Не уяснив себе оперативной цели действий в разные этапы фронтовой операции, командующий фронтом вместе с тем упустил из виду еще одно существенное обстоятельство, а именно: 2‑я армия была перенапряжена. На ее долю выпала задача форсированными маршами исправлять ошибку русского генерального штаба, неправильно сосредоточившего эту армию и двинувшего ее в наступление без хлеба, фуража, обоза, без средств связи и, наконец, без удобных дорог.

В обстановке крайне поверхностного руководства со стороны фронтового командования и недопустимой спешки протекала деятельность командования 2‑й русской армии, которое, судя по приведенным выше документам, а также данным, которые мы приведем ниже, проявило себя достаточно компетентным в вопросах ведения операции. Часто порицаемые за плохую постановку разведывательной службы, русские штабы работали не так уж плохо, в частности и штаб 2‑й армии. Если в свое время он допустил, вернее повторил, в своем приказе ошибку командования фронтом относительно группировки немцев, то в последующее время штаб 2‑й армии знал о немцах не менее, чем знали немцы о русских.

Так, например, за 21 августа штаб 2‑й армии дает следующую сводку данных о противнике.

«В районе Лык незначительная часть 20‑го корпуса отошла под давлением наших войск к Ленцу. На участке Монтвиц, Опалинец, что южнее Литвенбурга, слабые части 20‑го корпуса отошли на Вилленберг. Оставленные противником селения свидетельствуют о поспешности ухода частей его армии и части местного населения. После занятия нами Млавы установлено отступление противника двумя большими колоннами на север. Станция Млава разрушена. В общем, пока данные разведки дают основание предполагать, что против армии действуют 20‑й и 17‑й корпуса. Слабые части, занимавшие завесой границу, отходят теперь почти без сопротивления на свои главные позиции. Пленные говорят, что немцы не ожидали на этом фронте появления пехоты. Ввиду непроходимости дорог они рассчитывали только на появление конницы»[39].

Мы привели эту сводку, во-первых, потому, что она совершенно правильна в отношении определения сил немцев, а, во-вторых, потому, что эта сводка относится к тому самому числу, когда начальник штаба 20‑го герм. корпуса полк. Гелль определял силы русских, действующие со стороны Нарева в три-четыре пехотных дивизии, в то время как в действительности их было почти 5 корпусов. Правда, штаб 2‑й армии склонен был преувеличивать действующие силы противника. Но это было менее опасно, чем ошибка немцев в недооценке сил русских. Русские видели перед собой два корпуса, и в этом они не ошиблись: у немцев было четыре с половиной пехотных дивизии. Немцы же ошиблись более грубо, уменьшив силы русских более, чем в два раза. При этом немцы имели преимущество в авиации и регулярно вели авиационную разведку. Для 2‑й русской армии это было большой роскошью, ввиду того что корпуса армии, имевшие по штату 18 самолетов, фактически располагали шестью самолетами.

На основании распоряжений, полученных за день 23 августа, командующий 2‑й армией в 17 ч. 30 м. 23 августа отдал директиву:

«Противник, разбитый нашей 1‑й армией, поспешно отступает от линии р. Ангерап, прикрываясь, по-видимому, со стороны 2‑й армии частями своего 20‑го корпуса в районе Алленштейна.

1‑я армия преследует отступающего.

2‑й армии энергично наступать на фронт Зенсбург, Алленштейн.

6‑му корпусу двинуться в полосе восточнее линии Зееданциг, Раушкен, Шенфлис, Крокау.

13‑му корпусу двинуться в полосе, ограниченной: справа – полосой 6‑го корпуса, слева – линией Зимнавода (Кальтенборн), Райх, Гросс-Клеберг, Гросс-Дамерау включительно.

15‑му корпусу двинуться в полосе, ограниченной справа полосой 13‑го корпуса, слева – линией Добрженен, Грислинен, Кокендорф.

23‑му корпусу предоставляются пути западнее района 15‑го корпуса.

24 августа корпусам занять линию Рильбен, Шефельсдорф, Пассенгейм, Лайх, Ваплиц. 25 августа линию Соркитен, Бишофсбург, Вартенбург, Алленштейн, Гогенштейн. Корпусную конницу, поддержанную пехотой, выбросить за эту последнюю линию.

24 августа 1‑му корпусу, оставаясь в районе г. Зольдау, обеспечить операцию со стороны Дейч-Эйлау.

4‑й кав. дивизии, выдвинувшись 24 августа к Зенсбургу, вести разведку в полосе, ограниченной справа линией Растенбург, Гердауен, Алленбург, а слева – Россель, Шлиппенбейль, Домнау, и наблюдать к стороне Лётцена.

6‑й и 15‑й кав. дивизиям, выдвинувшись 24 августа к д. Локен, действовать в направлении на фронт Гейльсберг, Цинтен, отрезывая пути отступления противника к Висле, разрушая железные дороги и мосты и уничтожая тыловые учреждения.

При выполнении операции войскам довольствоваться преимущественно местными средствами.

Командующий 2‑й армией ген. Самсонов»[40].

В приведенной директиве содержатся следующие недостатки. Во-первых, сведения о противнике даны не столько в общих чертах, сколько неточно. В этот день войска 15‑го корпуса сблизились с укрепленной позицией 20‑го арм. корпуса у Орлау, Франкенау, а в Алленштейне накануне, т.е. 22 августа, начала высадку 3‑я рез. дивизия, чего русские не установили вследствие отсутствия авиационной разведки. Во-вторых, 20‑й арм. корпус представлял не обычный двухдивизионный, а почти пятидивизионный корпус. В-третьих, войска 1‑й армии не вели настоящего преследования.

Если первые два недостатка вытекали из деятельности штаба 2‑й армии и штабов корпусов, слабо организовавших разведку, то последний недостаток явился исключительно следствием ложной ориентировки, данной командующему 2‑й армией фронтовым командованием, в свою очередь введенным в заблуждение ложными донесениями Ренненкампфа.

Конечно, с современной точки зрения мы можем критиковать директиву за отсутствие в ней многих необходимых данных, в частности отсутствие ясно поставленных подчиненным корпусам задач. Однако надо считаться с тем, что принятая штабом 2‑й армии постановка задач являлась для того времени нормальной.

С приведенной директивой войска 2‑й армии и начали Танненбергское сражение.

3. Бои у Орлау, Лана и Франкенау

а) Группировка и соотношение сил сторон

Утром 23 августа прошел сильный и холодный ливень. К утру 23 августа части, подчиненные командиру 20‑го корпуса ген. Шольцу, занимали оборонительное расположение и находились в следующем состоянии:

«Кадровые части имели за собой девять дней непрерывных маршей и контрмаршей, которые требовались от корпуса по ходу операций. Невероятное напряжение этих переходов при посредственном питании (в частности, не подвозился хлеб) при постоянных окопных и оборонительных работах переутомило и измучило войска»[41].

Как же могло случиться, что войска 20‑го арм. корпуса были измотаны маршами в течение девяти дней, в то время как эти войска не имели ни одного боя и продолжали оставаться в районе западнее Мазурских озер. Объясняется это только тем, что командир корпуса и его штаб не располагали, как и русские, сколько-нибудь верными сведениями о группировке и намерениях русских войск, что и обусловило мотание войск корпуса по довольно обширному району его действий.