Её разум вырос многократно, словно дерево, что за одну ночь достигло размеров вековых исполинов. Теперь она могла не только исполнять сложные поручения, но и самостоятельно планировать военные операции, анализировать поступающие сведения, даже проводить собственные магические опыты.

Один за другим сержанты проходили через горнило перерождения. Каждый получал сердце, выкованное специально под его способности и предназначение, словно меч, кованный для руки определённого воина. Бывший охотник Крон стал мастером скрытности, способным растворяться среди снегов, как призрак в тумане. Воин Гарт превратился в ледяную машину смерти, чьи удары замораживали противников, превращая их кровь в лёд в венах.

Но самые поразительные изменения произошли с теми немногими, кто обладал магическими способностями ещё при жизни. Старая знахарка Морра, что лечила своё племя травами и заговорами, превратилась после преображения в истинную ведьму льда. Она могла исцелять раны, создавая ледяные протезы взамен утраченных конечностей, и насылать проклятия, что превращали кровь врагов в смертоносные кристаллы.

— Покажи мне, на что ты способна, — велел он Морре, когда её трансформация подошла к концу.

Старуха — теперь выглядевшая как вневременное существо изо льда и снега, прекрасное в своей нечеловеческой красоте — протянула руки к увядающему растению в углу пещеры. Засохшие листья мгновенно покрылись инеем, но вместо окончательной гибели растение начало удивительное превращение. Стебли стали прозрачными, словно выточенные из горного хрусталя, листья обратились в ледяные пластинки, что звенели на ветру, как колокольчики, а корни углубились в каменный пол, извлекая жизненные соки из самого льда.

— Жизнь и смерть — лишь две стороны одной монеты, — прошептала Морра голосом, в котором слышался шёпот зимних ветров. — Теперь я могу обращать одно в другое, создавать новые формы бытия, неведомые живым и мёртвым.

Процесс преображения всех двадцати сержантов растянулся на целый месяц — тридцать дней и тридцать ночей непрерывной работы. Каждая операция была неповторимой, требовала индивидуального подхода и тщательнейшей настройки магических параметров. Но плоды превзошли самые смелые ожидания.

Его элитные слуги более не были мертвецами в том смысле, в каком это слово понимали живые. Они стали чем-то средним между жизнью и смертью, между людьми и Иными — новой расой, что вобрала лучшие качества обеих природ. Сохранили разум и творческие дарования живых, но обрели бесстрашие и безграничную преданность мёртвых.

— Встаньте в круг, — повелел он, когда последнее преображение было завершено.

Двадцать фигур окружили его, и воздух наполнился гармоническими вибрациями их магических сердец. Каждое билось в собственном ритме, но все были настроены на единую частоту — частоту его собственной нетленной сущности.

— Отныне вы — мои истинные дети, — торжественно произнёс он. — Не просто слуги, но живое продолжение моей воли. Через вас моя власть расползётся по миру, как паутина паука, что опутывает добычу.

Он поднял руку, и все сердца забились в унисон, словно огромный оркестр, ведомый единым дирижёром. Магическая связь между ними усилилась многократно — теперь он мог видеть их глазами, думать их разумом, действовать их руками, даже находясь за тысячи лиг.

— Ирра, ты поведёшь северное войско. Торн возглавит восточный поход. Крон займётся разведкой южных земель. Остальные получат назначения в должное время.

Новые возможности открывались одна за другой, словно комнаты в бесконечном замке. Через преображённых сержантов он мог управлять множеством операций одновременно, координировать действия разных отрядов, получать донесения из самых отдалённых уголков растущих владений.

Но главное — теперь у него появилась возможность создавать новых Иных. Каждый из сержантов мог передать часть своей силы особо преданным слугам, постепенно расширяя касту высших существ, словно круги на воде от брошенного камня.

— Начинайте отбор среди живых подданных, — приказал он. — Самые способные, самые верные удостоятся дара преображения. Но помните — это привилегия, которую следует заработать кровью и потом.

Опыты с магическими сердцами открыли новую главу в его великом замысле. Теперь он мог создавать не просто армию, но целую цивилизацию существ, связанных с ним нерушимыми узами крови и льда. Цивилизацию, что переживёт века и тысячелетия, неся его власть в самые дальние уголки мира.

***

Сон пришёл неожиданно — если то, что изредка случалось с ним в минуты покоя, можно было назвать сном. Обычно его разум погружался в холодную пустоту, лишённую образов и воспоминаний, словно в глубины замёрзшего озера. Но в эту ночь тьма расступилась, и перед ним развернулись картины, столь же чуждые его природе, сколь огонь чужд льду.