гробницы, упоминает могилы двух близнецов, рожденных Кассандрой от Агамемнона и убитых Эгистом вместе с их родителями{652}. Разумеется, Кассандра не могла забеременеть и родить детей за недолгое время морского перехода от Трои до Микен – путь этот не превышает 600 километров, и парусное судно могло без труда пройти его за неделю и даже быстрее. Эгейское море маленькое, и к описываемому времени оно было прекрасно освоено мореходами – здесь можно было погибнуть в шторм, но не заблудиться. Многолетние скитания некоторых ахейцев, например, Одиссея или Менелая, по пути из Трои вообще вызывают некоторое удивление и могут объясняться лишь гневом богов (например, Одиссея преследовал Посейдон). Но как раз Агамемнон, как будто, нигде особо не задерживался и богов не гневил… Правда, позднеримский поэт Драконций пишет, что флотилия Агамемнона по пути в Микены побывала в Тавриде (где царь помирился с Ифигенией)– но сразу отправилась в обратный путь{653}. Остается предположить, что черноморские плавания Агамемнона потребовали не менее девяти месяцев, иначе наличие у Кассандры детей остается загадкой – обычно считается, что до истории с Аяксом она оставалась девственницей.
Несмотря на очевидную легкость обратного пути, очень многие ахейцы (а с ними и троянские пленники) оказались разбросаны по всему Средиземноморью. Аполлодор пишет:
«После долгих блужданий эллины стали высаживаться и селиться в разных местах. Одни поселились в Ливии, другие – в Италии, некоторые же – в Сицилии и на островах, расположенных вблизи Иберии. Эллины поселились также на берегах реки Сангария[95]; были и такие, которые поселились на Кипре. Что же касается тех, которые потерпели кораблекрушение у горы Каферея, то их раскидало по разным направлениям».
Известно, что сестры Приама Этилла, Астиоха и Медесикаста и некоторые другие троянские пленницы вместе со своими хозяевами каким-то образом достигли юга Италии и обосновались на берегах реки, которая позднее получила название Навет. Корабли ахейцев оказались там достаточно случайно – греки собирались возвращаться на родину. Однако троянки вовсе не хотели плыть туда, где они станут рабынями других женщин, и они, выйдя на берег, подожгли корабли. С тех пор этих женщин называли Навпрестидами («спалившими корабли»).
Троянский прорицатель Гелен оказался спутником Неоптолема. Сын Ахиллеса не стал возвращаться домой – он завоевал страну молоссов в Эпире[96] и провозгласил себя ее царем. Гелен основал здесь город, и Неоптолем отдал в жены новому соратнику свою мать Деидамию{654}.
Андромаха стала наложницей Неоптолема и родила ему трех сыновей{655}. Но жениться на пленнице сын
Ахиллеса не собирался. Потом он отпустил троянку, или же она стала свободной после его гибели,– так или иначе, Андромаха обрела свободу и вышла замуж за своего бывшего деверя Гелена, который унаследовал царство Неоптолема{656}. Потомками Неоптолема и Андромахи считали себя цари династии Эакидов{657}, правившие Эпиром до III в. до н. э.; из этого рода происходили Олимпиада – мать Александра Великого и знаменитый Пирр, царь Эпира.
Группа троянских беженцев после падения Илиона оказалась на Сицилии, где у них были родственники – напомним, что давным-давно Лаомедонт выслал на Сицилию дочерей троянца Фенодаманта. Дионисий Галикарнасский пишет:
«Вместе с ними отплыл некий отрок из знатных, охваченный любовью к одной из дев, на которой женился по прибытии в Сицилию. И родилось у них в Сицилии дитя по имени Эгест (он же Акест.– О. И.), который изучил обычаи и язык местных жителей. После смерти своих родителей в царствование в Трое Приама он добился того, чтоб ему дозволенно было вернуться. Эгест перенес вместе с троянцами войну против ахейцев, а после того как троянский град пал, он снова отплыл в Сицилию, совершив побег вместе с Элимом на трех кораблях, которые имелись у Ахилла, когда тот грабил города Троады, но поскольку они сели на подводные рифы, Ахилл их бросил».
Беженцы добрались до западного побережья Сицилии и «поселились у реки Кримис, в земле сиканов, приняв от них по дружбе это местечко»{658}.
Одна из групп троянцев осела на северо-западе современной Ливии. Геродот писал: «К западу от реки Тритона в пограничной с авсеями области обитают ливийцы-пахари, у которых есть уже постоянные жилища. Имя этих ливийцев – максии. Они отращивают волосы на правой стороне головы и стригут их на левой, а свое тело окрашивают суриком. Говорят, будто они – выходцы из Трои»{659}.
Современник Геродота Пиндар, рассказывая о ливийском городе Кирене[97], сообщает, что ею правят потомки троянца Антенора:
Держат ее Антенориды,
Троянские гости о медных клинках,
Пришли они за Еленою,
Увидевши родину обращенной в дым…{660}
Считается, что это были троянцы, приплывшие в Ливию вместе с Менелаем (напомним, что по одной из версий Елена во все время войны находилась в Египте, и после взятия Трои спартанский царь отправился разыскивать свою беглую супругу в Северную Африку){661}. Впрочем, согласно другому преданию, Антенор осел в Италии.
В Италии оказались многие из оставшиеся в живых троянцев. Надо сказать, что полуостров не впервые давал приют выходцам из Трои. За несколько десятилетий до Троянской войны Геракл после взятия Илиона увел из города немало пленников-мужчин. Некоторые из них вошли в состав его войска и в конце концов попали вместе с Гераклом в Италию. Здесь часть воинов, в том числе и троянцы, попросили знаменитого героя отпустить их со службы и осели на холме, который позднее оказался на территории Рима и получил у римлян название Капитолийского{662}.
Теперь же, после падения Илиона, в Италию, по одной из версий, отправился пощаженный ахейцами троянец Антенор. С ним шли уцелевшие энеты – союзники троянцев, жившие в Пафлагонии. В Северной Италии они основали город Патавию (совр. Падуя). А место, где они высадились, получило название «Троя», и вся округа стала называться Троянской. Эти топонимы сохранились по крайней мере до рубежа эр – о них пишет древнеримский историк Тит Ливий{663}.
Судьба Энея и его спутников заслуживает особого внимания. Напомним, что ночью 5 июня герой вышел из Илиона с отцом, сыном и ближайшими домочадцами. За стенами города к ним присоединилось еще довольно много людей. Беглецы отправились на Иду и стали строить корабли{664}. Они организовали верфь неподалеку от города Антандра, на северных берегах современного Эдремитского залива, – лесистые склоны Иды там тянутся вдоль самого побережья. От Трои эти места отстоят на 60 и более километров, но в сожженном городе беженцев уже ничто
