Помнил только, что в какой-то момент его кто-то обнял. Он обнял в ответ. И не отпускал. Пока не рассвело.

И вот солнце вновь с жадностью и завистью метало лучики в сторону их маленькой квартирки. Те бежали по силуэту Тесс, разбиваясь на мириады сверкающих осколков, заставляя бархатистую кожу певицы выглядеть сродни блестящему, морскому шлейфу, тянущемуся до самого горизонта.

Она улыбалась.

Мягко. С долей заботы, частичкой нежности, крупицей понимания и бездонным озером спокойствия.

Ардан притянул её к себе и Тесс опустила щеку ему на грудь. Он гладил её по спине и смотрел в потолок. Надо бы, пожалуй, перед осенью успеть подновить штукатурку.

— Расскажи мне что-нибудь, — тихо, шепотом, попросил Арди.

— Что именно? — так же, в тон, спросила Тесс.

Её огненные волосы разметались по подушке, будто вот-вот и кровать задымиться.

— Не знаю, — честно ответил Арди. — Что-нибудь… обычное.

Они не повышали голоса, разговаривая так, словно их кто-то не просто «мог», а непременно подслушивал. Аккурат в данный конкретный момент. Кто именно?

Плевать.

Просто не хотелось, чтобы окружающий мир отвлекал. Чтобы хоть что-то, помимо солнца, ворвалось в их крошечную вселенную, существующую только для двоих. Их дыхания. Их мыслей. И того покоя, что убаюкивал мысли, заставляя веки опускаться все ниже и открываться все реже.

— Вчера в концертном зале начали строить буфет, — Тесс водила пальцами по его груди, выписывая не имеющие смысла и четких очертаний узоры. — Обещают, что для всех артистов цена будет в половину ниже.

— Надо же… — Арди искренне удивился такой щедрости со стороны Артура Бельского. — Мы сможем опять сэкономить на продуктах?

— Если ты готов питаться одними только рыбными сандвичами, брискетами с паштетом и сырными нарезками.

Арди вздохнул в притворном прискорбии.

— Придется, все же, не забывать навещать продуктовую лавку. — вынес неумолимый вердикт юноша.

— А еще на репетиции к нам приезжали репортеры из Имперского Вестника, — продолжила Тесс. — Они собираются освещать открытие. Его, правда, в который раз перенесли.

— На когда?

Тесс дернула плечиками.

— Под конец месяца Святых.

Арди чуть сильнее прижал к себе невесту.

— Сильно расстроилась?

— Да… нет… — она снова пожала плечами. — С одной стороны, Арди-волшебник, я уже привыкла выступать для публики «Брюса». Порой скверной, порой изрядно нетрезвой, но какой-то… родной, что ли. А здесь будут совсем чужие люди. Сотни людей. На открытие проданы уже все билеты. Тысяча двести посадочных мест. Полная посадка зала.

Арди молчал. Он знал, что лучше всего в данный момент молча слушать. Тесс не требовались ни его советы, ни его мнение, только участие. Как, порой, и ему самому хотелось, чтобы она просто была рядом.

— И да, я помню, что говорила, что хочу выступать на самых больших сценах и для самой большой публики, но… — Тесс поежилась и потерлась ему о плечо носом. Только став старше Арди понял странные шутки Невия о том, что в постели все одинакового роста. — Мне страшно. И немного волнительно. Страшно, наверное, даже чуть больше, чем волнительно.

— А чего именно ты боишься?

Тесс ответила не сразу.

— Что не справлюсь. Что не смогу выступать каждый раз так, чтобы… — она замолчала ненадолго. — Чтобы в газетах не появились статьи о том, что отец в качестве выкупа за Олесю попросил у герцога Эркеровского протекцию в мой адрес.

Арди уже достаточно пожил в Метрополии и успел пообщаться с сильными мира сего, чтобы понять одно:

— Они все равно появятся. Даже когда ты будешь блистать. А ты будешь, Тесс. Потому что я никогда не слышал, чтобы кто-то выступал так, как выступаешь ты.

Тесс улыбнулась. Немного печально. Немного смущенно. И необычно влюбленно.

— Я знаю, — прошептала она. — Знаю, что они будут так писать. Даже если ты окажешься прав.

— Конечно я окажусь прав.

Тесс слегка укусила его за все то же плечо, а потом чуть резко дернулась в сторону.

— Не больно? — спросила она с беспокойством.

Арди покачал головой, сам при этом стараясь удержать рвущуюся наружу гримасу боли. Тело все еще не успело восстановиться, а вчерашний, слишком длинный день, особой ретивости в данном процессе не прибавлял.

— Нет, — легко солгал юноша.

Он бы мог воспользоваться наукой Скасти, но Арди никогда не использовал наставления бельчонка при общении с невестой. Ему, отчего-то, казалось, что попросту соврать будет как-то честнее, даже несмотря на противоречивость утверждения.

— Хорошо, — она опустилась обратно и какое-то время молча лежала, продолжая рисовать пальцами на груди. — Знаешь, что самое смешное?

— Что?

— Когда приехали все эти журналисты, то водопроводчики что-то неправильно подсоединили и, когда подали напор, то половину репортеров окатило… — Тесс хихикнула и прошептала даже тише, чем прежде. — Черной водой из отхожих мест строителей.

Арди позволил себе несколько коротких смешков. Действительно — забавное совпадение. Хотя, зная нелюбовь Шестерки к акулам пера, то, возможно, и не совпадение вовсе.

— Так что, думаю, — продолжила девушка. — Уже к концу недели появится с десяток статей о том, в каком плачевном состоянии находится Концертный Зал Бальеро.

— Видишь, дорогая, тебе даже не придется волноваться о полной посадке. Люди просто не захотят брать с собой зонтики и откажутся от билетов.

Тесс не обиделась и легонько, звонко, как дверной колокольчик, засмеялась. Арди же поцеловал её в макушку и накрыл место поцелуя подбородком. За окном солнце, веселой рыбкой, ныряло в облака, то и дело подмигивая горожанам.

— Скоро? — внезапно спросила Тесс и, не дожидаясь встречного вопроса, тут же пояснила. — Скоро уедешь?

Вместо прямого ответа, Арди спросил:

— Как догадалась?

Девушка чуть подтянулась наверх и нежно поцеловала его в висок.

— Ты когда вчера возвращался, то у тебя был такой же вид, как и порой у отца, — в голосе Тесс прозвучала мягкая печаль. Не такая, которая причиняет боль, а скорее как пряность для далеких воспоминаний. — И каждый раз после того, как он приходил с такими глазами, то через некоторое время уезжал.

Вот оно что…

— Через пару недель, — ответил Арди. — Может чуть раньше.

— Далеко?

— На Танцующий Полуостров.

— Ого! — Тесс приподнялась на локте.