– Нет. Я руководил Императорской гвардией. Но была ещё тайная стража. Она мне не подчинялась.

– Но почему эти люди напали на солдат? Они ведь тоже служат Императору.

С полминуты полковник молчал. А Мелисса начала всхлипывать и даже тихонько подвывать.

Сарод проронил:

– Они не люди. И, похоже, больше не служат Императору.

Он резко поднялся. Оглядел нас с Мелиссой. И неожиданно заговорщицки подмигнул.

– Знаете, почему я устроил себе кабинет над кухней?

Мы с Мелиссой дружно пожали плечами.

– Там всегда много горячей подсоленной воды. Скажу по секрету – они её очень не любят. Поэтому советую вам держаться поближе к кухне. Вернее, не советую, а… очень прошу бежать туда со всех ног. Потому что… потому что я не могу быть в двух местах одновременно.

Мы с недоумением глядели на него. А он развёл руки и резко хлопнул в ладоши. В глазах у меня потемнело. Когда зрение через несколько секунд вернулось, полковника с нами уже не было.

Вдруг со стороны ворот раздались полные ужаса крики. Несколько раз просигналила труба и, не закончив ноту, осеклась.

– Что происходит?! – воскликнул я, ни ко кому конкретно не обращаясь.

– Но Мелисса неожиданно ответила:

– Он же сказал – Эрце-шех. Бежим!

– Куда?

– На кухню, конечно. Полковник сказал идти туда.

Мы побежали к мосту. На бегу я попытался объяснить Мелиссе:

– Он – и есть Бич Империи. Он – ужас, который должен вернуться. Не уверен, что нам нужно его слушать.

– Где кухня? – так же на бегу спросила Мелисса.

– Да в этой башне. Можно по мосту… Стоп! Нельзя…

Я увидел, что мост опять полон людей. Но они не сражались. Некоторые из них просто сидели на корточках. Кто-то истошно вопил. Другие прыгали с моста и расшибались о камни внизу. Несколько человек рубили мечами и топорами двери, ведущие в башню.

А потом я увидел их. Их призрачные тела озарялись бледно-фиолетовыми всполохами. Форма постоянно менялась – то они выглядели как люди, то как гигантские пауки. А иногда представляли собой ужасный гибрид того и другого – ниже груди – имели человеческий вид, а вместо рук и головы шевелились паучьи лапы.

– Это они напали на наш отряд, – прошептала Мелисса.

Жуткие люди-пауки легко бежали по боковым сторонам моста и по его нижней поверхности. А некоторые прыгали прямо по головам людей на мосту.

Я не мог разглядеть – страшные существа держат сверкающие сабли в человеческих руках, или это передние лапы пауков заточены, словно стальные лезвия?

Я судорожно сглотнул. Схватил Мелиссу за руку. Скомандовал:

– За мной!

И повёл её тем путём, который мне показал сегодня утром (или это было вчера?) капрал Куркин. Жив ли он ещё?

Мы вломились в мастерскую и пересекли её. Дверь в дальнем углу была открыта, и мы бросились на лестницу. Когда минут через пять мы оказались на кухне, я понял, что мы опоздали. Трясущиеся от ужаса кухарки сбились в кучку у одной стены. К стене напротив прижалась женщина с зелёными волосами. Девочка стояла рядом с матерью, уткнувшись лицом ей в живот.

Их сторожили три Эрце-шех. Текучая игра синеватого света и теней. То полупрозрачные силуэты широкоплечих людей, то перебирающие чёрными мохнатыми лапами пауки – я скривился от отвращения.

Только сейчас я вспомнил о шпаге и выхватил её из-за пояса. На свист клинка обернулся один из монстров. Он прошипел что-то угрожающее, но не двинулся с места. Судя по всему, Эрце-шех именно сторожили женщину с девочкой, не стремясь причинить им вред. Тем не менее, я не мог просто стоять и смотреть на этих тварей. Потому что долго любоваться ими было выше человеческих сил. Имелось лишь два варианта: либо очертя голову броситься в бой, либо уносить ноги, завывая от ужаса. Второй вариант был очень соблазнителен, но мы, Штокеры, не так воспитаны, чтобы на глазах у женщин улепётывать от врага. Поэтому я завопил что-то нечленораздельное и бросился в атаку.

Моя шпага должна была проткнуть монстра, но нашла лишь воздух. Эрце-шех с нечеловеческой быстротой увернулся, а его чёрная лапа с поблёскивающим лезвием на конце ударила по клинку. Удар вышиб шпагу из моей руки, а клинок сломался. Звякнув, упали обломки. Эрце-шех превратился в человека. Передо мной стоял невысокий мускулистый мужчина с голым татуированным торсом и бритым черепом. В обеих руках он держал короткие кривые сабли. Он улыбнулся мне, и его улыбка не предвещала ничего хорошего.

Я отступил на шаг. Мужчина замахнулся – но, явно не считая меня хоть сколько-нибудь опасным противником, он теперь играл со мной, как кошка с мышью. Я сделал ещё один шаг назад и, наступив на какую-то кухонную утварь, повалился навзничь. Не думаю, что меня спасло именно падение. Скорее всего, этот парень успел бы мелко меня нашинковать, ещё до того момента, как мой затылок повстречался бы с полом. Но затылок благополучно с полом встретился, а я всё ещё был целиком, так сказать, а-ля натюрель. Дело в том, что пока я падал, надо мной пролетело ведро, и я видел, как из него во все стороны разлетаются овощи и брызги воды. Ведро, конечно, не достигло цели, а вот брызги – достигли. И произвели совершенно невообразимый эффект – человек завопил, словно его облили кипятком, обратился в паука, снова в… нет, не в человека, это был омерзительный комок, из которого то судорожно выдёргивались человеческие конечности и голова, то взметались суставчатые лапы и выпячивалось паучье брюхо. Комната наполнилась невыносимым визгом, похоже, брызги попали и на двух остальных бойцов. Мне на лицо тоже упало несколько капель – могу засвидетельствовать, это был не кипяток, а просто горячий суп. Пожалуй, несколько пересоленный, но вполне годный к употреблению.

Я вскочил как ошпаренный (вы поняли, что это всего лишь оборот речи). Оглянулся – Мелисса деловито скидывала крышки с баков и кастрюль, стоявших на плите.

Ах, значит, «горячая подсоленная вода?!». Метнувшись к плите, я схватил какую-то кастрюлю и с размаху окатил горячей водой всю стоявшую передо мной компанию – двух уже начавших приходить в себя Эрце-шех (им от первого ведра досталось совсем немного – только несколько капель), а пролетевшее второе ведро супа добило или, по крайней мере, на какое-то время вывело из строя тайных стражей Императора. Теперь на залитом лужами полу корчились три жутких призрачно мерцающих клубка.

– Медам, – обратился я к женщине, которая всё также стояла у стены и прижимала к себе девочку, – идите сюда. К нам. Мне