И теперь это я думаю о том, как удержать ее рядом, думаю о ней так, словно ей нужен какой-то чертов белый рыцарь, который пришел бы и спас ее.

Огонь в ее глазах, когда она бросает мне вызов, ясно дает понять, что ей не нужно ничье спасение.

— Да, она мать-одиночка. Работает на двух работах, чтобы иметь на столе еду и молочные смеси. Я помогаю ей, когда могу. — Хэдли запирает за мной дверь, прежде чем направиться в гостиную.

— Почему бы не присмотреть за кем-нибудь вместо того, чтобы разносить алкоголь придуркам?

Она выключает музыку. — Йован, ты ясно дал понять, что моя личная жизнь тебя не интересует.

— А теперь интересует.

Хэдли смотрит скептически, когда усаживается на подлокотник своего дивана, закидывая одну длинную ногу на другую. Мой взгляд скользит по изгибам ее тела, вспоминая, какой была ее нежная кожа под моими прикосновениями.

— Я люблю детей, но работа няней не принесет мне достаточно денег. Brazen известен хорошей базовой ставкой и клиентурой, которая дает хорошие чаевые.

— И ты думаешь, что окончание колледжа приведет тебя туда, куда ты хочешь поступить?

— Что за внезапный интерес к моей жизни? И почему ты появляешься посреди ночи, чтобы спросить меня об этом?

Я вижу, как она снова возводит свои стены. Маленький проблеск себя, который ей позволен, — единственное, что я получу.

Это только усиливает мое любопытство к ней. Что произошло в ее жизни, что сделало ее такой замкнутой для других?

— Просто так. — Я отпираю дверь и распахиваю ее. — Через неделю у меня гала-концерт в Brazen. Мы планируем собрать деньги на благотворительность. Я пришлю тебе одежду, которую ты сможешь надеть.

На ее лице появляется замешательство. — Это то, что ты делаешь для всех своих сотрудников?

— Нет. Мне нужна пара на мероприятие.

Хэдли усмехается. — Я не собираюсь быть твоей парой. Я вообще не хочу иметь с тобой ничего общего в этом качестве. Это сильно выходит за рамки профессионализма.

Я ухмыляюсь и подхожу к ней. — Если ты думаешь, что это непрофессионально, подожди, пока я не закончу с тобой.

Она сердито смотрит на меня, кладет руку мне на грудь и отталкивает меня на шаг назад. — Если ты думаешь, что это меня запугает, попробуй еще раз. Я имела дело с людьми похуже тебя.

Я хихикаю и качаю головой, протягивая руку, чтобы намотать прядь ее рыжих волос себе на палец. Я слегка дергаю за нее, прежде чем выбросить прядь и подойти к двери.

Когда я оглядываюсь на нее, она выглядит так, словно готова надрать мне задницу. — Пойдем со мной на гала-концерт, Хэдли.

— Нет.

— Я дам тебе дополнительную тысячу долларов за то, чтобы ты была моей парой. Ты сказала, что тебе нужны деньги. Я могу дать тебе деньги.

Я вижу борьбу в ее глазах, когда она мгновение колеблется, прежде чем кивнуть. Я вижу стыд на ее лице, но очевидно, что деньги нужны ей больше, чем гордость.

— Превосходно. Встретимся в пятницу в Brazen.

Хэдли вздыхает. — Пожалуйста, просто уходи.

Я смотрю на нее еще мгновение, прежде чем выхожу за дверь и закрываю ее за собой. Один мужчина проходит мимо меня, не отрывая взгляда от пола, пока я жду, пока Хэдли закроет свою дверь.

Как только я слышу, как в двери поворачивается замок, я направляюсь к лестнице.

Впервые после сегодняшнего визита Джианы я наконец чувствую, что могу пойти домой и лечь спать.

Хотя я не знаю почему, нахождение рядом с Хэдли успокаивает мой беспокойный разум.

Глава 5

Хэдли

Когда лимузин останавливается перед Brazen в пятницу вечером, я начинаю паниковать. Всё в этой ситуации неправильно. Я не должна идти на благотворительный вечер со своим начальником в бар, которым он владеет.

Я не должна связываться с лидером картеля. Не после всего дерьма в моем прошлом. После того, что случилось с моими родителями.

Кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы они не тратили свою жизнь на погоню за кайфом, который всегда оставлял их неудовлетворенными.

Дверь открывается, и водитель лимузина стоит на красной ковровой дорожке, протягивая мне руку. Несмотря на то, что я хочу спрятаться поглубже в машине, я знаю, что Йован из тех мужчин, которые придут и вытащат меня, если понадобится.

Он как будто чувствует мои колебания, находясь в клубе. Двери открываются, и приглашенная пресса начинает делать снимки и выкрикивать вопросы. Йован выходит с непринужденной улыбкой, в костюме, сшитом по размеру его мускулистого тела.

Когда человек выглядит так, как он, трудно поверить, что он может быть главой картеля.

Я выхожу из лимузина, слегка покачиваясь на каблуках, прежде чем восстановить равновесие. Йован подходит ко мне, и я делаю глубокий вдох.

Я к этому не готова. Ни капельки. Сейчас я должна развернуться и бежать обратно к лимузину.

— Даже не думай об этом, — говорит Йован, останавливаясь передо мной и протягивая руку. — Давай. Красная дорожка не так страшна, как ты думаешь.

Я бросаю взгляд на балдахин, украшенный лампочками и кристаллами, который висит над ковром. Он сияет, как звезды на фоне ночного неба.

— Это выглядит довольно устрашающе. Нормальные люди так не поступают. Это дерьмо предназначено для кинозвезд и миллиардеров.

Он хихикает, когда его взгляд скользит по моему телу, задерживаясь на вырезах по бокам черного платья. Когда он поднимает на меня взгляд, жар разливается у меня внутри. Этот взгляд из тех, что обещают ночь, которую я никогда не забуду.

Точно такой же взгляд он бросил на меня, когда я привела его домой той ночью.

— Ну, — говорит Йован, когда я беру его за руку и позволяю ему вести меня по красной дорожке. — Я не кинозвезда.

Я наклоняюсь ближе к нему, чувствуя, как между нами нарастает напряжение. — Да, но сколько из этих миллиардов долларов чистые?

Йован хихикает, отпуская мою руку, чтобы обнять меня за талию. Мужчины, стоящие по обе стороны от дверей, открывают их, чтобы показать клуб.

Все выглядит совсем не так, как ночью. Стены задрапированы плотным черно-белым полотном. Плотная золотистая ткань нарушает монотонность остальной части комнаты. Вокруг собираются люди в платьях и костюмах, с напитками в руках, под тихую музыку струнного квартета в передней части зала.

— Это ни в коем случае