назад в постель изловчиться что только встанешь

с кем еще натощак когда во рту ни слова

с тыльной стороны сна день распростерт как залежь

небольшой тишины но черт стучатся снова

рассчитайся попарно вот который в душе

тупо тычет в ухо щетку щурится слепо

может туда и спишь а просыпаться лучше

строго обратным курсом по абсциссе влево

вокруг океаны сна тут только каюта

суша мерещилась дань глупому поверью

с какой стати идти и открывать кому-то

там кроме страшных рыб нет никого за дверью

мешает муляж окна дырки в снежной вате

чья ты кукла забытая на зимней даче

допустим и правда стучат войдут и нате

все рассядутся и что с ними делать дальше

трудно что ли склеить остовом рыбьи кости

вот их обтянули кожей налили кровью

а те решили что существуют и в гости

не стучите вас никого нет не открою

бортовой журнал

i

подобно пифагорову бедру

в парилке где попутала харизма

стальные слитки выпали в бреду

из бережно живого организма

тот кто летит пока пунктирно цел

но в паузах сквозит как древний гений

лицо его луны светло как мел

сталь вниз влечет но вверх вздымает гелий

скрипи нейлоновое полотно

гроза и небо в голове громадно

ни взгляда вниз там на земле пятно

там кровь аэронавта

ii

сегодня вахтенный инспектор звезд

вершитель абсолютного полета

а чуть вчера не менее чем хвост

бригадой теребили из болота

пусть пряжками определят ремни

дыру меридианам где съезжаться

едва верньер такому поверни

и горизонт шипя пошел снижаться

чу кычет в ночь снаряд из полотна

где вон какие ястребы ристали

кисть из запястья брызжет холодна

из гелия и стали

iii

весь горний ум космический полип

любитель тайн в слоях фольги и ваты

шумел как миленький когда погиб

но в радиусе кляксы маловаты

вот если мозгу голова вредна

или бокам топленая лежанка

другие не настанут времена

но прежние здесь уважать не жалко

брать крайнюю и в мертвую петлю

кем в устье ног ей приспособлен листик

здесь отвинтить gluteus на лету

лови античный мистик

iv

весь компас вверх а в сторону нигде

пусть небо врозь на четверть радиана

там дева тверди в кварцевой воде

двуного спит откинув одеяла

краса небес всей радости жена

мир дар тебе в нейлоновой авоське

он выстрелен как жернов из жерла

прав хайдеггер в парилке на помосте

уже дрожат форсунки на борту

они умрут но не погаснет разум

гвоздями истекая в темноту

и благородным газом

v

раз в животе у прежних дев поет

всех поколений точная рассада

все вспоминай пиши пока пилот

как с гравия нас вечно вверх бросало

жизнь сведена к последнему звену

здесь на излете сталь а плоть прекрасна

и в горле речь и эта кровь внизу

твоя что человеку не напрасна

он лепетал из плена до сих пор

вбивай урок в пустую память чью-то

свети слепому огненный прибор

плыви ночное чудо

«когда философ кант родился резвым крошкой…»

когда философ кант родился резвым крошкой

он умер в свой черед но вот светясь из тьмы

старинной поводя нейзильберовой ложкой

он ест немецкий суп и снова весь как мы

защитник против тех кто поступает грубо

которому подлог и кража не в чести

он говорит не лги не сотвори прелюбо

кто станет спорить с ним как нам себя вести

нас плохо держит жизнь нам старость не в науку

но если честен кто сомненья проглотив

такому сквозь века протягивает руку

категорический как рубль императив

вот только скоро смерть а жизнь полна вопросов

в ней вор и хулиган открыто верх берет

хотя бы ты и дух ответь ему философ

как надо поступить чтоб шла мораль вперед

слагая свой трактат ты думал о герое

герои мы не все а совесть только тень

он умер и молчит ему несут второе

все ложкой шевелит и светится как день

но верится что вдруг есть компас или карта

взять азимут с утра и по стопам твоим

пройти в хрустальный мир иммануила канта

где мы честны и зря прелюбо не творим

пробраться по черте магнитного прибора

где солнце совести всегда горит слепя

там с подлинным верна вся правда и природа

а жизнь простая вещь к себе и от себя

диалог христа и грешной души

mementote peccatores

христос

что душа человека стоишь у врат рая

знать тебя тело отправило умирая

сладок плод праведной жизни в канун кончины

только злодею для восторга нет причины

век твой никак не тайна все учтено в смете

рассказывай душа как ты жила на свете

точно ли ты из тех кому спасенья ищем

жарко ли молилась подавала ли нищим

почитала ли родных храмы и престолы

достойно ли блюла заповеди христовы

вижу чело твое омрачается гневом

отринь хоть в судный час гордыню перед небом

милостив отец мой к падшим кто смирен духом

обратись внутрь очами пронзи сердце слухом

ответь господу твоему зачем грешила

душа

поступала и жила как сама решила

если твой закон зуб за зуб око за око

значит зря старались ренессанс и барокко

как могла пересекла вброд юдоль икоты

спросить напоследок господи или кто ты

ты ли это просил милости а не жертвы

так не суди меня по скрижалям из жести

этот рай могу принять в дар но не в награду

или кричи приказ ангельскому отряду

низвергнуть меня вместе со свиньями в бездну

пропиши тьму кромешную где я исчезну

поскольку не верю в реальность нашей встречи

все равно я не сущность а фигура речи

скулить peccavi domine и все такое

предоставь прислуге меня оставь в покое

христос

кто ты душа чтобы роптать отца ругая

он автор всего добра а ты персть нагая

смертным за их вину отнимут глаз и руку

а отец сына послал на крестную муку

за все чужие вины что будут и были

за жизни какие вам не дороже пыли

все мирозданье с тех пор в струпьях этой крови

и не бог вам а вы выбираете роли

кто погряз в гордыне и прощенье отринул

тот меня на кресте в палестине покинул

правда из мира пропадает понемногу

теперь здесь не зуб за зуб а за ноготь ногу

достойно ли грешить и искать