И так, мы пришли к тому положению, что Биармийцы берегов Двины и наших северных окраин не были зыряне; но не разрешили вопроса, что же за народ были эти Биармийцы, которых теперешние жители севера, как мы видели, называют просто Чудью, а летописцы Заволоцкой Чудью. Для удовлетворительного ответа на такой вопрос, нужно обратиться к историческим указаниям о Чуди, сохранившимся в русских летописях, жития святых и других письменных памятниках.

Преподобный Нестор, на первой странице своей летописи, перечисляя пароды, живущие в Европе, говорит: «в Афетове же части седять: Русь, Чудь и вси языцы Меря, Мурома, Весь, Моръдва, Заволочьская Чудь, Пермь, Печора, Ямь, Угра, Литва, Зимегола, Корсь. Сетьгола, Любь; Ляхове же, и Пруси, Чудь приседать к морю Варяжскому; по сему же морю седять Варязи семо ко въстоку до предела Симова, по тому же морю седять к западу до земле Агнянски и до Волошьски». Вслед за тем, Нестор перечисляет племена финские, славянские и литовские, населяющие нынешнюю Россию: «На Биле-озере седять Весь, а на Ростовском озере Меря, а на Клещине озере Меря же. По Оце реце, где потече в Волгу, Мурома язык свой, и Черемисы свой язык, Моръдва свой язык. Се бо токмо словеньске язык в Руси... а се суть инии языцы, иже дань дають Руси: Чудь, Меря, Весь, Мурома, Черемис, Моръдва, Пермь, Печора, Ямь, Литва, Зимигола, Корсь, Норова, Либь, си суть свой язык имуще, от колена Афетова, иже живут в странах полунощных». Из приведенных мест мы видим, что Нестор отделяет собственно Чудь от Заволоцкой Чуди; Чудь вообще помещается им близ Балтийского моря, вместе с Прусами, Ляхами и Варягами. Так как варяги, по Нестору, занимали места к востоку и к западу, то Чудь, следовательно, жила к северу или к югу от Варяжского моря. Наш летописец не упоминает ни об одном из народов крайнего севера, известных под нынешним их названием: нет у него имен лопи, корел и зырян; о самоедах говорится, но гораздо позже; не перечисляет он также води, ижоры, саволаксов и пр. Так как нельзя предполагать, чтобы все эти народы были неизвестны Нестору, то остается допустить предположение, что он хотя некоторых из них отнес к Чуди. Выражение его: «Чюдь и вси языци» именно дает возможность понимать, что под словом вси языци, он подразумевал народы самые близкие к Чуди или известные тогда под этим именем, т. е. тех, которых ныне называют собственно финнами. Вместо лопи, корел и зырян, мы встречаем у Нестора имена Заволоцкой Чуди, Перми, Печоры и Югры, народов, которые занимали места на отдаленном севере и считаются представителями теперешних или исчезнувших обитателей севера.

Уже при зарождении государственной жизни русских славян, Чудь и другие финские племена играли важную роль в истории северных славян. История застает их в тесной связи со славянами: они разделяют с последними одинаковую судьбу, и участвуют в создании государственной власти на Руси, чуть ли не более самих славян. Последнее можно заключать из того, что Нестор участниками в важнейших событьях первоначальной эпохи нашей истории ставить прежде Чудь, а потом уже русских. Во второй половине IX века, Чудь вместе со славянами, мерей и кривичами подчинена уже была варягам и платила им дань. Потом все эти племена изгнали варягов, не желая платить им дани, и начали управляться сами собой, но «не бе в них правды, и вста род на род, быша в них усобице и воевати почаша сами на ся. Реша сами в себе: поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». Затем они снова обратились к варягам Руси: «Реша Руси Чюдь, Словени и Кривичи: вся земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет; да поидете княжить и володеть нами». Из числа избранных в князья, Рюрик сел в Новгороде, Синеус на Бело-озере, где жила Весь и Трувор в Изборске. Потом Рюрику достались все владения братьев, в том числе и Ростов с Мерей, Муром с Муромой и пр.

Слова Нестора на счет усобиц Чуди, Славян, Мери и Кривичей, все ученые, под влиянием теорий о родовом быте, обыкновенно понимают так, что в каждом племени восставала одна часть населения на другую: «род на родъ». Но, гораздо естественнее предположить здесь междуплеменную борьбу, т. е. борьбу одного племени с другим, Чуди и Мери с Славянами и Кривичами, как между элементами разнородными. И действительно, прежде нежели стать в дружественные отношения, прежде нежели слиться в одно целое, в политическом смысле, эти племена должны были прийти в сильные враждебные столкновения, как случалось это позже в других местностях России с их соплеменниками.

Теперь является из приведенных мест еще другой вопрос. Сначала у Нестора говорится, как мы видели, что из финских племен платили дань варягам только Чудь и Меря, далее, при призыве Рюрика упоминается одна Чудь; а когда явились варяги, то они заняли Новгород, Белоозеро, принадлежавшее Веси, и Изборск, потом Ростов, населенный Мерей, и Муром, обитаемый Муромой; о Чуди же и о чудском городе не говорится ничего. Не дает ли сопоставление этих слов права заключать, как сделал г. Беляев, что Весь, Меря и Мурома тождественны с Чудью, и что, следовательно, Нестор, перечисляя в самом начале своей летописи финские племена: «в Ажетове части седять; Русь, Чюдь и вси языци, Меря, Мурома, Весь, Мордва» и. т. д., хотел выразить, тем, что Меря, Мурома и пр. только племена Чуди, что Чудь есть общее родовое название тех племен; что далее, ври при призыве Рюрика, наименовав одну Чудь он, перечисляя народы, доставшиеся Рюрику, заменил слово Чудь видовыми понятиями: Весью, Мерей и Муромой. Но такому объяснению противоречат дальнейшие известия того же летописца о судьбе финских племен и сопоставление их племенных названий. Так, по словам, когда Олег отправлялся для завладения, то имел в войске своем: Варягов, Чюдь, Словен, Мерю, Весь и Кривичей. Те же народы и иные участвовали позже в походе этого князя на Царьград; Чудь же под предводительством Владимира принимала участие в борьбе его с Рогволодом Полоцким, а потом часть её вместе с Славянами поселена была во вновь построенных городах. Отсюда следует, что Чудь, по Нестору, была народом отличным от северо-восточных финских народов: Мери и Веси. Так как наш летописец не указывает положительно,