Дрожащими руками я попыталась закрыть уши, чтобы не слышать этих воплей. Хотелось закрыть глаза и ничего не видеть. Исчезнуть.

Но, несмотря на охвативший меня ужас, я не могла отвести взгляд от этой бесноватой и одновременно прекрасной в своей ярости чёрной пантеры, с которой никак не могли справиться двое здоровых мужчин.

Почему-то я знала, где-то там, в глубинах своего сознания, чувствовала свою вину перед этой девушкой. За что-то плохое, что я сделала ей. Мне было жаль её и ещё почему-то очень стыдно.

– Ненавижу!

В эту самую минуту мне показалось, что это уже было в моей жизни. Я видела эти, наполненные ненавистью и безумием, чёрные глаза.

Как замедленный кадр, в памяти всплывала картинка: пустая, безлюдная улица, рёв мотора, визг автомобильных шин и горящие лютой ненавистью глаза девушки, сжимающей руль несущегося на меня автомобиля.

Воспоминания щёлкали и мелькали перед глазами, как кадры киноплёнки. Старой, чёрно-белой, поцарапанной и шуршащей. Одно на другим. Неумолимо. Бесконечно. Причиняя боль не только физическую – рвущую сердце и душу.

Вот я, счастливая и радостная, танцую вокруг мамы, а она смотрит на меня с любовью и затаённой грустью. Сегодня получила письмо, что меня приняли на бюджет в столичный университет. Старший брат стоит, скрестив руки на груди и облокотившись плечом на дверной косяк. Улыбается и качает головой. Он тоже рад за меня, в глазах гордость и беспокойство. Как отпустить младшую сестрёнку одну в далёкий город? Кто присмотрит за ней, защитит и позаботится?

Вот Москва. Шумная, душная, никогда не спящая. Волнение и тревога – справлюсь ли? Студенческое общежитие, аудитории, гулкие коридоры старинного здания университета. Я, счастливая и мечтающая о светлом будущем.

Театры, выставки, огромные, сверкающие торговые центры, кинотеатры, маленькие, уютные кофейни. Восторг и щенячья радость от большого, красивого города. Свобода от постоянного контроля старшего брата. И полная самостоятельность.

Интересные лекции и подготовка к парам, вечерами, при свете настольной лампы, в нашей уютной девичьей комнате в общежитии. Очень серьёзные нагрузки. Учиться в университете оказалось нелегко.

Борис. Красивый, галантный, нереальный. Великодушный и терпеливый. Внимательный и заботливый. Мы случайно столкнулись у дверей банка. Он выходил из него, а я неслась мимо, на бегу жуя булочку с маком. От удара булка упала на асфальт, я поперхнулась кусочком и закашлялась, а Борис поймал меня, когда я летела на землю, сбитая с ног.

Это было, как удар молнии, пробивший нас насквозь и пришпиливший друг к другу. Я влюбилась с первого взгляда. У меня просто не было шанса пройти мимо.

Первый поцелуй. Ужин в ресторане с видом на лежащий у наших ног вечерний город.

Борис, встречающий меня у входа в университет. Цветы. Много цветов. Каждый день.

Яхт-клуб и прогулки по реке на белоснежном быстроходном катере. Борис за штурвалом. Красивый, счастливый. И я счастливая, с поющем сердцем и парящей в бескрайней небесной высоте, душой.

Шикарный Порше и ночные поездки по спящему городу. Поцелуи. Касания. Осторожные, бережные, нежные.

Первый секс. Любовь и доверие. Нереальное притяжение. Невозможность дышать без него. Медленная смерть, когда он уезжает в свои долгие командировки.

Вот Борис привёл меня в квартиру, в которой мы будем жить вместе. Просторную, светлую. Я хожу по комнатам, прикасаюсь кончиками пальцев к вещам, к мебели, и не верю своему счастью.

Потом утренняя тошнота и положительный тест. Две яркие малиновые полоски. Я беременна. Я безмерно счастлива. И Борис счастлив. Всегда рядом. Заботливый и нежный.

Дорогая клиника, лучшие врачи. Всё хорошо. Ребёнок развивается и растёт согласно срокам.

До родов ещё два месяца. Звонок в дверь. Диана.

Жена! Борис женат! Я не поверила ей, а она...

Она ударила меня. Прямо как сейчас. Больно. Обжигающе.

“Я не мог тебе сказать. Не хотел терять тебя.” Виноватый взгляд. Попытки обнять, успокоить. Слова о любви. И боль.

Боль! Боль! Боль! Скручивающая тело и душу. Разрывающая сердце. Душащая. Выворачивающая наизнанку. Борис женат. Он всё это время обманывал меня, а я, глупая и влюблённая, ничего не подозревала.

Клиника. Белые стены. Яркий свет. Звон металлических инструментов в операционной. Общий наркоз и темнота.

" Ваш ребёнок умер. Мне жаль." Неискреннее сожаление в холодных, равнодушных глазах врача.” Ваш муж забрал тело младенца, чтобы похоронить."

Могилы нет. Ячейка в колумбарии. Без имени. Просто “Младенец”. И снова боль. Постоянная, не отпускающая ни на минуту боль разодранного в клочья сердца.

Вместе с цветком розового пиона я оставила на полочке ячейки крошечные тёплые носочки. Я связала их сама, готовясь к встрече с моим малышом.

Борис под окнами моей съёмной квартиры. Ежеутренние курьеры от него с цветами, пакетами продуктов и готовой едой из ресторана. Отключённый телефон. Ничего не хочу. Не могу.

Воспоминания , одно за другим, вспыхивали в голове, и каждое сопровождалось взрывом боли. Словно острые, раскалённые до красна иглы впивались в мозг, грозясь изжарить его до состояния обугленного куска плоти.

Меня качало и мутило от боли. Я со всей силы сдавливала ладонями виски. Мир вокруг меня плыл, картинки менялись со скоростью взбесившейся, вышедшей из-под контроля карусели.

Последний кадр – пылающие ненавистью глаза Дианы, сидящей за рулём несущегося на меня автомобиля. Картинка плавилась, вспучивалась, расползалась на куски, как горящая киноплёнка.

Где-то на заднем плане я слышала беспокойный голос Леона. Он звал меня. Называл Вики. Тревожился. Пытался прорваться через марево огня и боли.

Лира! Меня зовут Лира! Я всё вспомнила!

Почувствовала, как мое слабеющее тело подхватили сильные, надёжные руки, и, наконец, провалилась в спасительную темноту.

Глава 3

– Как она?

Тихий голос Бориса – первое, что я услышала, очнувшись. И затаилась. Не стала открывать глаза, только попыталась дышать ровнее, чтобы не выдать себя.

– Пока не очнулась. – ладонь нежно сжали длинные, сильные пальцы. Погладили тонкую кожу запястья, прощупывая пульс. Леон! Мой родной, солнечный, улыбчивый виноградарь. Нежный и сильный Леон.

Горечь разливалась по языку, заполняла горло, но я не смела даже проглотить её.

Почему из четырёх с половиной миллиардов мужчин, живущих на планете, я встретила и полюбила именно брата Бориса? Почему судьба так жестока? Зачем снова свела меня с этой семьёй?

– Я вызвал врача, будет с минуты на минуту. – голос Бориса звучал немного издалека, наверное, он стоял в дверях. Хорошо.