Мы плыли в медленном ритме, и вода казалась тёплым одеялом. Я чувствовал, как напряжение постепенно нарастает, но предвещает совсем не такую бурную разрядку, как предшествующие. Её внутренности сжимались вокруг меня мягко и ласково, её тихие стоны были музыкой, убаюкивающей всякую тревогу.

Но чем дольше длилась эта нежность, тем сильнее разгорался внутри меня новый огонь. Спокойная, глубокая страсть Шондры оказалась не менее зажигательной, чем ярость Кармиллы или техническое совершенство Вайлет. Мои движения стали увереннее, глубже, требовательнее.

Я почувствовал, как её ноги сильнее сжали мои бёдра, её пальцы впились мне в плечи. Ровное дыхание девушки сменилось прерывистыми вздохами. Её спокойствие начало таять, уступая место настоящей, неподдельной страсти, которую она обычно так тщательно скрывала.

— Капитан… — выдохнула она, и в её голосе впервые прозвучала лёгкая дрожь. — Волк… да… да…

Это было всё, что мне требовалось. С тихим рыком я прижал её к бортику, и наш неспешный танец превратился в нечто большее. Я входил в неё с новой силой, отдаваясь нарастающему урагану. Она встретила эту ярость стойко, её тело отвечало каждому толчку, её ногти оставляли царапины на моей коже.

Через несколько особо сильных толчков она запрокинула голову, и из её горла вырвался низкий, сдавленный стон.

— Да! Вот так! — её голос сорвался на высокую ноту.

Я чувствовал, как её мышцы начали судорожно сокращаться, готовые к кульминации. И я был готов. Всё моё существо снова сжалось в тугой, раскалённый узел, готовый разорваться.

Оргазм на этот раз был другим. Не сокрушительным разрядом, как с Вайлет, а мощным, глубоким, всеохватывающим извержением. Он шёл из самой глубины, выжигая всё на своём пути волной абсолютного, первозданного удовольствия. Я кончал, вжимая её в кафель, чувствуя, как её тело бьётся в конвульсиях у меня в руках.

Её крик, тихий и надрывный, был заглушён моим собственным стоном.

Мы замерли, сплетённые в едином порыве, и казалось, будто бассейн, да и весь мир, замер вместе с нами.

Я опустил голову ей на плечо, чувствуя, как её грудь тяжело вздымается. Она обняла меня, её руки дрожали.

Разумеется, эту идиллию сразу нарушили.

Из-за спины раздались медленные, саркастичные аплодисменты.

Кармилла, опираясь на противоположный бортик, смотрела на нас с игривой ухмылкой.

— Браво, просто браво. Трогательно до слёз. Все такие довольные, сытые и счастливые. Просто прекрасный, душевный вечер.

Она оттолкнулась от бортика и плавно, как акула, скользящая в воде, направилась к нам.

— Все получили свою порцию внимания от нашего неутомимого капитана. Все, кроме меня.

Она подплыла вплотную, её красные глаза горели в полумраке, как раскалённые угли. В них читался голод. Ненасытный, хищный голод.

— Со мной ты не закончил, дорогой. Я тоже хочу стонать в твоих объятиях. Но не так, как все эти девочки. Я хочу по-настоящему.

Она набросилась на меня прежде, чем я успел что-либо ответить.

Её губы впились в мои с такой яростью, что я почувствовал вкус крови. Её ногти впились в мои плечи, её ноги обвились вокруг моей талии с силой удава. Она была как ураган, как стихия, сметающая всё на своём пути.

— Кончил в полицейскую? В киборга? В тихоню? — шипела она мне в губы, её бёдра уже двигались в неистовом, яростном ритме. — Теперь кончи в меня. Всё, что у тебя осталось, я заберу. Всё!

Её ярость, её ненасытность были заразительны. Усталость как рукой сняло. В ответ на её вызов во мне проснулась та же дикая, первобытная сила. Я ответил ей той же монетой — грубой, животной страстью. Мы сцепились в бассейне как два хищника, вода кипела и хлестала вокруг нас, наши тела сталкивались с такой силой, что, казалось, вот-вот посыплются искры.

Её стоны были скорее рыком львицы, её укусы оставляли следы на коже, но та сразу же заживала. Она требовала всего, и я отдавал всё. Каждый мускул, каждое нервное окончание вопило восторгом от безудержной страсти. Это было чистое, неразбавленное безумие.

Я чувствовал, как её влагалище сжимается вокруг меня с чудовищной силой, выжимая последние капли наслаждения, последние остатки сил.

И тут она зарычала громче и яростнее, её тело выгнулось, а рот открылся, обнажая клыки.

Эмоции вампирши полыхали багровым заревом.

Её оргазм накрыл нас обоих, яростный, всепоглощающий.

Полное, тотальное истощение. Оканчательное высвобождение.

Казалось, будто из меня вытянули всё до последней капли. Я кончил с долгим, хриплым стоном, чувствуя, как её тело сжимает меня, высасывая самую суть.

Мы рухнули под воду, с плеском погрузившись до самого дна. Её губы впились в мои, и мы целовались под водой, выпуская воздух пузырями. А когда сумели немного остыть, оттолкнулись от кафеля и вынырнули, тяжело дыша.

Кармилла, немного успокоившись, прильнула ко мне.

Её губы коснулись моего уха.

— Ты думаешь, на этом всё? — прошептала она с придыханием, и в её голосе звучала и усталость, и торжество. — Обошёл всех по кругу, и хватит? Ошибаешься, дорогой. Для такого, как ты… это только разминка.

Я заметил улыбки на лицах остальных девушек. Похоже, они разделяли мнение вампирши.

* * *

Поздний вечер окутал роскошный бункер мягким, убаюкивающим полумраком. Большинство обитателей этого дурдома на выезде уже разбрелись по своим спальням. В просторной гостиной, где на огромных экранах всё ещё безмятежно плавали виртуальные рыбки, царила почти сонная тишина. Почти.

На диване, поджав ноги под себя, сидела Лия. Её обычно сияющая зелёная кожа сейчас отливала тусклым, болезненным светом, а в больших жёлтых глазах застыла вселенская тоска. При Волке она старалась не подавать виду, но всё же количество женщин, которых он успел собрать в свою коллекцию, очень удручало её. Особенно теперь… после бассейна…

Боги, что они там вытворяли… Ещё несколько дней назад она и подумать не могла, что однажды согласится участвовать в чём-то подобном. Но оно как-то само получилось… Будто вся эта гаремная атмосфера действует заразительно и заставляет потерять рассудок.

Теперь Лия очень остро поняла, НАСКОЛЬКО она не уникальна. Просто одна из восьми. А ведь ещё недавно был только он и только она. Это чудовищно несправедливо, больно и тяжело.

Рядом с ней, пытаясь разогнать эту тоску, суетилась Сэша.

— Кити-кити, Лиечка, ну не грусти! — щебетала она, протягивая ей шоколадку в яркой обёртке. — Вот, смотри, это «Космический восторг» с орехами, нугой и взрывающейся карамелью! Съешь, и сразу станет веселее! Проверено!

Лия