не мог в седле преодолеть пятьсот миль по осенней распутице под пронизывающими холодными ветрами. Он долго думал о том, как добраться до королевской ставки, нашел неожиданное решение. Друзья случайно рассказали ему о катафалке архиепископа Уртадо де Мендосы, хранившемся в городском кафедральном соборе. «Почему бы живому человеку ни использовать катафалк в качестве носилок, способных передвигаться с помощью мулов?» – подумал Христофор. Несмотря на нелепость затеи, священники согласились дать адмиралу катафалк покойника, помогли приспособить его для поездки ко двору. Колумб сообщил сыну о намерении, но 1 декабря написал в Медину, что из-за усилившихся холодов и участившихся приступов болезни не сможет проделать далекий путь. Смерть Изабеллы перечеркнула планы Христофора. Он понял, что не найдет поддержки в Медине.

Душевная болезнь Хуаны не лишала ее права на престол. Филипп Габсбург, по прозвищу Красивый, от имени жены заявил о готовности наследовать корону. Его агенты наводнили Кастилию, склоняли дворян в пользу бургундского герцога, обещавшего вернуть им утраченные привилегии. Стремясь уладить назревавший конфликт или хотя бы оттянуть время для подготовки ответных шагов, овдовевший супруг отправил Фонсеку к дочери и зятю в Брюссель. С годами умный и трудолюбивый архиепископ стал одним из ближайших советников короля, его доверенным лицом, коему поручались серьезные дела. Генеральный инквизитор Диего де Деса возглавил патриотов, не желавших коронации молодой четы, Хуан Кабрера следил за канцелярией Фердинанда. Письма Колумба и просьбы его старшего сына оставались без ответа. Окружение короля боролось за власть. Торговая палата в отсутствие руководителя не принимала важных решений.

В стране назревала смута. Прельщенное обещаниями рыцарство обсуждало пользу перемен. Созданный Изабеллой из разночинцев чиновничий аппарат поддерживал Фердинанда. Вспыхивали споры, заканчивавшиеся ссорами. Все ждали серьезных шагов с обеих сторон, не обращали внимания на мелкие дела. Колумб надоедал служащим Торговой палаты просьбами о возмещении затрат, посылал жалобы королю, советовал улучшить управление колониями. Письма адмирала тонули в ворохе бумаг, возросшем со смертью королевы.

Холодная зима и пережитые волнения повлияли на здоровье Христофора. Он редко поднимался с постели, не принимал гостей. Враги говорили, будто дни его сочтены. Генуэзский банк Сан-Джорджо, поддержавший адмирала три года назад, делал вид, будто не замечал тяжелого положения вкладчика. Распорядители банка не отвечали на письма Колумба, не заботились о приращении его капитала. Моряк боролся с недугами, защищал свои права, думал о детях. В конце декабря он добился от банка исполнения соглашений.

В январе Христофор почувствовал себя хуже. Он уже не надеялся на восстановление в правах, принял отчаянное решение передать должности и титулы сыну. Колумб написал королю письмо, в котором есть такие слова:

«Светлейший и высочайший государь! В моей просьбе содержится то, что и в писаниях. Я все сказал. Моя судьба в царственной деснице Вашего Высочества. Вы можете все отнять и за все воздать, сделать все наилучшим образом. Данное мне право на управление и владение – залог моей чести. Я несправедливо лишен его… Униженно прошу Ваше Высочество назначить вместо меня моего сына, поручить ему управление и ввести во владение всего, чем управлял и владел я, ибо это дело касается моей чести. Впрочем да сбудется наилучшим образом Ваша воля, надеюсь на Вашу милость. Я задержался с этим письмом потому, что нынче очень скрутила меня болезнь».

Фердинанд не ответил и на это письмо.

В начале следующего месяца произошло приятное событие в жизни Христофора, его посетил Америго Веспуччи. 18 июня 1504 года итальянец вернулся из плавания к берегам Бразилии.

– Что ты делаешь в Андалусии? – встретившись с пилотом, удивился Колумб.

– Осенью прошлого года я получил приглашение от Фердинанда вернуться в Севилью, возглавить экспедицию на запад.

– Король забыл обо мне… – грустно заметил Христофор. – Ты служишь в Торговой палате?

– Пока нет, но скоро буду. Через неделю я отправляюсь ко двору представиться Его Величеству, подписать соглашение. Если у тебя есть дела, я позабочусь о них.

– Спасибо, Америго. Я тщетно пишу королю письма, но они не доходят до него.

– Разве твой сын не числится в свите Фердинанда?

– От этого нет толку, а сам я не могу отправиться в Медину.

– Не горюй! Ты непременно поправишься, – утешил итальянец.

– Когда ты собираешься в Индии?

– Весной. Сейчас у Фонсеки иные заботы, он уговаривает Хуану Безумную не затевать войны, отречься от престола в пользу отца.

– А она?

– Не хочет. Филипп не позволит ей. Говорят, будто молодой двор намерен посетить Кастилию.

– Неужели Фердинанд разрешит?

– Он не имеет права препятствовать наследнице престола. Фонсека предостерегает Хуану от глупостей.

– Бог с ними! Давай поговорим о делах! – предложил Христофор. – Расскажи о последнем плавании!

– Что о нем говорить… Могло быть лучше, да Господь не дал.

– Ты плыл в Индии?

– Да.

– Мимо Земли Святого Креста?

– Мы хотели обогнуть мыс Доброй Надежды, подойти к полуострову Малакка через Индийский океан.

– Я слышал, будто ты второй раз посетил знакомую землю?

– Это произошло из-за гибели флагмана. У острова Фернанду-Диноронья мы попали в бурю. Огромные волны погубили корабль Николау Коэлью.

– Того, что с Васко да Гамой открыл лузитанцам дорогу к Малабарскому берегу и первым вернулся в Лиссабон?

– Да.

– Жаль отважного капитана!

– Шторм сильно повредил каравеллы. Мы не могли плыть на юг, пошли на запад к Земле Святого Креста (Бразилии). В заливе Всех Святых (Баия-Бланка) починили корабли и поплыли на юг за золотом и рабами.

– Ты вновь спустился до полярных широт?

– Нет, мы мало прошли.

– Почему?

– Нас послали за пряностями, а не совершать открытия. Команды судов не хотели уходить далеко от экватора. Отсутствие командира вызвало раздоры. Я увел эскадру в Португалию. Мануэл обиделся на меня за то, что не поплыл без Коэлью к Малакке, не окупил затрат на экспедицию.

– Поэтому ты здесь и мечтаешь пройти по моим следам?

– Да.

– Ты открыл королю огромный материк, но ничего не получил за него, – посочувствовал приятелю Колумб.

– До меня Землю Святого Креста исследовали Висенте Пинсон и Алвариш Кабрал, – скромно заметил итальянец.

– Они прикоснулись к земле, а ты прошел ее с севера на юг.

– Я не видел конца суши, – поправил друга Америго, – она заканчивается во льдах. Я не знаю, есть ли через нее проход в Индийский океан? Возможно, это два массива, разделенных проливом. Иногда мы удалялись в море и не видели берега. Я хотел в прошлом году проверить предположение, но спутники не согласились.

– Вероятно, это единый материк, лежащий на юге Атлантики напротив Азии, – предположил Христофор.

– Я тоже так думаю, – согласился Америго. – Надо искать пролив в тех местах, где ты плавал.

– По-твоему, я не дошел до него?

– Ты