрам бесплатно.
Посетив в ряде мест магазины, мы обнаружили, что те имеют тот же ассортимент товаров и продуктов питания, что и магазины в Москве. Продовольственные запасы в Донбасском угольном регионе поддерживаются в надлежащем состоянии, и паёк хлеба на одного рабочего выше, чем в целом по Советскому Союзу. Рабочий подземного забоя получает в день 1250 граммов хлеба, а остальные шахтёры – один килограмм".
В Харцызске мы все выходим, чтобы размять затёкшие ноги, пройдясь по перрону. Потом обедаем в простеньком, кустарно сработанном вагоне-ресторане с тошнотворно-зелёными стенами и панелями из некоего светлого дерева. Коричневые рулонные шторы на окнах опущены, чтобы не пропускать золотисто-пыльные лучи заходящего солнца, которые тем не менее просачиваются, танцуя, сквозь бесчисленные щели и дыры. Скатерти и одежда официантов сомнительной чистоты, и густой запах стряпни наполняет помещение. Наше меню состоит из превосходных щей, кошмарного мяса и странного компота – "весёленького", как изящно замечает Вик. Полный обед стоит четыре рубля, но многие пассажиры заказывают за меньшую цену только щи или мясо.
Вагон-ресторан полон людей. Напротив нас сидит подтянутый красноармеец, а рядом с ним хорошенькая молодая женщина в тёмно-синем платье с короткими рукавами и повязанным вокруг белокурой головы красным шёлковым платком. Она много говорит, и я понимаю, что она ответственная работница завода и ударница, следующая в Минеральные Воды в надежде хорошо отдохнуть, так как тяжело работала и изрядно утомилась. Красноармеец, судя по всему, очень ею заинтересован и поскольку тоже едет в Минеральные Воды, то не составляет труда предсказать, что это случайное знакомство в вагоне-ресторане позже перерастёт в игривый флирт.
Около восьми часов вдали появляются огни Таганрога и наш поезд проезжает мимо широких водных просторов, покрытых серебристой рябью, мерцающей и сверкающей в ярком лунном свете. "Это, должно быть, один из заливов Азовского моря", – говорю я, обращаясь к товарищу Х., и, пока мы зачарованно смотрим на прелестную картину, он подтверждает, что так оно и есть. Но вот вода отступает, и перед нашим взором предстают многочисленные белые домишки, которые кажутся бесплотными и нереальными в этой прозрачной серебряной ночи, тогда как золотые огни Таганрога мигают всё ближе и ближе. Время от времени дым паровоза, опускаясь низким клубящимся облаком, на пару минут заволакивает окно, закрывая волшебный пейзаж. Но затем его опять уносит ввысь, и вновь ночь ясна и можно видеть далеко-далеко.
3
Менее чем через час мы прибываем в Ростов-на-Дону и, попрощавшись с товарищем Х., едем в гостиницу, где нам предоставляют чистый, но довольно пустой на вид номер с превосходными кроватями – даже лучше тех, что были у нас в Москве. Но холод во всей гостинице стоит страшный – что-то случилось на теплоцентрали. И, наскоро поужинав в ресторане, где играет замечательный оркестр, мы бежим в постель и спим полуодетые, под всеми одеялами, какие только можем отыскать, и кинув поверх них наши тёплые пальто.
На следующее утро, умывшись в ледяном номере ледяной водой (ведь если нет горячей в батареях, то нет её и в кранах), мы второпях позавтракали и отправились смотреть Ростов. Это довольно крупный город с населением около пятисот тысяч человек, несколькими институтами, музеями и театрами, являющийся административным, да и вообще важнейшим центром Северного Кавказа.
Мы побывали во многих частях города и отдали дань уважения великой реке Дон. Потом же часами бродили по большому заводу сельскохозяйственных машин, а точнее, комбайнов – Сельмашу. Выйдя из автомобиля и получив разрешение посетить завод, мы должны были прежде всего предъявить пропуск молодой женщине в огромном овечьем тулупе, дежурившей у входа в длинный подземный переход, ведущий на предприятие. Вдоль прохода выстроились прилавки с книгами и журналами – все образовательного характера, – и там мы приобрели несколько номеров ежемесячника "СССР на стройке". В конце перехода открывается огромный двор, где через равные промежутки стоят различные огромные цеха, все одного типа и размера, построенные из кирпича, цемента и стекла. Каждый цех производит одну определённую часть комбайна, который, будучи окончательно собранным, представляет собой комбинацию режущего, молотильного и погрузочного агрегатов в едином корпусе.
