В итоге указания на инструкторско-методическую немощь младших командиров «предрепрессионной» РККА в источниках являются общим местом.

Для младшего комсостава, отмечал, например, в докладе «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…» (от 1 декабря 1935 г.) начальник 2-го отдела Генштаба РККА А.И. Седякин, характерна «нетвердость» «инструкторских навыков»316. «Мл[адший] командир, особенно срочной службы, является плохим инструктором в деле специальной и тактической подготовки», – констатировал год спустя, в докладе «О боевой подготовке РККА» (от 7 октября 1936 г.) замнаркома обороны М.Н. Тухачевский317. Директивное письмо начальника Генштаба РККА от 27 июня 1937 г., свидетельствовавшее, что «навыки практической работы по обучению бойцов и подразделений» младшим комсоставом РККА были «не вполне освоены» еще и перед самым началом чистки армии, нами уже цитировалось…

О том же говорят и документы, освещающие состояние наиболее крупных военных округов. «[…] Еще мало младших командиров – полноценных учителей по стрелковому делу и еще меньше их как учителей своих подразделений по тактике», – признавалось в годовом отчете КВО от 11 октября 1935 г. Как установил 2-й отдел Штаба РККА, весной 35-го «в методике подготовки» младший комсостав был «слаб» даже в танковых частях и подразделениях «ударной» 44-й стрелковой дивизии КВО (в ее отдельном танковом батальоне и в танкетном батальоне ее 132-го стрелкового полка)318…

Следующий годовой отчет КВО – от 4 октября 1936 г. – содержал несколько менее тревожную формулировку: «[…] Мы в ряде мест не имеем еще полноценного младшего командира, на которого можно полностью положиться в вопросах обучения и воспитания бойцов»319. Однако мы видели, что по уровню лакировки действительности отчет 1936 года превосходит предыдущий; о том, насколько длинен был «ряд мест», можно судить по тому, что среди них опять оказалась даже элитная 44-я дивизия. «У нас нет средних командиров, некому учить бойцов», – заявил 6 августа 1936 г. на полковом комсомольском собрании представитель 4-й стрелковой роты ее 130-го стрелкового полка320. Выходит, младшие командиры обучить бойца были не в состоянии… «Слабо подготовлен для проведения занятий» с бойцами оказался и младший комсостав 44-го саперного батальона 44-й дивизии – проверенный в конце июня 36-го комиссией начальника штаба 8-го стрелкового корпуса комбрига И.Д. Кособуцкого321.

А в марте 1937 г. недостаточная методическая подготовка младшего комсостава была выявлена (инструкторской группой начальника 1-го отделения 1-го отдела АБТУ РККА полковника Л.А. Книжникова) и в таком ударном соединении КВО, как 4-я тяжелая танковая бригада.

Общие сборы территориальных стрелковых частей БВО в 1935 г. показали, что у младших командиров слаба методическая подготовка»; о «слабой подготовке» их «к ведению стрелковой учебы» доложил 19 сентября 1935 г. и проинспектировавший 43-ю стрелковую дивизию БВО работник 2-го отдела Штаба РККА И.П. Хориков322…

В июле 1936-го комкор Л.Я. Угрюмов и майор Н.А. Клич из УБП РККА оценили методические навыки младшего комсостава в проверенных ими 2-й и 33-й стрелковых дивизиях БВО как удовлетворительные. Однако признать эту оценку типичной для всего округа нам не позволяют отданный еще 23 ноября 1936 г. приказ командира 156-го стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии майора К.А. Журавлева (согласно которому, у младших командиров еще только предстояло «выработать методические навыки и умение проводить высококачественное занятие с бойцами отделения и взвода»323) и приводимые нами ниже многочисленные факты инструкторско-методической неграмотности младшего комсостава частей 37-й и 52-й стрелковых дивизий и 1-й тяжелой танковой бригады в начале 1937 г.

