Именно это сейчас происходит на втором этаже дома…

— Тёма!!! — хлюпая босыми ногами по залитому паркету, ищу маленького пакостника, попутно вызывая клининг.

Едва не раскладываюсь в ванной на скользком мраморе, пробираясь к душевой. Окатанная с ног до головы из лейки, брошенной на дно, выключаю кран и направляюсь в свою спальню на детский смех.

Смахивая с лица мокрые пряди, нащупываю что-то липкое и моментально цепенею.

Боже… Нет-нет-нет… Только не это!

Бросаюсь обратно в ванную к зеркалу и прихожу в самый настоящий ужас!

Пока я убирала мокрые пряди, эта резиновое чудовище запутало мне кончики. Причём не просто маленький кусочек, а целая блямба размером с орех… не будем вспоминать кого! Концы безвозвратно потеряны… От нервов хватаю из шкафа ножницы и отрезаю слипшиеся жвачкой концы волос.

— Ну всё…

Вне себя от злости несусь в спальню к мелкому негоднику.

Треск рвущейся ткани за дверью вынуждает напрячься. Он что там, кромсает мою одежду?! Всё же придется потребовать у Кирилла компенсацию. И, пожалуй, сумма за моральный ущерб будет значительно выше, чем за материальный!

Шагнув в комнату, замираю от неожиданности.

Господи! Лучше бы это были мои платья…

Перьевая подушка едва ли не сбивает меня с ног. В тайфуне парящих перышек я становлюсь похожей на йети!

Мелкий чертенок заливается хохотом и шмыгает мимо меня в коридор. Нагоняю его на кухне и как только ловлю, меня оглушает звон битой посуды. Вместе со скатертью со стола летит и услужливо накрытый мною полдник.

Осколки осыпаются к нашим ногам, и к моему бессильному негодованию прибавляется страх.

— Тема, не двигайся!

Хватаю его на руки и опускаю на стул, как он тут же намеревается спрыгнуть с него. От бессилия не нахожу другого выхода, как запереть его в детской спальне.

Раскладываю перед ним белые листы бумаги, карандаши и оставляю одного. Даже если он разнесет в пух и прах свою спальню, в чем я очень сомневаюсь, это куда менее пугающие меня последствия.

На кухне вооружаюсь веником и совком. Перья неприятно липнут к телу, отчего я ощущаю себя новомодным квадробером. Или просто мокрой курицей.

— Это что за маскарад?

Взвизгнув от испуга, хватаюсь за колотящееся сердце и замечаю в дверном проеме ошарашенного Кирилла.

— Ты уже вернулся?

И как по закону подлости из детской комнаты доносится детский крик…

Кирилл срывается с места и несется на второй этаж. Я, с метлой наперевес, несусь следом.

— Ты что, заперла его?! — басит мой разъяренный начальник, сражаясь с замком. — Совсем с ума сошла?!

— Это чтобы он не… — мое жалкое оправдание «поранился» тонет в визге Артёма, с разбегу врезающегося в грудь Кирилла.

— Папа, папа! Спаси меня от нее! — тычет в меня пальцем, словно я вселенское зло, и хнычет.

— Я могу всё объяснить! — жалобно пищу в свою защиту под уничтожающим взглядом пока еще моего босса.

— Уволена!

Грозный рык дает четкое понимание, что теперь этот босс с гневным взглядом уже не мой…

Смотрю на него неверяще, но лишь больше убеждаюсь в том, что он настроен решительно. Нервно швыряю зажатый в руках веник, и разворачиваюсь на выход.

— Соберу свои вещи!

И это, кажется, единственное, что я вообще за сегодня делаю правильно.

Дорогие читатели! Сегодня книга будет выложена полностью Приятного чтения и хорошего настроения!

24

Глава 11

Кирилл

Пока закипевший мозг остывает, не осознаю, что вообще наговорил ей. Стоило увидеть этот хаос в доме и плачущего Тему в комнате, тормоза вообще отказали, а глаза черной пеленой затянуло.

Да я бы в жизни не поверил, что она может такое вытворить, если бы сам лично не увидел!

Думал, приеду пораньше, сюрприз сделаю. Сделала. Она мне. Да такой, что до сих пор прийти в себя не могу, и лишь крепче прижимаю к себе ребёнка.

— Тем, ты в порядке? Больше она не будет возле тебя, успокойся, — глажу сына по светлой макушке, но он как-то странно жмурится и ерзает в руках.

— Пап, а почему не будет?

— Потому что плохо с тобой обращалась, а я это никому не позволю, даже Эве, — ставлю его на ноги, а сам присаживаюсь рядом.

— Она не плохо обращалась, — жмется малой и в глаза не смотрит. — Это я ей жвачку подсунул и краны везде пооткрывал.

— Что?

Слова шестилетнего сына настолько просты и сложны одновременно, что я, тридцатидвухлетний, никак не могу их переварить!

— А ну посиди-ка ты тут, разбойник, — подсаживаю его на кровать, а сам выхожу из комнаты и достаю телефон.

Первый опыт просмотра камер несколько дней назад не удался… Тогда я случайно попал именно в тот момент, когда Эва была в нижнем белье. И, конечно, я не извращенец, чтобы разглядывать ее так втихую. Решил не смотреть камеры, так как доверял ей, а теперь…

Проматываю моменты съемки на несколько часов назад и смотрю в ускоренном режиме.

Черт возьми, — закусываю губу и зарываюсь в волосы, сжимая пальцами голову, когда вижу все, что происходило дома во время моего отсутствия. И Эву, караулящую Артема возле двери. И как она укрыла его одеялом и поцеловала