Песнь Левиафана о Бегемоте
Эдвард Саид, автор знаменитой книги «Ориентализм», объяснял, что на Западе никогда не хотели знать настоящий Восток. Напротив, на Западе культивировали миф о Востоке — миф, который позволял эксплуатировать другие народы и отнимать чужие богатства. «Сама идея Востока, которая является употребительным понятием в Британии, Франции и Америке, по большому счёту исходит не только из желания описать этот регион, но также из стремления доминировать там», — писал Саид. Так возник ориентализм — «симулякр Востока, созданный на Западе для нужд Запада, для поддержания его империалистических интересов и сохранения гегемонии».
Стоит отметить, что одним из важнейших элементов этого «симулякра Востока, созданного для нужд Запада», всегда был образ правителя. В основе описаний восточных правителей лежал один и тот же стереотип. Если мы посмотрим на записки англичан о Персии, мы увидим, что правители этой страны пребывают в роскоши и сладострастии, почти ничего не знают об окружающем мире и проводят всё своё время в «наслаждениях сераля». Их подданные хорошие воины, но трепещут перед властью; часто шах развлекает себя зрелищем кровавых пыток и казней, причём отправляет людей на тот свет без всякой причины. Примерно такие же впечатления остались у англичан и от встреч с правителем Турции, «великим Туркой», однако особенно они потрудились над созданием образа Великого Могола, правителя Индии. И это неудивительно. Индии предстояло стать главным алмазом в английской короне, и беззастенчивое ограбление именно этой страны легло в фундамент современного британского благополучия.
Английские авторы сообщали, что правитель Индии «превосходит всех других в роскоши, разнообразии и богатстве его драгоценностей». По словам Эдварда Терри, «европеец даже не может представить те немыслимые богатства и стоимость драгоценностей, которыми падишах ежедневно украшает свою голову, шею и руки». По сообщению Уильяма Хоукинса, правитель Индии носит в руках чётки — «нити с бусинками из дорогого жемчуга, рубинов, алмазов, изумрудов и кораллов». Его состояние столь огромно, что он будто бы разделил его на триста шестьдесят частей и каждый день в году рассматривает их по очереди.
У Хоукинса правитель Индии только и делает, что перебирает драгоценности, объедается (еду ему в рот заталкивают слуги), пьёт (до пяти кубков крепкого ликера за раз), наблюдает за кровавыми состязаниями людей и животных и наслаждается ласками женщин в гареме. Томас Кориат сообщает, что Джахангир «содержит тысячу женщин для удовлетворения собственных потребностей». Только в три часа пополудни император берётся за «работу», т. е. начинает вершить суд над своими подданными. Рядом с ним находятся главный судья, главный палач в сопровождении сорока других палачей с топорами и кнутами. Когда Джахангир выходит к народу, собравшаяся толпа раболепно приветствует его криками «Здравствуй, о падишах!».
Особенным днём для Джахангира является вторник — в этот день он наблюдает за жестокими истязаниями преступников, которых бичуют, режут и рвут на части с помощью слонов. Хоукинс писал, что Джахангир «получает удовольствие видеть казнённых и порванных на части слонами людей». Этот же автор сообщает, что однажды он лично присутствовал при разговоре Джахангира с его семилетним сыном. Падишах спросил сына, «хочет ли он сопровождать его в одно место, куда он идёт развлекаться», мальчик же ответил: «Как его величеству будет угодно». Однако Джахангир, не услышав нужного ответа («Я всем сердцем буду рядом с его Величеством»), избил сына. Ещё больше разгневало падишаха то, что мальчик не расплакался, заявив, что «самый большой позор для принца плакать, когда его бьют». Взбешённый таким своеволием падишах выхватил кинжал и проткнул сыну щеку.
Читая эти глупости, поневоле спросишь себя: насколько вообще адекватны авторы подобных записок? Однако не будем забывать — за потоками английского вранья обычно стоят хорошо продуманные планы. Посмотрим на ситуацию с точки зрения британского авантюриста XVII века. Если он не напишет, что восточный правитель богат и купается в роскоши, он не найдёт понимания у соотечественников. Ведь если в стране нет богатств, чего ради он залез в эту дыру? Разговоры о развращённости, ненасытности, животной сексуальности и тому подобном тоже имеют конкретную цель — именно так английский рыцарь удачи показывает, что сокровища принадлежат чуть ли не животному, а значит, это падшее существо можно убить и ограбить. Ведь никто же не говорил, что забой свиней является грехом! Третий тезис (о подданных, стонущих под игом тирана) также понятен, ведь если написать, что государство управляется твёрдой и справедливой рукой, сразу получится, что нет шансов и пошатнуть эту власть.
А как насчёт нашей страны? Больше ли повезло ей в записках британцев? Нет, ничего подобного. Для англичан Московия была ещё одним сказочно богатым восточным государством, через которое пролегал северный путь (по Северной Двине и Волге) в Персию и, как они предполагали, в Индию. По их мнению, в варварской Московии также правили жестокие и развращённые тираны, а население ползало в пыли у них под ногами. Об этом пишет, например, Джером Горсей, английский дипломат при дворе Ивана IV. Как известно, его миссия к русскому царю имела абсолютный успех. «Я добился и получил от царя, за его печатью, свободное право для купцов Английской компании торговать и обменивать товары во всех его владениях без пошлин и налогов на их товары — как ввозимые, так и вывозимые, со всеми выгодами и удобствами, какие я только мог сам придумать и написать», — пишет Горсей в «Записках о России». И это правда. Иван Грозный (подобно индийскому падишаху Джахангиру) осыпал англичан милостями. Грозный вообще был едва ли не самым проанглийским русским монархом: он привечал английских врачей, подарил британцам право беспошлинной торговли и одно время даже строил планы женитьбы на английской королеве Елизавете.
Какой же образ царя создаёт Горсей? «Он был… настоящий скиф, хитрый, жестокий, кровожадный, безжалостный». Этот «царь-скиф» со своими «жестокими и немилосердными татарами» (так пишет Горсей) безжалостно разоряет соседние страны. «Богатства, взятые деньгами, товарами и другими сокровищами» и вывезенные из этих стран, «не поддаются перечислению». Разместив своё богатство «в наиболее сильных, больших и надёжных монастырях», царь «проводит всё своё время в ограблении и убийстве главной знати, богатейших сановников, а также лучших представителей купечества». Обирая своих купцов, царь «обменивает взятые у них товары у иностранцев на одежду, шитую золотом, талеры, жемчуг, драгоценные камни». Всё это он «постепенно присоединяет к своему богатству, не платя ничего или почти ничего и получая огромные суммы от городов, монастырей, истощая их богатства высокими налогами и пошлинами». По словам Горсея, Грозного до самой смерти «каждый день выносят в его сокровищницу». Там Грозный часами перебирает
