- Я понял, красивая, что я уже давно не причём, - скрипит его голос.

Он не даёт мне выкрутиться из его рук, а даже наоборот, толкает меня к стене, и сжимает запястья одной рукой, прижимая их над моей головой. Типичный собственнический жест для Кира. И опустить голову не даёт, сжимает сильнее подбородок. Его косматое лицо склоняется, и глаза внимательно ощупывают меня.

Он так смотрел в самом начале, тогда когда он ещё был для меня Ямалом, а его развлечением. Смотрел, сканировал, все эмоции считывал. Вот и сейчас тоже пронзительные холодные глаза скользят по моему лицу, впиваясь в каждую черту, исследуя, изучая.

Я покорно замираю, хотя мне и больно стоять с вытянутыми руками, тянет наоборот скрючиться, сжаться, и от боли в животе, и от той боли, что сквозит в его взгляде. Но я смотрю, и жду, что он там прочтёт, и что решит.

- Ну что, заебись тебе без меня? - наконец подаёт он голос.

- Нет, - просто отвечаю я, не размениваясь на эпитеты, и сравнения.

Просто «нет».

Мне нелегко.

Мне плохо, и одиноко.

Мне пусто и холодно. И очень непросто.

Но я говорю просто «нет», потому что, не поверит он мне, даже если я найду миллионы метафор, чтобы описать ему весь раздрай, что царит у меня в душе. Он верит только поступку, который я совершила, совсем не задумываясь о его причинах.

- Так какого хрена ты свалила? - рычит он, прижимаясь лбом к моему лбу, и смотрит, морозит своими ледышками. - Я же размажу тебя сейчас! Разотру в порошок. Откручу на хер твою башку бедовую!

- Ты первый, - вставляю я, в его тираду.

- Что? - не понимает он.

- Ты первый предал нас, - поясняю, закусывая губу, чтобы держаться под его натиском.- Мои действия, это только следствие. Ты сделал выбор, Кир. И ты выбрал не нас.

- Ты ни хрена не понимаешь! - его рука сильнее сжимается на моих запястьях, а ладонь с подбородка плавно переползает на горло.

- Да я не понимаю, потому что ты никогда не объясняешь!

- Так ты себя оправдываешь? - зло усмехается он, отстраняется, и разглядывает мою распластанную фигуру. - А сыновьям, что сказала?

- Что ты выбрал не нас! - отечаю, тоже зло и с обидой.

- Я всегда выбирал тебя, - вдруг тихо говорит он, хват его слабеет.

Я опускаю руки и сглатываю, растирая горло. Этот его проникновенный тон, снова заставляет чувствовать уколы совести.

Я туплю взгляд.

Он прав.

Он всегда выбирал меня, а я?

Сдалась при первой сложности?

Нет, этих сложностей было много, и я тоже выбирала его, поэтому так и обидно, что он наплевал на это всё. Чего не хватало ему, ведь я пошла за ним на край света.

Кир, отходит, опирается бёдрами о раковину, проводит пятернёй по волосам.

- Я разгребу всю эту херню, а потом разберусь с тобой! - говорит он, вновь обретая в голосе твердость, а во взгляде холод.

- Разберёшься? - хмурюсь я.

- Исполню, твоё желание, красивая, - хмыкает Кир, и выходит из ванной.

А я стою возле стенки, к которой он меня припёр, в недоумении. Смотрю на своё отражение в зеркале над раковиной.

Цвет волос, к которому я так и не привыкну. Слишком тёмные для моей светлой кожи, но зато глазищи зелёные горят на пол лица, хотя и помято оно сейчас, и синяки от недосыпа и волнения.

Какая-то загнанная девчонка.

Боже, когда мы познакомились, я переживала что выгляжу как бомжиха, а теперь и вовсе какая-то малолетка, с этими всклокоченными волосами, и острыми плечиками. Я сильно похудела от всего этого стресса, вещи висят мешком, лицо осунулось. Я усыхаю без его любви, и, наверное, скоро исчезну, ведь он меня ненавидит.

Новый спазм выводит меня из задумчивости, и я спешу, принять таблетки, и провести все необходимые процедуры.

Когда возвращаюсь в номер, слышу, как хнычет проснувшийся Ромка.

- Не уходи, папа, - лепечет сын.

Я спешу в нашу половину.

Кир сидит на кровати, полностью одетый, видимо пока я приводила себя в порядок, ему, наконец, принесли одежду. Он обнимает Ромку. Тот сонно привалился к его плечу, и крутит пальчиком бороду.

Андрей сидит, тоже сонный, и хмурый, смотрит на Кира.

- Я скоро вернусь, - говорит Кир, мягко и доброжелательно, - принесу ужин, и мороженое. М-м-м? Хочешь мороженое? - спрашивает у Ромки, подталкивая его плечом, и заглядывает тому в глаза.

- Хочу, - улыбается сын.

- Ну вот, - Кир ссаживает его с рук и встаёт, - вы пока умойтесь, оденьтесь, а я скоро вернусь!

Но Ромка опять супиться.

- Хочу с тобой, - тянет он.

Ну, всё сейчас слёзы пойдут. Для него всё это непонятно, и тем более ночь нормально не спал, а теперь днём как попало, и психика не выдерживает.

- Ром, ну чё за капризы, - упрекает его Кир, но, тем не менее, снова присаживается, - я быстро, туда и обратно. Посмотри на брата, он не плачет. Тем более нет на это причин, я скоро приду.

Андрей обнимает Ромку, и заваливает его на кровать, щекочет, отвлекает разговорами, и Кир выходит.

- Ты куда? - спрашиваю, переминаясь с ноги на ногу.

- У меня встреча, - коротко отвечает Кир.

- Кир… - нерешительно тяну я. – Может, ты денег возьмёшь, там на продукты…

- Это те, которые мы на лодку копили, - усмехается, - оставь себе.

- Где твой паспорт? - спрашивает он.

- На месте, в сумке, - растерянно тяну я.

- Давай сюда, и я вас закрою, - он протягивает руку и невзначай задевает меня по груди. Я вздрагиваю. По телу, словно вспышка прошла. Моя плоть настолько приручена им, что даже это мимолётное касание тут же запускает реакцию. Кир видимо, снова по-своему интерпретирует мою дрожь, хмурится и сжимает ладонь в кулак.

- Зачем тебе мой паспорт? – прихожу в себя после секундного замешательства. - Ты, что думаешь, я сбегу?

- Уверен, - коротко бросает он, и продолжает буравить взглядом.

- Я… нет… не сбегу…

- Веры тебе нет, так что давай без капризов, - рычит он, и достаёт из кармана телефон проверяет время, - и быстрее, у меня встреча!

- Я не дам, - складываю руки на груди.

Моё мимолётное возбуждение перерождается