— А когда свадьба? — спрашивает практичный Даниил. — И где будем жить? В твоей квартире или в маминой?

— Свадьба через два месяца, — отвечает Максим. — А жить будем в новой квартире, которую я присматриваю уже несколько недель. Пятикомнатная, чтобы у каждого была своя комната, но чтобы мы все были вместе.

— Ты уже все спланировал? — удивляюсь я.

— Не все, но многое, — признается он. — Я думал об этом предложении несколько месяцев. Хотел, чтобы все было идеально.

Вечер проходит в планах и обсуждениях. Дети увлеченно обсуждают, как будет выглядеть их новая комната в новой квартире, какие у кого будут обязанности, как они будут представляться друзьям.

Когда дети наконец расходятся по комнатам, мы с Максимом остаемся вдвоем на кухне. Пьем чай, держимся за руки, и я все еще не могу поверить, что это происходит наяву.

— Максим, — говорю тихо, — а ты не боишься? Мы же знаем друг друга полтора года как... как партнеры. А в браке все может оказаться по-другому.

— Лена, — он поднимает мою руку к губам, целует пальцы, — мы прошли через самое сложное время вместе. Твой развод, переезд, адаптацию детей, проблемы на работе. Если мы справились с этим, справимся и с бытовыми мелочами семейной жизни.

Он прав. Мы действительно прошли через огонь, воду и медные трубы. Поддерживали друг друга в самые трудные моменты, делили радости и печали, растили детей как одну семью.

— А что скажет Анна Петровна? — спрашиваю. — Ведь это коснется и клиник...

— Анна Петровна будет в восторге, — смеется Максим. — Она уже полгода намекает, что мы «слишком долго раскачиваемся» и что «детям нужна стабильная семейная обстановка».

Утром воскресенья звоним Анне Петровне, чтобы сообщить новость. Она действительно приходит в восторг, сразу начинает планировать свадебное торжество.

— Дорогие мои, — говорит она по телефону, — это лучшая новость за последний год! Мария будет так счастлива! Она постоянно говорит, что вы созданы друг для друга.

— Анна Петровна, мы планируем скромную церемонию, — объясняю. — В кругу семьи и близких друзей.

— Ничего скромного! — категорично заявляет она. — Вы дали мне новую жизнь, спасли мою внучку, создали прекрасную семью. Свадьба будет достойной, красивой, запоминающейся!

После разговора с ней понимаю, что свадьба действительно будет большим событием, а не простой регистрацией в ЗАГСе.

— Не волнуйся, — успокаивает меня Максим, видя мое растерянное лицо. — Анна Петровна просто хочет нас порадовать. А мы заслуживаем красивый праздник после всех испытаний.

Следующие недели проходят в приятных хлопотах. Выбираем свадебные наряды, обсуждаем меню, составляем список гостей. Дети активно участвуют во всех приготовлениях — Ника действительно готовит специальную песню, Полина и Мария изучают обязанности подружек невесты, Даниил репетирует речь, которую хочет произнести на банкете.

Примерка свадебного платья становится особенным моментом. Стою перед зеркалом в салоне, и в отражении вижу не ту женщину, которая полтора года назад рыдала над разбитой семьей. Вижу счастливую невесту, которая готова начать новую жизнь с мужчиной, который доказал свою преданность не словами, а поступками.

— Мама, ты такая красивая! — восхищается Ника, помогая мне поправить фату. — Дядя Максим просто ахнет, когда увидит тебя в этом платье!

— Мам, а после свадьбы мы будем жить как настоящая семья? — спрашивает Даниил. — Как в фильмах про счастливые семьи?

— Данилка, мы уже живем как настоящая семья, — отвечаю, обнимая сына. — Просто теперь это будет официально.

За день до свадьбы неожиданно звонит мама из Москвы. За год мы несколько раз созванивались, но встречались только раз, когда она приезжала на новогодние каникулы.

— Леночка, — говорит она взволнованно, — я на вокзале. Еду к тебе на свадьбу.

— Мама! — кричу от радости. — Но ты же говорила, что не сможешь приехать!

— Передумала. Не могу пропустить самый важный день в жизни дочери. Тем более, что этот человек действительно достоин тебя.

Слезы наворачиваются на глаза. Мама будет на моей свадьбе. Благословит мой выбор, познакомится с Максимом поближе, увидит, как изменилась наша жизнь.

Вечером, когда все хлопоты закончены, сижу в своей комнате, перебирая фотографии последнего года. Вот мы с детьми в первый день в Петербурге — растерянные, уставшие, но полные надежд. Вот первая совместная операция с Максимом в новой клинике. Вот день рождения Даниила, который мы впервые отмечали большой семьей. Вот выпускной Ники из музыкальной школы, где она получила диплом с отличием.

Год трансформации. Год, когда из обломков старой жизни мы построили новую, крепкую, основанную на правде и взаимном уважении.

Максим заходит в комнату, садится рядом на кровать.

— О чем думаешь? — спрашивает, глядя на разложенные фотографии.

— О том, какой путь мы прошли, — отвечаю, откидываясь на его плечо. — Полтора года назад я думала, что жизнь закончена. Что я никогда не смогу доверять мужчине, что дети пострадают от моих ошибок, что карьера разрушена навсегда.

— А сейчас? — тихо спрашивает он, целуя меня в макушку.

— А сейчас понимаю, что то разрушение было необходимым. Нельзя было построить что-то новое и прекрасное на фундаменте лжи и манипуляций. Мосты в прошлое действительно должны были сгореть.

Максим кивает, перебирает фотографии. Останавливается на снимке, где все наши дети стоят обнявшись на фоне Петропавловской крепости.

— Знаешь, что меня больше всего поражает? — говорит он. — Как быстро они стали настоящими братьями и сестрами. Полина боготворит Нику, Данилка защищает Полину от школьных хулиганов, а Ника стала для него старшей сестрой, которой можно доверить любые секреты.

— Дети умнее взрослых, — размышляю вслух. — Они не анализируют, не сомневаются, не боятся. Просто принимают любовь там, где она есть, и дают свою взамен.

— Мария тоже стала частью нашей семьи, — добавляет Максим. — Анна Петровна говорит, что девочка расцвела с тех пор, как у нее появились старшие брат и сестры.

Думаю о Марии, которая за год превратилась из травмированного ребенка в счастливую школьницу, свободно говорящую по-русски и считающую Петербург своим домом. О том, как странно переплетаются человеческие судьбы — случайная встреча на Крите привела к изменению жизни стольких людей.

— Максим, — говорю, поворачиваясь к нему лицом, — а ты не боишься ответственности?