Артур Таболов
Шпион
© Артур Таболов, текст, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Посвящается светлой памяти моей матери
Сабановой Азы Игнатьевны
«Никому еще не удавалось уклониться от выбора, перед которым его ставит история»
Артур Таболов, «Шпион»
Вместо пролога. Перебежчик
3 ноября 1947 года на военной базе британских ВВС вблизи Лондона совершил посадку тяжелый бомбардировщик «Ланкастер», прибывший из Берлина. В салоне было три человека: один штатский лет тридцати пяти, рослый, с резкими чертами лица, в габардиновом макинтоше и двубортном костюме; привлекательная женщина примерно того же возраста, модно одетая, и девочка лет восьми. Их сопровождала охрана из пяти солдат во главе с младшим офицером.
Самолет ждали. Как только он вырулил на стоянку и заглушил моторы, к трапу подкатил длинный черный лимузин с закрытыми шторками окнами. Охрана передала пассажиров «Ланкастера» трем штатским – их пересадили в машину, и лимузин в сопровождении джипа с автоматчиками выехал из ворот базы и направился в сторону Лондона.
Вечером того же дня в одном из домов на Кингстон Роуд раздался телефонный звонок. Хозяин квартиры взял трубку:
– Хопкинс, слушаю.
Звонил полковник Энтони Браун, один из заместителей директора МИ-5 сэра Перси Силлитоу, курировавший недавно созданный русский отдел британской контрразведки. Ветерану секретной службы Брауну было за шестьдесят – он начинал еще после Первой мировой войны, когда штат «Сикрет интеллиджент сервис» состоял всего из тридцати офицеров. В 1947 году их было около восьмисот. К этому времени СИС разделилась на контрразведку МИ-5 и внешнюю разведку МИ-6.
Звонок Энтони Брауна майору Хопкинсу был необычным. Напрямую они почти никогда не общались, все распоряжения передавались через начальника русского отдела.
– Вы мне нужны, Джордж, – слегка скрипучим голосом произнес Браун. – Дело срочное. Одевайтесь и выходите, машина ждет. Вы поняли?
– Да, сэр.
Срочные вызовы на службу во время войны были привычны, теперь они стали редкими. Хопкинс понял, что что-то произошло, но спрашивать не стал: о делах по телефону не говорят. Он надел шляпу и плащ, взял зонт и вышел из дома. Машина уже ждала у подъезда. Это был темно-синий Austin Seven из гаража МИ-5 – очень популярная в те годы «семерка», – на ее лаке отражался свет уличных фонарей, затуманенный моросящим дождем. Водитель молча открыл перед Хопкинсом заднюю дверь, так же молча сел за руль и завел двигатель.
Этот район Лондона сильно пострадал от немецких «Фау-2». Часть домов начали восстанавливать, развалины других обнаруживали себя зловещими черными провалами, прерывающими городские огни. Хопкинс предполагал, что его отвезут в Бленхеймский дворец, дворцовый комплекс в Вудстоке, в двенадцати километрах севернее Оксфорда, где с 1940 года располагались основные службы МИ-5. Но с Кингстон Роуд машина свернула на юг, прошелестела шинами над темной Темзой по Вестминстерскому мосту, пересекла безлюдные, словно бы настороженные, городские кварталы и вырвалась в пустоту, в ночь с мокрыми вересковыми кустарниками.
– Куда мы едем? – спросил Хопкинс.
– Куда надо, сэр, – вежливо, но как бы неохотно ответил водитель. – Будем на месте через сорок минут.
Оставалось ждать и молча смотреть, как навстречу машине летит лента пустого шоссе.
Джорджу Хопкинсу было тридцать лет. Перед войной он окончил Тринити-колледж Кембриджского университета со специализацией по славистике. Еще в детстве в мальчике обнаружилась способность к языкам. Он знал немецкий, свободно говорил по-французски, но самым любимым предметом считал русский язык. Хопкинс мечтал перевести на английский загадочного Достоевского и Чехова – не менее загадочного, но совсем в другом смысле. Те переводы, которые уже были, ему не нравились: они не передавали таинства текстов великих русских писателей.
Но карьеры переводчика не случилось. Началась война, Джорджа мобилизовали и направили в тот департамент Адмиралтейства, который вел переговоры по ленд-лизу с русскими союзниками. Дважды он сопровождал транспорт до Архангельска. Последний конвой оказался неудачным, караван был атакован немецкими истребителями и бомбардировщиками, три большегрузных судна со «студебекерами» потопили. В бою Джордж заменил убитого стрелка зенитной установки. И хотя его неумелая стрельба никакого ущерба немцам не нанесла, а сам Хопкинс был ранен в плечо, командование оценило его храбрость и самообладание – его наградили Военной медалью. В госпитале к нему пришел незнакомый человек в военной форме без знаков различия, долго расспрашивал и предложил перейти на службу в контрразведку.
– Чем занимается эта служба? – спросил Джордж.
– Ловит немецких шпионов. Нам нужны такие молодые люди, как вы. Ваше знание языков найдет у нас хорошее применение.
– Могу я подумать?
– Конечно, можете, – усмехнулся незнакомец. – Три минуты вам хватит?
Через три минуты Джордж сказал:
– Согласен.
После краткосрочных курсов он получил чин лейтенанта и был зачислен в штат оперативного управления МИ-5.
В годы войны выявление германской агентуры было главной и единственной задачей контрразведки. В 1945 году, когда был захвачен архив абвера, выяснилось, что во время войны в Великобритании активно действовали сто пятнадцать немецких шпионов. Все они были выявлены и арестованы. Лишь один избежал ареста – он покончил жизнь самоубийством. Часть германских агентов была перевербована и поставляла немцам дезинформацию, которую готовили аналитические службы МИ-5.
После речи Уинстона Черчилля в Вестминстерском колледже Фултона 5 марта 1946 года приоритеты британской контрразведки кардинально изменились. Через неделю в интервью «Правде» Сталин поставил Черчилля в один ряд с Гитлером и заявил, что тот призывает Запад к войне с Советским Союзом. СССР из союзника превратился в противника – началась холодная война.
Для МИ-5 это был очень серьезный вызов. Германской разведке всегда было трудно вербовать агентуру в Англии. Исторически сложилось так, что немцев там не любили и ко всему немецкому относились с настороженностью. Совсем другое отношение было к русским. В памяти британцев еще были живы воспоминания о совместной борьбе и общей победе над фашистской Германией. В Англии легально действовала коммунистическая партия, насчитывавшая около пятидесяти тысяч членов. Социалистические идеи имели широкое распространение среди интеллигенции. Все это создавало благоприятные условия для вербовки советской внешней разведкой шпионов и агентов влияния.
Попыткой противостоять этому стала реорганизация МИ-5. В ее структуре был создан русский отдел с самыми опытными контрразведчиками. Ему были подчинены все службы. Одним из сотрудников отдела стал майор Джордж Хопкинс.
Машина свернула с шоссе на проселочную дорогу и через некоторое время остановилась перед металлическими воротами.
– Приехали, сэр, –
