На светлой осенней улице уже вовсю ездили автомобили, она часто оборачивалась, и прижимала юбку к ногам, потому как встречные воздушные порывы поднимали ее. Буквально в двухсот метрах от академии на ее плечо опустилась знакомая рука. Иэн тоже подходил, и уж никак не ожидал увидеть свою одногруппницу так рано, ведь та обычно подходила минута в минуту.

— Ты красивая. Будешь сегодня декану лицо вместо заданий показывать? — Он слегка ухмыльнулся и приобнял подругу за талию.

— А что если и так? Больше мне ему показать нечего. Мое решение задачи и уравнений — какая-то муть, я сама это вижу, но сделать ничего не могу. Если у всех хотя бы по тридцать баллов есть, то у меня, наверное, минус сто. Я самая отстающая на факультете, и из-за этого он специально грузит меня по полной программе. Таким образом отстаю еще сильнее… улавливаешь?

— Улавливаю. — С улыбкой ответил тот. — Давай попробуем сделать вместе сегодня?

— Давай, правда от меня мало пользы. За то я могу написать за тебя сочинение. Хочешь? — Иида потупила глаза и поправила волосы.

— Договорились. — Ее собеседник искренне рассмеялся, после чего открыл перед подругой дверь, они не заметили, как дошли до центрального входа.

Как ни странно, аудитория декана была открыта, и уже некоторые из пришедших сидели внутри, обсуждали предстоящую контрольную работу. Он никогда о контрольных не предупреждал, как и о предстоящих курсовых. Однако, сейчас как-то просочился слух, и теперь это стало новостью номер один. Устало кинув сумку на темный, деревянный стол, Рал кивнула соседке и закатила глаза. Голова раскалывалась, будущее холодно и печально, так еще и контрольная, которая тихонько притаилась за ее спиной. Повеситься на антенне теперь не казалось такой уж плохой идеей.

— Я не сдам эту контрольную… — Ныл кто-то сзади, на что ему, тотчас, ответили:

— Ну, каждому в этой жизни свое. Что делаем? Я, вот, пойду строителем. Скотт шофером, а Иида сразу, на панель!

— Если я пойду на панель, то ты будешь жигало, отсталый извращенец. — Процедила девушка, ударив кулаком о стол.

— Ой, смотрите, кто-то разозлился!

— Я сказал не устраивать разборок здесь. Охота ломать друг другу лица — вон с территории академии, или на заслуженный трехчасовой отпуск. — Декан стиснул зубы и прикрыл за собой дверь. Никто не заметил, как он появился здесь. — Собрали тетради.

Тяжело вздохнув, Юрала взяла работы одногруппников сзади и, добавив к ним свою, передала вперед. Сейчас ее размажут по стенке правильными формулировками геометрических правил и разными калькуляторными точностями. Преподаватель, как обычно, взял сперва тетради с ее ряда, потому как тот был первым. Пересчитал их, и начал просматривать, иногда нагло ухмыляясь. Девушка выпрямилась и прикрыла глаза. Достойное поведение залог успеха, или хотя бы, оправдание престранных косяков. Через минуту она увидела в его руках свою тетрадь, и колени затряслись, хотя и на лице все еще царило каменное спокойствие.

Декан странно вздохнул, покачал головой и несколько раз усмехнулся себе под нос. Он переводил взгляд с тетради на ученицу, а потом захлопнул ее и отложил в сторону, с коротким:

— Зайди после пар, Иида.

— Хорошо. — Тихо ответила она, сглатывая тяжелейший ком в горле.

Для него это, наверно, как сложить два плюс два и получить шестьсот восемьдесят семь. По крайней мере, ей так казалось, ведь столь разочарованного и насмехающегося лица она не видела у людей давно. Учитель ходил взад-вперед, бросая короткие комментарии, и, периодически поглядывая на часы.

Новая тема, как он сказал, будет очень простой, даже в некотором роде, детской, вот только четверть учеников даже не смогли выговорить ее название. Минуты тянулись медленно и печально, Ния уже успела сосчитать до сотни и обратно, а Юрала, казалось, и вовсе сгнила. Живот скручивало, как перед экзаменом, знакомое чувство смеси волнения, страха и неприязни. Покидая аудиторию, она с ужасом осознавала — сюда еще предстоит вернуться. Причем довольно скоро. Намного скорей, чем ей хотелось бы.

Длинный учебный день наводил на подростков меланхоличную тоску и осеннюю грусть. Кто-то что-то рисовал на полях, кто-то на столе, а кто-то у себя в голове… картины смерти всех ненавистных одногруппников и всего образовательного состава. Последний звонок заставил молодых людей вскочить с мест и, что было сил, броситься к выходу, не спешили лишь несколько человек. В общем-то, как обычно.

— Тебя ждать? — Поднял брови Иэн, рассматривая однокурсницу, которая уже почти съела красную помаду, но все еще продолжала облизывать губы.

— Нет, идите без меня. Если завтра я не приду, поставьте за меня свечку в церкви. Это значит, я уже не в живых.

— Да ладно тебе нагнетать! Напиши тогда, как прошло, я буду ждать. — Ния приобняла подругу, и вместе они с другом вышли из пыльной аудитории.

— Напишу. — Отстраненно ответила она, прикрывая за ними дверь. Кто-то домой, а кому-то на пятый этаж, к самому дьяволу. Или алгеброику, смысл, в общем-то, один.

Дорога наверх была самой длинной, и самой нервирующей, за всю историю ее обучения здесь. Ступени пахли как в подъезде, низкий потолок давил. На улице, понемногу, темнело, некоторые фонари в коридоре мерцали, отчего девушка часто моргала и тяжело дышала через рот. Бывали минуты, когда в ее жизни происходили неприятные, волнительные события, и вот это было одним из них. Пальцы немного дрожали, глаза странно блестели, а язык все продолжал облизывать и без того влажные, покрасневшие губы, правда уже не от помады, а от нервов. Череда одинаковых, темных окно без растений. Глубочайшая тишина.

Она дернула за ручку темной двери, и та поддалась. В одиноком, прохладном помещении на офисном стуле сидел ее преподаватель, а по совместительству декан общеобразовательного факультета исправительной академии.

— Можно? — Одними губами спросила студентка, но он, как ни странно, услышал.

— Да, я ждал тебя. Бери стул, подсаживайся. — Его голос был безэмоциональным и холодным, если бы функции умели разговаривать, то звучали бы именно так.

— Как скажете. — Рал взяла стул, что стоял у стены и села рядом. Украдкой заглядывала в тетради старших курсов, которые мужчина быстро, но внимательно проверял.

— Иида. Что это? — Хенгер открыл журнал группы, и ткнул пальцем в столбец, на котором были отмечены ее баллы.

— Цифры. — Ответила студентка, закатив глаза. В глубине души она уже предчувствовала, как ей будут читать мораль.

— Да