Интеллектуальное любопытство встречает суровую реальность

В рамках требований Корпуса подготовки офицеров запаса ВВС я еще до начала занятий должен был составить полное четырехлетнее расписание курсов и представить его своему академическому куратору. В то время процесс регистрации на занятия в Корнелле проводился вручную. Вы брали справочник «Изучаемые курсы» пятисантиметровой толщины, где мелким шрифтом были напечатаны все дисциплины, осваиваемые в Корнелле на программах бакалавриата и магистратуры. Прилагалось описание курса, имя преподавателя и необходимые требования для посещения. Не имея никакой другой информации, мне предстояло составить план своего обучения на ближайшие четыре года.

Я прилежно сформировал свое расписание. На первые несколько семестров я назначил себе по пятнадцать кредитов[9] – вполне разумное бремя. Но по мере чтения справочника мое внимание привлекали всё новые названия: «Океанография», «Вселенная – наш дом», «Монстры и мифология», «Наука, технологии и социальные перемены», «Введение в вино и крепкий алкоголь». Я добавил эти и другие курсы к необходимому минимуму, чтобы получить высшее образование по специальности «финансы и управление бизнесом». Согласно итоговому плану, каждый семестр первого курса содержал около двадцати кредитов, а выпускного – и вовсе двадцать пять.

Этот план я показал куратору, профессору Брюсу Андерсону. Он специализировался на преподавании финансов и бухгалтерского дела, а его научные работы были связаны с кооперативным бизнесом. Мы быстро нашли общий язык. Профессор занимался интенсивной практической работой в странах Карибского бассейна и Африке, так что неплохо понимал гаитянскую культуру и мое происхождение. У него было также своеобразное чувство юмора. «Реджи, – сказал он, – большинству старшекурсников хочется максимально разгрузить свой последний год. Почему вы предлагаете такую учебную нагрузку, которой другим хватило бы на два года?»

Я пояснил, что Корнелл для меня – возможность, которая выпадает раз в жизни, и что я искал интересные курсы, которые одновременно бросали бы вызов моим интеллектуальным способностям. Куратор покачал головой и, усмехнувшись, предложил несколько небольших правок, в основном касавшихся дисциплин первого года. «Начнем с этого и посмотрим, куда заведет ваш эксперимент».

Излишне говорить, что на последнем курсе я не сдал пятьдесят зачетных единиц. Но стипендия Корпуса заставила меня серьезнее подумать о своем образовании в Корнелле и составить план на все последующие четыре года.

От интенданта к ассистенту

Стипендия Корпуса позволила мне познакомиться с двумя профессорами, которые сыграли ключевую роль в моем обучении в Корнелле: профессором Андерсоном и профессором Ричардом Эйплином по прозвищу Док. Док Эйплин преподавал бизнес-стратегию, а на практике занимался распределением капитала в молочной промышленности.

Проучившись два года по программе Корпуса, я должен был принять решение: продолжать ли ее (и начинать военную службу) или отказываться от стипендии. Я и в этом вопросе применил типичный для себя аналитический подход и изучил, на какие профессии могу рассчитывать, вступив в ряды ВВС. Карьера пилота была для меня невозможна из-за плохого зрения. Имея степень бакалавра бизнеса, я вступил бы в ряды военных интендантов. Поначалу я бы занимался покупкой запчастей и, возможно, со временем попал бы в команду оценки проектов новых истребителей. Но этот карьерный путь, по мере того как я к нему приглядывался, все больше казался мне слишком медленным и регламентированным. И это был не первый и не последний случай, когда я воспротивился подобному пути.

Я решил отказаться от стипендии ВВС, но мне нужен был план, как платить за дальнейшее обучение. Я мог взять образовательный кредит, получить несколько небольших академических стипендий и совмещать обучение с работой – и летом, и во время учебного года.

Тут и принесли дивиденды мои отношения с профессорами Андерсоном и Эйплином. Я помогал им обоим – сначала проверяя работы их студентов, а затем как ассистент преподавателя занимаясь еще и подготовкой учебных материалов. Это давало мне не только доход, но и понимание их подхода к работе. Я следил за тем, как они каждый год обновляют материал, чтобы он оставался актуальным и интересным, наблюдал за их тщательной подготовкой. Также я впервые оказался в роли учителя и наставника: консультировал студентов и помощников более низкого ранга и нес ответственность за качество их работы.

Завербован в ряды P&G

Тогда я еще не знал, что именно знакомство с ведущими профессорами программы бакалавриата по специальности «бизнес» в Корнелле подарит мне возможность, которая определит всю мою будущую карьеру, – собеседование в Procter & Gamble[10].

Корпорация P&G стремилась брать на работу как можно больше выпускников Корнелла. Активный наем шел почти на всех направлениях: инжиниринг, финансы, продажи, бренд-менеджмент. К слову, бренд-менеджмент в P&G был этапом на пути к топ-менеджменту. Здесь можно было узнать обо всех аспектах ведения бизнеса: рекламе, разработке и продвижении товара, ценообразовании. По мере роста квалификации бренд-менеджеру доверяли управление людьми. Практически все высшие позиции в компании занимали бывшие бренд-менеджеры. А в 1970–1990-е годы многие компании из списка Fortune 500[11] возглавляли руководители с опытом работы именно в этой сфере в P&G и других компаниях по производству потребительских фасованных товаров.

Процесс приема на работу в отдел управления брендом существенно отличался от приема в другие подразделения P&G. Почти все кандидаты имели степень MBA[12], и рекрутеры сосредоточивали усилия на Корнеллской высшей школе менеджмента Джонсона. Очереди на собеседование были большие, и выпускников для интервью отбирали обычно сами топ-менеджеры компании в составе пяти-шести человек. Единственный способ для бакалавра попасть в список соискателей состоял в том, чтобы получить персональную рекомендацию кого-то из ключевых преподавателей.

На интервью попало менее десятка бакалавров. При этом компания связывалась с нами напрямую, а не через кампус, как это делалось обычно. Все происходило очень тихо.

По сей день не знаю, кто устроил мне собеседование в P&G. В то время я рассматривал исключительно банковскую карьеру. Между третьим и четвертым курсом я проходил стажировку в банке, и мне нравилась аналитическая природа работы с финансами. Я предполагал, что два-три года проработаю в банке, после чего еще за два года получу степень MBA. Я мечтал работать в международной компании, поскольку страстно хотел заниматься развитием бизнеса и организации. Увлеченный этим планом, я даже не думал об альтернативах.

Поэтому, получив приглашение на собеседование в P&G, я был потрясен. Но это чувство переросло