— За человеком, которого я не люблю!

На это мне было нечего ответить.

Встав на цыпочки, она поцеловала меня. Медленно, томно.

У меня в горле застучала жилка.

— Тебе понравилось, Финн Торгильссон? — прошептала она.

— Понравилось.

— Тогда поцелуй меня.

И я поцеловал.

Глава двадцать четвертая

Приближалась середина лета, а нога Имра все не заживала. Первый месяц он слушал советы Векеля. Затем, в нетерпении выйти в море, он переусердствовал и вернулся к тому, с чего начал. Став еще ворчливее и часто напиваясь, он каждый день заставлял носить себя на «Бримдир», чтобы руководить подготовкой к отплытию. Составлялись графики, распределялись задачи, и горе тому, кто не являлся на свою смену штопать дыры в парусе, конопатить доски или переплетать канаты.

Имру было все равно, кто что делает, а грязной работой вроде смоления досок никто заниматься не любил, так что мне было довольно легко меняться сменами, когда они совпадали со временем встречи со Слайне. Мое намерение не связываться с ней умерло в ту первую встречу, не в последнюю очередь из-за того энтузиазма, с которым она утащила меня в постель. Каждый раз, расставаясь, я уже ждал следующей встречи.

Обычно мы встречались в середине дня, когда Сигтрюгг, как правило, занимался придворными делами. Это всегда было в «Медной голове», и Орм, племянник кузнеца, стоил каждого серебряного обломка, что я ему отдавал. Каждый раз, когда я приходил и уходил, он предоставлял мне подробный отчет. К счастью, единственным признаком того, что за Слайне и ее служанкой следят, стало неожиданное открытие, что Лало отслеживал каждый мой визит. Поскольку он был одним из немногих бламауров в Дюфлине, было легко догадаться, что это он.

Когда я потребовал объяснений, Лало ничуть не смутился и сказал, что присматривает за мной. Однажды, когда дядя Орма ушел к заказчику, а Слайне еще не пришла, я познакомил их друг с другом. Орм был поражен тем, как бегло Лало теперь говорил по-норвежски, но когда он услышал, что бламаур может быть не просто свободным, но и моим другом, и членом команды «Бримдира», у него едва не вывалились глаза. Обнаружив, что им обоим нравится рыбачить на реке Руитех, они начали планировать совместную вылазку.

Я оставил их и поспешил в «Медную голову». Я был одержим Слайне, которая была не просто страстной любовницей. Умная, остроумная и хорошо осведомленная о борьбе за власть между ее отцом, Маэлом Сехнайллом и Сигтрюггом, она обладала хорошим чувством юмора. Она никогда не насмехалась над моим скромным происхождением или рассказами о детстве, вместо этого желая себе тех свобод, о которых я никогда и не задумывался. Любознательная, она постоянно задавала вопросы о Векеле и сейде, или о Лало и о том, откуда он родом. Мне пришлось расспросить Имра о подробностях Миклагарда, настолько она была очарована моим первым описанием.

В свою очередь, я узнал о ее семье, в частности о ее знаменитом отце. В детстве я кое-что знал о Бриане Бору, но не вдавался в подробности. Слайне, по праву гордившаяся им, с удовольствием рассказывала. Один из двенадцати братьев, он потерял обоих родителей — в разных нападениях — от рук норманнов, что объясняло его решимость побеждать их везде, где бы они ни находились в Эриу. Он вырос в походах против норманнов, превратившись в храброго и способного вождя. Как младший отпрыск королевского рода, он никогда не должен был занять трон Мунстера, но около двадцати пяти лет назад, когда его старший брат Матгамайн погиб в бою, именно Бриан занял его место. Победив другого претендента на трон, он начал долгую и ожесточенную войну против верховного короля Маэла Сехнайлла. Бриан потерпел много неудач во время частых вторжений Маэла в Мунстер, но добился не меньших успехов, ведя свой большой флот вверх по Шаннону для набегов на западные границы королевства Маэла; он также захватил Лайин.

Решимость была его главной чертой и проявлялась во всем. Как только он решил, что она выйдет замуж за Сигтрюгга, ни мольбы, ни просьбы не имели никакого значения. Слайне сказала мне, что легче было бы долететь до луны, чем изменить его решение. Печальный вздох сорвался с ее губ, прежде чем она вернулась к соперничеству между Брианом и Маэлом Сехнайллом.

Мир наконец наступил четыре года назад, когда два короля признали суверенитет друг друга над северной и южной частями Эриу. Причиной жестокой битвы при Гленн-Мама было восстание Маэл-морды против власти Бриана. Это угрожало не только Бриану, но и Маэлу Сехнайллу, поэтому они на короткое время объединили силы против Маэл-морды — и Сигтрюгга. Их дружба, продолжала Слайне, длилась недолго. Ее отец твердо намеревался вторгнуться в Миде в этом году и заставить Маэла признать его верховным королем. Для меня это не было сюрпризом, потому что Сигтрюгг заявил о своей поддержке Бриана и собирался послать воинов присоединиться к мунстерцам.

Я представил себя частью той армии, сражающейся с войском Маэла. Шанс встретить Кормака в бою был невелик, но он был. Так почему же, — требовал ответа голос в моей голове, — я рискую своим положением в Дюфлине, путаясь с женой короля? Разумного ответа не было, и я не был готов разбираться с этим вопросом, поэтому я запрятал его поглубже и вместо этого утолял свою похоть.

Слайне любила пересказывать походы своего отца; я часто шутил, что ей следовало родиться мужчиной. Однажды это открыло дверь; к моему полному изумлению, она попросилась в команду «Бримдира». Как она решительно заявила, это была не жизнь — оставаться в Дюфлине, рожая детей для Сигтрюгга и, возможно, умирая при этом. Если Торстейн смогла стать одной из нас, почему не она? Она умела стрелять из лука, сказала она, и быстро научится владеть топором или копьем. Несмотря на мое увлечение, это предложение было невыполнимым. Имр, может, и похитил бы ее, рискуя вечной враждой Сигтрюгга, но он не был ее любовником. Не было ни единого шанса, что он сделает это для меня.

Желание Слайне было одним из немногих, в чем я ей не уступал. Она восприняла это плохо. Иногда она приходила в ярость, говоря, что мне на нее наплевать, а иногда в гневе уходила с наших встреч. Несколько дней не было никаких вестей, и я говорил себе, что все кончено, а затем появлялась служанка с кислым лицом и новым вызовом в