Отчеты ОКДВА, ее Приморской группы и главных сил ее Приамурской группы (18-го стрелкового корпуса) за 1935 год об уровне инструкторско-методической подготовки младшего комсостава ничего не сообщают, но единственный сохранившийся из годовых отчетов ее дивизий (отчет 34-й стрелковой дивизии от 6 октября 1935 г.) признал, что «недостаточно твердо подготовлены младшие командиры методически»324.

То же выявила и проведенная 28 марта – 5 апреля 1936 г. 2-м отделом штаба ОКДВА проверка Особого стрелкового корпуса. Младшему комсоставу 1-й особой стрелковой дивизии, отметил начальник отдела полковник А.В. Сухомлин, надо дать больше инструкторских навыков; во 2-й особой, прямо указали помощники Сухомлина В.В. Баланцев и Г.П. Панков, «в большинстве младшие к[оманди] ры не владеют методикой обучения бойцов»325.

Вне всякого сомнения, так же обстояли тогда дела и во всей ОКДВА. Ведь еще и в последние «предрепрессионные» месяцы, зимой – весной 1937 г., уровень инструкторско-методической подготовки младшего комсостава там был одинаковым – крайне низким. «Методическая подготовленность младшего командира невысока», – констатировал в январе 37-го начштаба ОКДВА С.Н. Богомягков. Младший командир, повторил он в марте, «слаб методически». А в апреле, как мы видели, заявил уже об «учебной несамостоятельности (доходящей до полной беспомощности) младшего командира» – «непосредственно отражающейся на степени подготовки бойца и мелких подразделений»326… Эти оценки подтверждают и свидетельства, относящиеся к конкретным частям и соединениям:

– «методическая подготовка младшего командира низкая» (материалы проверки штабом армии 2-го мотопонтонного полка, зима или март 1937 г.);

– у младшего комсостава «слабы знания» по методике проведения занятий, «особенно по огневой и тактической подготовке» (материалы проверки штабом армии 115-го стрелкового полка 39-й стрелковой дивизии, зима или март 1937 г.);

– младший комсостав сверхсрочной (! – А.С.) службы «как инструкторы совершенно не подготовлен» (приказ командира 2-й механизированной бригады полковника В.Г. Буркова об итогах проверки им ее 1-го танкового батальона 10 апреля 1937 г.);

– «методическая подготовка» младшего комсостава «слаба» (выступление командира 59-й стрелковой дивизии комбрига М.Д. Соломатина на дивизионной партконференции 21 апреля 1937 г.);

– методика обучения бойцов младшим комсоставом плоха (выступление командира штаба 92-й стрелковой дивизии В.В. Ионова на дивпартконференции 27 апреля 1937 г.);

– у младшего комсостава почти всех отдельных батальонов связи стрелковых дивизий зимой 1937 года были «особенно слабы методические навыки» (отчет войск связи Приморской группы ОКДВА за зимний период обучения 1936/37 учебного года от 24 апреля 1937 г.);

– в методическом отношении младший командир в течение всего года был подготовлен слабо (отчет 18-го стрелкового корпуса за 1936/37 учебный год) 327.

И только лишь в 7-м отдельном батальоне связи младший комсостав (согласно упомянутому выше отчету войск связи Примгруппы от 24 апреля 1937 г.) методически был подготовлен удовлетворительно (младшие комвзводы даже хорошо) …

То же и в МВО. На маневрах, отмечал в сентябре 1935 г. помполит 3-го стрелкового корпуса этого округа Т.К. Говорухин, приказано отрабатывать и индивидуальную подготовку бойца, «но это в жизнь не проводится […] главным образом потому, что младший командир, который это должен вести, еще к этому недостаточно подготовлен»328…

В чем же конкретно проявлялась инструкторско-методическая немощь комсостава и младшего комсостава «предрепрессионной» РККА? Какие конкретные ошибки допускали они при обучении бойцов, младших командиров и подразделений?

Прежде всего комсостав не умел толком