— Значит, все-таки платок, — торжествующе проговорил Платон, — а в первый раз я не понял. Вам нужно вытащить вставки, — заявил он, — лучше распороть и достать, а не отрезать.

— Прямо сейчас? — возмутилась Марина. — Здесь? Без инструментов?

— У меня есть перочинный нож.

Марина с сомнением посмотрела на то, что ей протягивали.

— Вы же профессионал, разве для вас это трудно? — подбодрил ее Платон.

Продолжая сомневаться, Марина села на кресло и взялась за работу. Хорошая строчка, закрепленная несколько раз, неохотно сдавалась, каждый стежок требовал персонального усилия.

— Поторопитесь, мне еще нужно вернуть его на место.

— Не говорите под руку, — огрызнулась Марина.

Она и так старалась, напряжение соруководителя передалось и ей, руки подрагивали, глаза слезились, от чего совсем несложная работа застревала на каждом движении. Видя, с каким трудом продвигается дело, Платон опустился рядом с Мариной на корточки, накрыл ее взволнованные пальцы своей уверенной рукой и проникновенно произнес:

— Не переживайте, все получится.

Банальные слова моральной поддержки слишком точно попали в цель, а теплый взгляд обычно ускользающих синих глаз, дополнил пробирающее впечатление. Марина спешно вздохнула, словно у нее вдруг перехватило дыхание, и уткнулась в работу, чтобы меньше думать и лучше бы вообще ничего не чувствовать.

«Он мой соперник! — напомнила себе Марина. — И еще не известно, во что меня втянул!»

Строптивые швы все же пали под остротой инструмента и профессионализмом швеи. Марина вытащила из подпоротого сгиба сначала одну тонкую полоску инородной ткани, затем — другую. Даже при беглом осмотре извлеченные кусочки относились к разным материалам и точно не были из батиста, как сам платок.

— Теперь вы мне хоть что-то объясните? — спросила Марина.

— Мне надо как можно быстрее вернуть платок, — заявил менеджер по оптимизации, ловко ускользая от ответа.

Он засунул платок в рот и сделал Марине знак идти к подъемному механизму.

По другую сторону от стены парочка наслаждалась приятным вечером и общением друг с другом. Корчук завлекала кавалера и обещала самое сладостное после положительного решения о переводе ее в Москву. Кара, с одной стороны, поддерживал эту идею, а с другой — не говорил ничего о конкретных шагах, зато тянулся к поцелуям и ласкам. Так что в увлекательной игре «кто кого» им было не до происходящего вокруг. Тем не менее, пробираться до самого пиджака, висящего на кресле, было слишком рискованно. Вместо этого Платон проник в парную и вложил платок в карман еще сохнущих брюк.

Марина ожидала возращения своего соруководителя, не сводя глаз с фильтровальной решетки. Едва там показались пальцы, Марина схватилась за подъемный механизм. Однако руки ее от непривычных усилий, переживаний и не вовремя вспотевших ладоней в какой-то момент соскользнули, и ползущий через щель получил ощутимый удар по спине. Это едва не погубило дело. Платон дернулся, вода всколыхнулась, а он застрял. Из-за неожиданности произошедшего воздуха внезапно быстро стало не хватать, Платон занервничал, а отдыхающая парочка могла бы наблюдать забавную картину, как чьи-то ноги дергаются на дне бассейна.

Разобравшись, в чем дело, Марина перехватила рычаг, снова потянула изо всех сил и подняла заслонку выше. Платон вырвался из плена и немедля всплыл.

— Вы меня чуть не утопили, — отплевываясь, заявил он.

— Извините.

— Где полоски из платка? — сразу перешел к делу Платон. — Успели рассмотреть? Что скажете?

Марина только собралась ответить, как раздался звуковой сигнал открытия двери картой-ключом, потом послышался стук и скрежет — это горничная завозила в комнату тележку с принадлежностями для уборки. За несколько коротких мгновений Платон сгреб свою одежду с дивана, подобрал туфли, схватил Марину за руку и утащил к шкафу. Соруководители едва успели забраться внутрь и прикрыть двери.

Будь пришедшая более внимательной и не думай о чем-то своем, она, несомненно, заметила бы незваных гостей. Рутинная работа по уборке давала мыслям горничной блуждать в дальних далях, поэтому ей достались только непонятные мокрые следы на полу.

— Ну что? — заглянула в комнату ее коллега. — Никого?

— Конечно, никого. Отмечено же, что никого, и надо провести уборку, — ответила первая горничная. — Ты уверена, что комнаты не перепутала? Если вломилась не туда и гость нажалуется, тебе влетит.

— Уверена! Тут была какая-то скандальная девица! Заявила, что они тут с мужиком отдыхают, и когда он выйдет из душа, мне попадет за то, что пришла! Хамка какая-то! Много о себе думает.

Те, кто прятались в шкафу, слышали весь разговор. Платон бросила на Марину быстрый взгляд, а у той порозовели щеки, но царящая внутри полутьма ее не выдала.

— Тогда надо было администратора звать, — произнесла первая горничная и взялась за швабру.

— Меня работой напрягли, не до того было, поэтому тебя сюда и направили. Так, точно никого нет? — вторая горничная осмотрелась по сторонам.

Только Платон через щель между дверцами видел, что происходит в комнате. В узких недрах укрытия Марина оказалась за спиной менеджера по оптимизации, зажатой в угол.

Находиться в такой опасной близости от обнаружения Марине еще не приходилось. Она так и не знала, зачем прячется, что будет, если их найдут, чем вообще грозит разоблачение ее участия в непонятной авантюре. Все, что ей оставалось, положиться на своего соруководителя, который, несомненно, был в курсе происходящего и прикрывал ее, готовый встретить разоблачителей грудью. Даже после двойного купания его стойкий парфюм никуда не исчез и теперь наполнял спертое пространство шкафа, затрудняя дыхание и трезвость мысли. Практически полностью обнаженное тело, разгоряченное и напряженное, испускало те флюиды, которые пробивали любую защиту разума, взывая напрямую к инстинктам. В первые мгновения совместного заточения Марина пыталась отодвинуться от Платона как можно дальше в угол, а потом ее потянуло, наоборот, приблизиться и даже прижаться.

«Что происходит?» — взволнованно спрашивала Марина сама себя, а мокрые волосы стоящего впереди соруководителя дразнили ее новыми нотками приятного запаха.

Вторая горничная ушла, а первая — подготовила инвентарь и принялась за уборку.

— Долго нам тут сидеть? — тихо спросила Марина у Платона, мечтая выбраться из укрытия, которое превратилось в пусть и сладостную, но все же пыточную камеру.

— Пока идет уборка. Полчаса.

— Подходящее время, чтобы все объяснить.

— А по-моему, сейчас лучше помолчать.

— Если продолжите увиливать, я закричу и заявлю, что вы меня сюда затащили и домогаетесь.

Платон резко обернулся к ней. Конечно, Марина угрожала не всерьез, но менеджер по оптимизации изменился в лице, всем своим видом показывая насколько он возмущен и даже оскорблен ее словами.

— Вот черт! — воскликнула горничная, чем заставила Платона отбросить иные мысли и прижаться глазом к щели между дверями. — Вот черт! Это кто