Уснул.

Я разворачиваюсь в его руках и смотрю на безмятежное лицо, которое за последний месяц выучила до самой последней черточки. Широкий лоб. Густые брови и длинные темные ресницы. Резкие скулы, колючая борода, жесткие губы.

Он красивый.

Но не вылизанной модельной красотой, а чем-то более глубинным, настоящим. Мужским.

«Я ему доверяла», — с отчаянием думаю я. — «Черт, я ведь ему доверяла на сто процентов, потому что у него не было никакой выгоды мне врать. Но я не учла… много чего не учла. Где были твои мозги, Леля? Где?».

Ответ напрашивается исключительно грубый и исключительно в рифму.

Ну потому что я совсем не головой думала, когда привязывалась к Глебу. С ним было хорошо, да. Но это не оправдание.

Уснуть я не могу. Лежу, чувствуя себя словно в плену, задыхаюсь и лихорадочно думаю, когда же папа успел договориться с Глебом.

С самого начала? Сомнительно. Слишком случайной была наша встреча. А ту глупость с браком, которая пришла мне в голову, сложно было предсказать.

А вот потом — вполне возможно.

Свидетельство осталось у родителей, там есть фамилия, с ней можно обратиться в ЗАГС и пробить все данные. А затем аккуратно найти Глеба и предложить ему… деньги. Скорее всего деньги. Много денег.

Или пригрозить тюрьмой, если у него есть проблемы с законом.

Скорее всего есть: никто по собственному желанию не забивается в глушь. Особенно имея такую внешность, такой характер и такие мозги.

Да, мозги. То, что Глеб не дурак, я поняла очень быстро.

И мне это нравилось. Мне вообще все в нем нравилось.

Кроме того, что он за моей спиной сговорился с папой.

Я даже не знаю, что я сейчас чувствую. Злость, разочарование, обиду — да, но одновременно с этим какое-то горькое удовлетворение.

Я так и знала.

В глубине души я всегда знала, что никто просто так не стал бы со мной возиться. Прятать в доме, кормить, оберегать, развлекать…

Остается надеяться, что хотя бы секс со мной был личной инициативой Глеба.

Я некоторое время думаю над этим и решаю, что да. Пожалуй, это то немногое, что между нами было настоящим.

Зато теперь становится понятнее, почему Глеб вначале так яростно отказывался.

Потому что охранникам не стоит спать с теми, кого они охраняют. А он сорвался. Ай-ай-ай! Непрофессионально!

Папа бы за такое ему штраф вкатил!

А может, и нет.

Может, это была одна из их договоренностей. Получишь деньги и заодно можешь ее трахать, пока за ней присматриваешь.

Я горько усмехаюсь.

Ладно, это лирика. Сейчас важнее другое: как мне отсюда сбежать? А то, что сбегать надо, даже не обсуждается.

Вопрос времени, когда тут появится папа. Или когда Глеб подсыплет мне что-то в кофе, уложит на заднее сиденье и вернет родителям.

Итак. Надо валить.

Как?

Варианты с лесом или с угоном тачки я отметаю сразу. Они неперспективны. К тому же, как бы глупо это ни звучало, я не хочу оставлять Глеба без машины.

Как он выберется из этой глуши? Как купит корм для Джека и еду для себя?

Нет. Надо иначе.

Надо, чтобы он сам отвез меня в город.

На собеседование. Да. Именно туда.

Я мысленно набрасываю в голове план действий и только, когда он готов, успокаиваюсь. И засыпаю.

Перед этим скинув с себя тяжелую и теплую руку Глеба.

Глава 19

Глеб

Настроение поганое.

Я не хочу никуда ехать. Не могу объяснить почему, но интуиция подсказывает, что ничего хорошего из этого не выйдет. Под ребрами как будто ножом скребет, примерно это же я ощущал, когда на меня через неделю надели наручники.

— Принцесса, может, хрен с ней, с этой работой? — спрашиваю я и получаю в ответ презрительный взгляд ледяных глаз.

Что-то с ней не то последние дни.

Такое чувство, что Леля откатилась к заводским настройкам, к той самой девушке, которая смотрела на меня в ЗАГСе как на дерьмо.

Мне это не нравится.

Но предъявить ничего не могу: она делает все то, что и раньше, она ласкова с Джеком, она горячая и неугомонная в постели, но… что-то, сука, не то.

— Мне кажется, или ты сам мне говорил, что пора становиться взрослой и самостоятельной? — холодно интересуется Леля. — Не могу же я все время сидеть на твоей шее.

— Это ебаный стартап каких-то малолеток, зачем тебе с ними связываться? Они даже не оценят специалиста твоего уровня. И денег не смогут нормально платить.

— С чего-то надо начинать. И я еще не соглашалась на работу, это просто собеседование.

Она права.

Просто собеседование.

Я ее привезу в город, а потом увезу обратно. К себе.

Это немного успокаивает.

— Нельзя было онлайн? — хмуро интересуюсь я, но Леля только пожимает плечами.

Типа откуда я знаю?

— Ладно. Я отвезу тебя завтра. Во сколько там надо быть?

— В одиннадцать.

— Выезжаем в половину девятого. Могут быть пробки.

— Договорились. — На ее губах, нежных и розовых, мелькает короткая улыбка. — Спасибо.

Получив мое согласие, Леля словно расслабляется.

Вечер проходит так хорошо, что я тоже успокаиваюсь. Мы много смеемся, гуляем в лесу вместе с Джеком, и пока этот шерстяной балбес где-то гоняет белок, я прижимаю Лелю к дереву и жадно целую.

Кровь вскипает мгновенно, и я взял бы ее прямо тут, если бы мог. С ума сводит ее пылкость и непокорность, ее сладкие стоны и отзывчивое тело. И взгляд… Взгляд, которым она постоянно бросает мне вызов.

Хрена с два я отдам ее обратно мудаку Левинскому.

Хрена с два.

И