Кивком я поздоровался с ними и ратниками и взглядом указал на Бородина.

— Что случилось?

— Мой косяк, — поднял руку Кабан. — Подставился я… а Лёша прикрыл.

— Командир, это моя вина! — подлетел к нему Алвес. — Из-за меня же ты…

— Заткнись, — отвесил ему тяжёлую оплеуху Кабан и посмотрел на меня грустным взглядом серых глаз. — Вы ж нас в предатели записали с Хлебом, поди… Я понял это ещё до начала боя. — Он горько хмыкнул.

— Прослушка? — деловито спросил я, подойдя ближе к нему и Бородину.

Бурлак без лишних слов проследовал за мной, готовый в любой момент прикрыть меня от неожиданного нападения. Остальные ратники мгновенно подобрались.

— Спокойно, парни, — бросил я им, сев рядом с подполковником и приложив два пальца к его шее.

Пульс определялся. Да и дыхание тоже чувствовалось — зелье восстановления третьей ступени дали Бородину очень вовремя. Мне можно было и не подходить к нему вплотную, чтобы проанализировать его состояние, но…

Не мог я просто так стоять в стороне.

Да и в упор в глаза Кабану хотелось посмотреть.

— Не было у нас доступа к вашим рациям, если ты об этом, — поморщился он. — Может, у кого и было, — Кабан скривился и указал пальцем в небо, — но у нас — нет.

— Тогда как узнал? — чуть надавил я голосом.

— Да проще простого, — горько хмыкнул здоровяк. — Когда он смотрел на меня сегодня, взгляд его становился таким же, с каким он про Зайчиху свою раньше вспоминал.

Хм? Зайчиху? То, что имел в виду капитан Антохин?..

— Кто эта Зайчиха? — требовательно спросил я.

Однако Кабан лишь покачал головой.

— Потом сам у Хлеба спросишь. К нашему делу она не относится.

Он напряжённо огляделся, всматриваясь в фигуры ратников Резановых, и снова уставился на меня.

— Как я понимаю, Близнец, ты представитель какого-то старого рода? Хлеб хотел разобраться с этими маньяками-культистами силами ОКЖ, но ты решил на всякий случай взять с собой свою рать?

Я усмехнулся и покачал головой:

— Не совсем так.

Хотя по большей части Кабан прав. Изначально я думал взять с собой лишь Кота, однако понимал, что без приказа Алисы Кот не сможет пойти со мной на задание. Да и мне самому не хотелось тайком от сестры одалживать кого-либо из ратников Резановых — неправильно это, не приняв фамилию Резановых и титул наследника, распоряжаться ратью рода, как своей собственной.

Так что Кота я ангажировал через Алису. Ну а сестричка, конечно же, разволновалась и начала задавать разные логичные вопросы. Про нападение на мою машину я ей пока не рассказал, а вот про культистов и похищение капитана ОКЖ, который расследует это дело, вкратце поведал.

В итоге Алиса разволновалась ещё сильнее и выдала:

— … братик, я доверяю твоей рациональности и признаю твою силу, но, пожалуйста, возьми с собой Бурлака и ребят. А то я приеду к тебе вместе с Котом. И захвачу с собой Младу! Наша гостья, как мне кажется, будет очень даже рада помочь своему потенциальному жениху.

К тому моменту я сам подумал, что поддержка рати будет уж точно не лишней.

В итоге я выторговал у Алисы, что она не даёт никаких своевольных приказов тем, кого посылает ко мне — чтобы на месте ратники беспрекословно слушались только меня. Также я настоял на том, чтобы саму Алису с гостьей сперва отвезли в больницу Резановых, где дежурит второй дважды одарённый Магистр рати — дворецкий Григорий.

Другой же такой Магистр — глава рати Бурлак — оказался сейчас со мной.

И, как я, прямо сейчас он пристально смотрит на Кабана.

Глава отряда спецназа покачал головой и продолжил:

— Пусть я немного ошибся, сути это не меняет. Хлеб хотел сделать дело силами ОКЖ, притом не стал поднимать шумиху сразу и напрямую обратился ко мне… Стало быть, не доверяет он коллегам, верно?

Голос мужчины стал холодным, а взгляд цепким.

Я молча кивнул, отвечая на его вопрос.

Кабан поморщился и громко цокнул:

— Правильно делает! Ты, Близнец, хотел узнать, что с моей лояльностью? Ну так я расскажу тебе в двух словах — вряд ли у нас много времени.

— Полностью согласен, — холодно ответил я. — Нам пора определиться, что делать с вами дальше, и заканчивать здесь.

Кабан кивнул и буквально за две минуты поведал, как он и его ребята до жизни такой докатились.

А началось всё с того, что на одном неприятном и сложном задании командир отряда из пятнадцати бойцов Кабан потерял четверых. До этого в отряде Кабана не было потерь три года. Бойцы внутри отряда относились друг к другу как к братьям, и смерть сразу четверых больно ударила по ним.

Однако вскоре к отряду приставили пополнение. Четвёрка новичков быстро влилась в коллектив. Да, погибших заменить они не смогли, но благодаря своей лёгкости и открытости буквально за пару операций стали полноценной частью команды.

Затем к Кабану приписали ещё одну пятёрку. Кабан был рад: и ребята-новички — отличные парни, и повышение — ещё никогда раньше он не управлял отрядом из двадцати бойцов. Однако Кабану дали понять: чтобы это повышение стало постоянным, ему необходимо пройти испытательный срок.

Отряд Кабана продолжил успешно выполнять различные задания, и в один момент начальство сообщило, что в случае успешного завершения следующей миссии его ждёт ещё одно повышение — официальное, и официальное же закрепление в статусе так называемого «командира четверти».

Кабан был рад. Вот только задание ему показалось подозрительным ещё в самом начале, когда он читал документы. А позже…

Задание оказалось ещё более грязным и мерзким, чем он думал раньше. Ветераны его отряда были в ступоре. А вот все четырнадцать новичков без проблем исполнили то, что отряду приказало начальство.

А стало быть, и сам Кабан справился с заданием, и получил своё официальное повышение.

— Я не буду говорить, что именно нам приказывали делать, — хмуро проговорил Кабан. — Даже если я уйду из ОКЖ, я не имею права раскрывать сведения о тайных операциях. Однако же…

Он поморщился ещё сильнее и замолчал. Его товарищи, ветераны его отряда, тоже потупили головы.

— В общем, мы не собирались так жить дальше, — пробасил Кабан. — Однако к