Дыхание перехватило сразу — будто кто-то рывком стянул завязки и без того тугого корсета.

Не слишком просторный зал был переполнен людьми, и все, словно по приказу, повернули головы. Кара увидела множество лиц. Здесь были соседи и знакомые, были фермеры и лесорубы, друзья и недруги ее отца, были дряхлые старухи, еле вползшие на вершину уступа, и молодые девчонки — ее ровесницы. У кафедры с сумрачным лицом ждал священник, а на передней скамье сидел рыжий парень с цветком в петлице — свидетель.

Все Альдбро собралось на ее праздник. Не хватало одной детали.

Жениха.

— Батюшка, — прошептала невеста, бессильно вцепляясь в руку почтенного фермера. — Да… да что же это?

В голосе девушки прорезались истерические нотки. Отец обвел зал тяжелым взглядом и внезапно, издав сдавленное рычание, рванулся к свидетелю. Толпа, не ожидавшая такого маневра, подалась в стороны.

— Где он??? — заорал фермер, сдергивая несчастного юношу со скамьи. — Где этот паскудник⁈

Он так тряханул рыжего, что новенький жилет затрещал по швам. Посыпались пуговицы. Ларс вскочил с места и полез разнимать свару. Несколько мужчин пришли ему на помощь, и сцена получилась донельзя безобразная.

— Гере Фратсен, — напрасно увещевал с кафедры священник. — Вы в киркье!

Увещевания не помогли. Лишь когда Ларс всем телом вклинился между фермером и его добычей, а помощники заломили несостоявшемуся тестю руки, драчуна удалось оттащить. Тем временем родня невесты вломилась внутрь и подняла гам.

— Говори! — брызгал слюной фермер.

— А чего говорить? — огрызнулся рыжий, одергивая пострадавший костюм. — Я ему сторож, что ли? Вчера сказал на мальчишнике: мол, идите завтра сразу в церковь, а я с родителями позже подойду.

— Да! — поддержали его друзья. — Так и сказал!

И тут из толпы раздалось ехидное:

— С чего бы ему пропадать?

— В самом-то деле…

— Со столь желанного события…

— А, может, он того? — подал голос Снорри. — Проспал, а?

Замечание Прищура оказалось последней каплей. Фратсен заревел дурным голосом и с криком «Убью!» ринулся прочь. Люди, что заступили ему дорогу, отлетели в стороны. Двое родичей переглянулись и поспешили за предводителем.

Народ хлынул во двор. Ларс, ругаясь, протискивался сквозь толпу, уже предчувствуя проблемы.

На скамье, в материнских объятьях, горько рыдала невеста.

Нестись вниз по каменной лестнице, рискуя споткнуться и свернуть шею, — не мед! Ленсман перепрыгивал через ступеньки, но уже понимал — отстает. Безнадежно.

Откуда в дородном папаше Кары взялось столько прыти — пес его знает, но он просто-таки летел по лестнице. Ларс едва достиг середины, а разъяренный фермер уже топал по ровной земле. Другие тоже не медлили.

Вся троица мстителей рванула к мирно стоявшему в сторонке свадебному экипажу. Папаша бухнулся на козлы, родичи запрыгнули в коляску, и та с места в галоп покатила к деревне. Ларс выругался в голос.

Теперь он точно опоздает! И ладно, если только набьют морду, а ведь могут и пришибить ненароком, и коли не самого Бьярне (Ларс сомневался, что парень прохлаждается в ожидании расправы), так кого-нибудь из родни…

— Звездочка! — заорал знакомый голос. — В терновнике!

Прищур! Старый балагур говорил, что приехал прямо к церкви! Ларс воспрял духом и еще быстрее заработал ногами.

Только бы шею не свернуть!

Калитка была нараспашку. Ларс пробежал мимо коляски со взмыленной лошадью и устремился на крыльцо.

И с разбегу врезался в спины.

Мужчины стояли на пороге, словно каменная стена, но явно не собирались врываться в комнату. Ларс, не успев остановиться, влетел носом в затылок отцу Кары. Тот даже не двинулся, и от такого безразличия ленсману сделалось слегка не по себе.

— Подвиньтесь! — прошипел он. Мужчины без слов посторонились. Ларс заглянул в комнату и…

Чутье не обмануло. А жаль…

В комнате стоял душный полумрак, какой бывает в летний день в доме, где наглухо закрыты ставни. Печь, вообще-то серая, сейчас казалась белоснежной. Но Ларс смотрел не на кирпичи. Тильсены были дома. Фру Астрид сидела за обеденным столом, устремив глаза мимо ленсмана. Ладонь ее была прижата к груди, словно женщина схватилась за сердце, рот открыт. Ее муж привалился к стене. Одна рука сжала спинку стула, будто мужчина собирался встать, да не успел, пальцы другой сжались в кулак.

Стол был накрыт для чая. Над миской с вареньем вились мошки.

Ларс смотрел на испуганные восковые лица и обращенные в пустоту глаза. Казалось, Тильсены что-то кричали, но немота сразила на полуслове, и звуки замерли, не успев сорваться с губ.

У ленсмана задергалось левое веко.

Я скоро рехнусь, обреченно подумал Ларс. Но столь горькое откровение перебила другая мысль: дети! Где дети⁈

Чтобы выяснить, нужно шагнуть в комнатушку, пересечь ее и отдернуть занавеску в перегородке, за которой — как подсказала память — стоят постели.

— Они, чего, померли? — прогудел за спиной густой бас. Ларс очнулся от оцепенения. В конце концов, он не размазня-крестьянин, он человек военный…

Ленсман провел по лицу ладонью, словно стирая собственные страхи. А, будь что будет! Он прошел к столу. Присмотрелся к лицам почтенной четы, и, вспомнив, как действовал обычно полковой лекарь, принялся искать пульс.

Под жесткой кожей на запястье фру Астрид билась тонкая жилка. Редкая, но вполне различимая.

— Живые.

Троица у порога зашебуршилась.

— Колдовство, братцы, — промямлил кто-то.

Ларс отдернул занавеску — так и есть! Младшие Тильсены мирно лежали под одеялом.

Будить? А если хуже сделаешь?

— За шиворот потрясите, — прогремел с порога отец Кары. — Оклемаются, поди, семя паскудное.

Ларс смерил его злым взглядом.

— Иди-ка ты, отсюда, почтенный. А то как бы я тебя не потряс. Ведь вы трое не чаи распивать сюда неслись….

— А чего⁈ — рявкнул Фратсен. — Они мою дочку с грязью смешали, а я не моги и тронуть⁈

Ларс почувствовал, как у него сводит зубы — обычная примета к мордобою. Но не случилось — родичи фермера увидели, как кривится у ленсмана физиономия, и поспешно вытолкали буяна на крыльцо.

Ларс прикрыл дверь. Скоро здесь будет вся деревня.

Тильсены таращились на него пустыми, словно у кукол, глазами.

Короткий стук в дверь возвестил, что Ларс не останется с проблемой один на один. Прибыли прочие официальные лица.

Ленсман быстро открыл дверь, дабы избранные протиснулись внутрь, и сразу же крепко захлопнул у самого носа кого-то любопытного. На улице мало-помалу собиралась толпа,