Памятная марка в честь первого кругосветного плавания с изображением „Виктории“ и портретом Элькано.

Испания, 1976 г.

Итальянца щедро наградили, снабдили рекомендательными письмами к монархам Европы, дабы он, сам того не сознавая, возвеличил славу испанского флота, защитил финансовые интересы Карла. Пигафетта никогда не высказывался отрицательно о пребывании в Вальядолиде и встречах с императором, именовал его «Священнейшим Величеством». Антонио не желал присутствовать на чествовании Элькано, которого не любил, но уважал и не позволял себе выпадов против него, покинул столицу, отправился в Лиссабон к Жуану III, сменившему на троне Мануэла. Император принял деятельное участие в торжествах, выгодно совпавших с образованием резиденции в Вальядолиде. Посвятил в рыцари товарищей баска, дал им гербы.

Историк Овьедо, друживший с прославленным капитаном, утверждает, будто Элькано уже имел герб, который дополнили новыми атрибутами: к золотому замку на красном поле присоединили две скрещенные веточки корицы, три мускатных ореха, двенадцать гвоздик. Висевший над замком рыцарский шлем приподняли и поместили глобус с лентой девиза: «Первый обошел вокруг меня». Щит с гербом поддерживали правители Индий в коронах, другой рукой каждый из них держал ветку пряностей.

Элькано просил Карла дать ему орден Святого Иакова, но император отказал. Не получил баск и управление фортами на островах, щедрые пенсии родственникам, командование флотилией и прочее, о чем вспомнил через неделю после беседы во дворце. Единовременное пособие, в 500 золотых дукатов, указом императора преобразовали в ежегодную пенсию.

В средине сентября собралась комиссия и начала дознание по делу Магеллана. Свидетелям предъявили заранее приготовленные опросные листы, на которые каждый отвечал отдельно от друзей, однако исключить наличие сговора не удалось. Комиссия выявила «злоупотребления» командующего, пыталась узнать, не спрятал ли Элькано по дороге часть груза?

22 октября по приказу Карла документы флотилии, хранившиеся на «Виктории» и в Торговой палате, дневниковые записи участников похода, простые заметки передали комиссии и секретарю императора Самано. С тех пор их никто не видел, как и оригинала летописи Пигафетты.

Комиссия сняла с баска обвинение в воровстве корицы, но не дала ответа: виновен ли покойный адмирал в государственной измене? Сам факт расследования позволил чиновникам затянуть решение вопроса о наследстве.

Глава XXXVIII

В португальском плену

Шесть недель потребовалось «Тринидаду» для преодоления расстояния от Марианских островов до Хальмахеры. Во второй половине октября, когда в Вальядолиде работала следственная комиссия, разбитый корабль вошел в знакомую гавань, где готовился к походу против врагов властителя. На его палубе стояли изможденные голодом и болезнями моряки. Попытка второй раз пересечь Тихий океан с запада на восток стоила жизни 30 членам экипажа. На рейде острова покачивалось нечто, отдаленно напоминавшее грозную плавучую крепость, населенную железными воинами с огненными ружьями. Двадцать два путешественника с трудом волочили ноги по грязной палубе каравеллы, превратившейся в разваливающуюся неповоротливую баржу.

К борту судна причалила пирога раджи. Блистая золотом, в алой шелковой тунике, вчерашний союзник вскарабкался наверх, где его ожидали надломленные испанцы. У них не хватило сил переодеться по такому случаю, дать залп из орудий. Полуголые, в драных штанах, стояли они перед царственным туземцем, не понимавшим причин ужасного превращения здоровых богатых людей в жалких слабых оборванцев.

– Что случилось? – воскликнул раджа, узнавший в одном из них Эспиносу— Какой враг одолел вас в бою, переломал мачты? Куда делись твои люди?

– Мы попали в шторм, – альгвасил хотел обнять хозяина острова, но тот отстранился. – Жуткая история… – устало промолвил командир. – Мы похоронили в океане более половины команды.

– Ты говорил, будто корабли способны ходить по воде при любой погоде? – не поверил царек.

– Бывают несчастья… – вздохнул капитан, почувствовавший изменившееся к нему отношение аборигенов. – Мы подождем новые корабли на Тидоре.

– Вам нельзя туда плыть, – касик покачал головой.

– Почему?

– Там сейчас португальцы. Они пришли на семи кораблях, подчинили себе соседние острова.

– Ты дал им клятву? – испугался испанец.

– Они не доплыли до меня.

– Семь кораблей? – выкинул на пальцах Панкальдо, надеясь на ошибку раджи.

– Три корабля вернулись на Банду, четыре перешли на Тернате, где сеньор Бриту строит крепость, – пояснил властитель.

– Сколько у него людей? – поинтересовался капитан.

– В десять раз больше, чем у тебя.

– На Хальмахере много искусных воинов… – начал Эспиноса.

– Э, нет, – отшатнулся властитель. – Не втягивай меня в войну!

– Ты дал слово помогать нам, – нахмурился альгвасил.

– Я не отказываюсь от него, но не могу сражаться против четырех кораблей и двух сотен железных воинов.

– Ты забыл о наших пушках… – теряя надежду, напомнил испанец.

– Нет, – замотал головой властитель. – Сыновья Абулеиса и раджи соседних островов выступят на стороне Бриту. Мы не одолеем их.

– Альмансор тоже подчинился королю Португалии? Что стало с властителем Бакьяна?

– Они присягнули капитан-генералу.

– Предатели! – возмутился Гонсало. – Они пожалеют об этом!

– Не суди их строго. Иначе бы они погибли.

– Я хочу немедленно послать гонца на Тидоре! – топнул ногой Эспиноса.

– Не спеши. Альмансор не в силах помочь тебе.

– Мы укрепили ему крепость, дали оружие!

– У него нет пороха.

– Порох есть у нас.

– Много?

– Хватит на сражение.

– На одно?

– Ты думаешь, их будет много?

– Не затевай войну. Твои люди больны, корабль разрушен. Предложи португальцам мир до прихода вашей эскадры.

– Они не примут его.

– Тогда живи у меня, – посоветовал властитель.

– Ты не боишься португальцев? – усмехнулся капитан.

– Я надеюсь на силу короля Карла, – серьезно ответил раджа.

– Вам нельзя обострять отношения с сеньором Бриту— осторожно заметил Афонсу ди Лороза. – Я знаю его. Он смел и жесток. Его не запугать разбитой каравеллой с тысячей голых воинов. Надо дождаться помощи в укромном уголке.

– Твой человек говорит правду, – согласился туземец. – Капитан-генерал не будет искать вас на Хальмахере.

– Бриту не оставит нас в покое, – задумался Эспиноса.

– Испания не ведет войны с Португалией, – сказал Панкальдо. – Давай пошлем гонца к нему с просьбой о помощи?

– Ты в своем уме? – удивился капитан.

– Через два-три дня Бриту узнает о нашем возвращении. Лучше самим уведомить его.

– В этом что-то есть… – поддержал итальянца ди Лороза. – У нас возникнет маленькая надежда сохранить свои жизни.

– Неужели наши дела так плохи? – поморщился капитан.

– Хуже не бывают, – вздохнул Санчо. – Думали: доплывем до Хальмахеры – конец заботам! А они только начинаются.

– Пиши португальцам послание, – велел альгвасил.

* * *

Испанцы ошиблись, предполагая первыми сообщить капитан-генералу о возвращении на Хальмахеры. Осведомители Бриту оказались проворнее. 22 октября адмирал получил известие, что вблизи земли дрейфует неизвестный корабль. Он