То, что она до сих пор зверски болела — не в счёт. Ангел предупредил, что какое-то время кости и мышцы будут думать, что всё ещё сломаны.

Переодеваясь в форму, я убедился: на вид колено, как колено. Разве что, синеватое, но это мелочи. Я ж ног не брею, так что почти и не заметно…

Проходя мимо Автандила, я хлопнул его по плечу. Ангел кивнул в ответ.

Встав рядом с горгонидом и прочистив горло, я привлёк внимание ребят.

— Главный тренер сегодняшней игры — Одиссей, сын Лаэрта. — объявил я. — Доверяйте ему также, как доверяю я.

— А кто будет на скамейке запасных? — спросил троглодит, по привычке подняв лапку.

— Все вопросы к тренеру Одиссею.

Сделав шаг назад, я как бы выдвинул горгонида на первый план, а сам нашел глазами Зебрину и кивнул на дверь в душевую.

У девчонки загорелись глаза.

Почуяла что-то интересненькое, — усмехнулся я. — И сегодня я её не разочарую.

Так случилось, что когда мы вышли в коридор, чтобы направится на поле, мимо маршировала команда Теночли.

Воины-ягуары шли дружной толпой, но я сразу нашел взглядом Монтесуму: он был на голову выше любого игрока своей команды.

Сын тлатоани, — сказал Марк Тиберий. — То есть, принц, будущий правитель Теночтитлана…

Встретившись с ним взглядом, я коротко кивнул.

Монтесума остановился, сжал руку в кулак и дважды стукнул себя в левую часть груди.

— Со щитом или на щите, тренер, — негромко провозгласил он.

— Со щитом или на щите, — повторил я его слова и жест.

А что?.. Мне понравилось, как это прозвучит.

Ашоки среди Теночли не было.

Куда он мог подеваться?..

Сердце глухо бухнуло: как Макс собирается обнюхивать комнаты жреца, если непонятно, куда тот зашухарился?

Может, он умудрился сбежать? Почуял разоблачение, и дал стрекача?.

В конце коридора показался Ашока.

Гордо выступая в своей накидке из перьев и смешной шляпе, он прошел мимо нас, ни на кого не глядя, делая вид, что коридор пуст.

Я выдохнул.

Ладно, пока всё по плану.

Макс лично обыщет помещения Теночли — Уховёртку Князь, по здравом размышлении, отстранил до выяснения.

Хотела она расстроить договор с Теночтитланом, или у неё были какие-то другие мотивы… Я вспомнил, как ловко баронесса крутила мной и Максом.

Явилась, вся такая безутешная, попросила помощи… А какой мужик откажет, когда баба лежит перед ним голая, во всей красе?

Накидка Ашоки скрылась за углом и Одиссей дал знак ребятам двигаться вслед за ними.

Тарара тащил клетку с талисманом команды — до поры она была накрыта пушистым вязаным пледом.

— МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА!..

Древние стены драконьего убежища содрогнулись от дружного рёва.

Стадион, казалось, забит ещё сильнее, чем во время игры с Ангелами Ада. Хотя и тогда на трибунах мячу негде было упасть — я отчётливо помню, как он скакал по головам болельщиков.

Один сектор сверху до низу пестрел леопардовыми шкурами: поболеть за свою команду прибыла делегация теночли.

А вот об этом Уховёртка ТОЖЕ забыла упомянуть, — поморщился я. — Если Ашока успел передать Камень и Жезл кому-то из дипломатов — искать будем до Морковкиного заговенья.

Одна надежда на то, что своим он не доверяет также, как и чужим…

На месте Макса я бы постарался тщательно обнюхать западный сектор. Хотя на стадионе вновь было полно драконов, и общее количества золота на квадратный метр наверняка зашкаливает.

Взревели фанфары.

Хрен знает, какие музыкальные инструменты служат драконам для извлечения столь чудовищных звуков.

Но в голову лезли раковины гигантских моллюсков, слоновьи хоботы и противотуманные сирены.

Выстроившись друг напротив друга, мы с Теночли слушали утробный рёв, стараясь делать вид, что мозги всё ещё не вылезли из ушей.

И как только он прекратился, Монтесума подал сигнал. Вся команда синхронно сбросила на траву накидки, оставшись в узких набедренных повязках из леопардовой шкуры.

Волосы теночли были собраны в высокие, утыканные перьями причёски, лица вымазаны ритуальными чёрными полосами.

Команчи вышли на тропу войны.

Но тут Лолита подала знак, и мои ребята тоже скинули майки!

Под ними были другие: золотисто-зелёные, под цвет футбольной травы…

— Я подумал, что ягуары, при всей остроте зрения, плохо различают цвета, — сказал над моей головой Одиссей. — И если ребята будут несколько… сливаться с природным ландшафтом, это станет стратегическим преимуществом.

— Неспортивным поведением, вот чем это будет, — буркнул я.

— Стратегическим преимуществом, — упрямо и строго повторил Одиссей.

А я вспомнил, как сам пользовался тем, что скруллы не видят неподвижную цель…

— Ладно, давайте и мне эту лукавую майку, — буркнул я, чувствуя себя капризничающим ребёнком.

— Уже, тренер, — улыбнулась Андромеда. — Потрудитесь обратить внимание: ИЗНУТРИ ваша майка как раз нужного цвета.

— Всё предусмотрели, — я почувствовал, как под бородой у меня краснеют щеки. — Хитрецы.

Они подумали обо мне, — я вывернул майку и снова натянул на себя. — Они знали, надеялись, что я тоже выйду на поле…

Глаза предательски увлажнились и я отвесил себе мысленного пинка.

Расклеился, твою мать. Развёл сопли в сиропе.

Соберись, жопа с ручкой. Сейчас надо думать только об игре.

Прозвучал свисток, на поле торжественно выплыл Князь. В шелковой чёрной судейской форме с ослепительно белым кантом, со свистком — многоруким чудищем — на груди.

Знаком он подозвал капитанов.

Монтесума и Лолита приблизились, Князь подкинул монетку… Почему-то я знал: монеткой окажется золотой Макс.

Указав по результатам, где чьи ворота, арбитр повернулся к трибунам и царственно помахал рукой, приветствуя публику.

Я, словно бы невзначай, пробежал мимо.

— Видели трибуну Теночли? — спросил уголком рта.

Понимаю: вопрос глупый. Конечно же, Марк Тиберий не ослеп на оба глаза. Но как ещё донести до него всю серьёзность? А ведь план казался таким простым, таким… осуществимым.

— Я распорядился, — величаво кивнул Князь.

— Честь вам и хвала за это, — буркнул я, делая вид, что наблюдаю за мячом — его как раз торжественно несли к центру поля в большой противоперегрызочной сетке. — Только как Макс унюхает пропажу, если весь стадион фонит, как золотая табакерка?

— Я распорядился, — повторил с нажимом Князь. — Чтобы ни один дракон на