Се Цзинькэ холодно усмехнулся и слегка приподнял свой меч.

— Значит, решил нажить врага в лице нашей семьи Се?

— Убийцы у дверей, но они стучат и ждут ответа? Такая церемония? Ты думаешь, что ты Су Мую? — Су Чанхэ шагнул вперёд. — Если собираешься солгать, по крайней мере, сделай это убедительно. Среди трёх семей Тёмной реки ваша семья Се всегда была самой безмозглой!

— Что ты сказал?! — взревел Се Цзинькэ, вздымая свой широкий меч и опуская его с такой силой, что брызнула дождевая влага.

— «Я не повторяюсь!» — Су Чанхэ стремительно бросился вперёд, уклоняясь от сокрушительного удара Се Цзинькэ. Его клинок сверкнул в воздухе, целясь в горло противника. Се Цзинькэ поспешно отпрянул в сторону и выхватил свой меч, но атака Су Чанхэ оказалась лишь отвлекающим манёвром.

Су Чанхэ выбросил левую руку вперёд, схватил Се Цзинькэ за затылок и с криком повалил его на землю. Несмотря на внушительное телосложение Се Цзинькэ, Су Чанхэ без видимых усилий удержал его.

Се Цзинькэ взревел от ярости, пытаясь подняться, но Су Чанхэ уже вновь поднял свой кинжал…

В Тёмной реке существовал непреложный закон — «Не убий ближнего своего». Однако все обитатели этого города знали, что Су Чанхэ был исключением из этого правила.

Се Чанцзэ, выхватив свой гибкий клинок, бросился вперёд, чтобы остановить безумца. В этот момент из ниоткуда появилось золотое кольцо, которое с отчётливым звуком «динь!» ударило по его клинку, заставив его отступить на три шага.

Когда Се Чанцзэ пришёл в себя и с тревогой посмотрел на Се Цзинькэ, то увидел, что его товарищ лежит на земле, обливаясь холодным потом, но невредимый. Су Чанхэ, держа в руке кинжал с таким же золотым кольцом, стоял рядом. Очевидно, это кольцо блокировало его смертельный удар.

Су Чанхэ опустил глаза и беспомощно улыбнулся.

— Дядя Чжэ, — произнёс он.

— «Этот человек ведёт себя вызывающе по отношению к членам семьи, не соблюдая при этом никаких норм», — прозвучало на мандарине с характерным произношением. В этот момент в поле зрения появился высокий и стройный мужчина в бамбуковой шляпе. Он медленно приближался, держа в одной руке курительную трубку, а в другой — посох, украшенный золотыми кольцами, которые мелодично позвякивали при каждом шаге.

— «Колокольчик, призывающий души, Кольца, забирающие смерть, Су Чжэ из семьи Су», — прищурившись, произнёс Се Чанцзе.

— «У вас, членов семьи Се, тоже нет хороших манер. Я на десятки лет старше вас, а вы даже не называете меня дядей?» — Су Чжэ остановился в десяти шагах от собеседника, с силой воткнув свой посох в землю. Он поднял трубку и неторопливо затянулся.

Се Чанцзе поспешно спрятал свой гибкий клинок в ножны и склонил голову.

— «Се Чанцзе из семьи Се выражает своё почтение дяде Чжэ».

Су Чжэ неспешно выпустил дым изо рта, после чего извлёк из-за пазухи плод бетеля и поместил его в рот, тщательно пережёвывая. Затем он предложил один орешек Су Чанхэ, вопрошая: «Не желаете ли отведать?»

Су Чанхэ вздохнул: «Дядя Чжэ, ваш акцент, как всегда, оставляет желать лучшего. Нет, благодарю!».

Су Чжэ прикрыл глаза, казалось, полностью погрузившись в наслаждение от табака и вкуса ореха бетеля. «Какая жалость. Одна затяжка дыма, один орех бетеля — это прекрасная жизнь», — произнёс он.

Спустя некоторое время Су Чжэ выплюнул остатки ореха и неспешно произнёс, держа трубку в руке: «Это старый Се Ба послал вас сюда?».

Се Чанцзе и Се Цзинькэ переглянулись, но ничего не ответили.

Су Чжэ постучал трубкой по буддийскому посоху, отчего золотые кольца вновь зазвенели. «Все пришли сюда ради прославленного доктора, но ещё до его появления вы начали выяснять отношения. Никаких манер. Подождите! Подождите, пока доктор появится!».

Су Чанхэ убрал кинжал и улыбнулся. «Дядя Чжэ говорит правду».

Се Чанцзе серьёзно произнёс: «Мы постучались ранее, но ответа не последовало».

— «Что ж, я постучу ещё раз. Вы, представители семьи Се, стучите недостаточно громко!» — Су Чжэ решительно щёлкнул трубкой по буддийскому посоху, и золотое кольцо отлетело в сторону. Оно ударилось о железные ворота лечебного поместья Белого Журавля, издав глубокий звук, подобный раскату грома, прежде чем вернуться.

Се Чанцзе и Се Цзинькэ невольно зажали уши. Любой, кто хоть немного разбирался в искусстве управления внутренней энергией, мог почувствовать силу этого удара — мгновенный удар был почти эквивалентен реву буддийского льва. Су Чанхэ остался невозмутимым, поглаживая усы и улыбаясь.

— Дядя Чжэ, это стук в дверь или попытка кого-то убить?

— Смотри, разве дверь сейчас не открывается? — Су Чжэ приподнял брови.

Массивная дверь лечебного особняка медленно распахнулась, и из неё вышла женщина в алом одеянии. Её рост и грация поражали, а черты лица отличались утончённостью. Однако кожа её была поразительно бледна, словно она редко видела солнечный свет.

На её лбу красовалась киноварная точка, которая придавала её облику особую привлекательность. Когда женщина приблизилась к дверному проёму, её брови нахмурились, а глаза расширились, придавая её взгляду оттенок упрямства.

— Кто это так настойчиво ломится в дверь? — спросила она.

Су Чанхэ с улыбкой ответил:

— Госпожа, возможно, ваш наставник дома?

Женщина помолчала, а затем рассмеялась:

— О, о, о, так вы ищете мастера Бая? Он вышел на обход. Может быть, вы хотите зайти и выпить чаю, пока ждёте?

— В этом нет необходимости, — ответил Се Чанцзе, — мы подождём здесь.

— «Что ж, тогда я отправлюсь на поиски мастера Бая», — произнесла женщина и вышла, держа на руках медицинскую сумку. По-видимому, она собиралась уходить.

Она прошла мимо Се Чанцзе и Се Цзинькэ, и Се Цзинькэ машинально потянулся к своему мечу, но Се Чанцзе мягко удержал его. Су Чанхэ взглянул на Су Чжэ, и его пальцы дрогнули, когда кинжал упал обратно в ладонь.

— «Тогда мы потревожим вас, уважаемая», — произнёс Су Чжэ, сжимая свой буддийский посох и слегка встряхивая им. Ещё одно золотое кольцо вылетело и оцарапало щёку женщины, прежде чем вернуться в руку Су Чжэ. Он осмотрел кольцо — на нём было пятно крови.

— «Что вы делаете?!» — воскликнула женщина, дотронувшись до раны на лице.

Су Чжэ прикрепил кольцо к посоху и, достав пузырёк с лекарством, протянул