– О чем ты говоришь?

– Там, снаружи, три девушки строят теории о том, почему ты не обращаешь на них внимания. – Он отхлебывает пиво, чтобы удержаться от смеха. – Возможно, им понадобится группа поддержки, когда они увидят этот пост.

– Почему все вокруг такие назойливые?

Сегодня утром я проснулся от миллиона сообщений в нашем групповом чате, потому что кто-то разместил фотографию, как я целовался с Хэлли после ее вчерашнего экзамена, на этой дурацкой странице сплетен Калифорнийского университета. Я не стал особо ее рассматривать, потому что мне все равно, но Хэлли была очень смущена, пока я не напомнил, что ей не позволено смущаться при мне.

Я добавляю последнюю порцию водки и беру нам по стаканчику, чтобы попробовать. Когда Расс делает глоток и его глаз дергается, а лицо напрягается, я вспоминаю, что забыл добавить апельсиновый и ананасовый соки и, по сути, дал ему водку со вкусом лимона.

– Виноват, дружище.

– Такое чувство, что мой язык потеет. Это вообще возможно?

– Это из-за лимона или, возможно, текилы с водкой, не уверен, – отвечаю, смеясь над тем, как кривится его лицо.

– Не хочу показаться чудиком, но я рад, что к тебе снова вернулось воодушевление после той депрессии, – говорит Расс, и в этот момент я понимаю, что он тоже навеселе. – Ты потрясающий друг и отличный капитан.

– Ну зачем ты все портишь? – спрашиваю я.

Он потирает затылок ладонью, затем делает вид, что поправляет шапку Санты.

– Ну я уже это сказал, так что пути назад нет. Я просто подожду, пока появится Рори и Робби объявит игру.

Если Хэлли заливается румянцем иногда, то Расс краснеет часто. До кончиков ушей. Я не большой поклонник разговоров по душам – они всегда кажутся неловкими и ненужными, – но считаю, что для них требуется немало храбрости.

– Спасибо, что сказал. Я это ценю.

К счастью, девушки не заставляют себя ждать. Хэлли рассказала мне, что, когда они куда-то собираются, самая любимая ее часть – это сборы; она всегда мечтала о большой компании подруг, с которыми она могла бы что-то делать, и теперь ее мечта сбылась.

Я вижу колышущийся в толпе белый нимб, когда она направляется ко мне на кухню. Ее белое платье доходит до середины бедер, а за спиной развеваются крылья с белыми перьями.

– Ты нарядилась Кряком Эфроном? – спрашиваю я, оглядывая ее с головы до ног.

Хэлли обвивает руками мою шею и целует меня, застав врасплох. Когда она отстраняется и смотрит на меня снизу вверх, я понимаю, что она пьяна. Ранее она велела мне не позволять ей напиваться, чтобы на следующее утро она не превратилась в похмельный кошмар. И я абсолютно согласен с этим планом.

– Утка? Я ангел!

Позади нее появляется Аврора, одетая в зеленое.

– А ты что такое? – спрашиваю ее.

– Я – рождественская елка, конечно! – Она указывает на свое зеленое платье, как будто я должен был об этом догадаться при первом же взгляде.

– Вы обе отлично выглядите для цыпленка и растения. – Позади них появляются Эмилия и Поппи с Ками, и я пытаюсь угадать, какие у них наряды, прежде чем мне придется снова вдаваться в расспросы. – А вы, должно быть, костяшки домино?

Эмилия фыркает, но Поппи, которая, как я полагаю, судя по ее реакции, отвечала за костюмы, выглядит оскорбленной.

– Мы снежные бабы!

Наконец я смотрю на Ками и сразу же хочу сдаться.

– Ты увлеклась лоскутным шитьем во время передышки от вечеринок?

– Очевидно же, что я Салли из «Кошмара перед Рождеством». – Она скрещивает руки на груди. – А ты кем должен быть?

– Во-первых, это фильм для Хэллоуина. – Я показываю на ту же шляпу, которую надевал на Рождество уже три года подряд. – И очевидно же, что я Санта. – Все пятеро смотрят на меня с одинаковым выражением, но я не могу понять, каким именно. Может быть, уважение? Благоговение и удивление? Хэлли опускает руки к подолу моей рубашки и вытаскивает ее из-за пояса брюк.

– На тебе даже костюма нет.

Я пожимаю плечами.

– Я Санта-Клаус под прикрытием. Проверяю достоверность информации в своем списке или что-то в этом роде.

– Ты – ревизор Санты. – Аврора медленно качает головой. – Невероятно, но в то же время четко соответствует имиджу. Хвалю за твою неизменную приверженность минимализму.

– Когда нужно, я могу превзойти самого себя.

– Я наслышана, красавчик, – говорит она, и Хэлли медленно поворачивается, чтобы посмотреть на нее.

Я оглядываю их пятерку.

– А никто не додумался одеться как Spice Girls? Ну рождественские Spice Girls?

– Откуда ты вообще знаешь, кто такие Spice Girls? – качая головой, спрашивает Аврора.

Думаю, ее раздражает, что я заметил сходство, а она – нет. Не понимаю, как они не подумали про это, учитывая, что идеально подходят по всем параметрам.

– Я два года играл с Джей-Джеем. Такой опыт нельзя пережить, не узнав, кто такие Spice Girls.

– Почему ты мне не сказал? Это был бы отличный наряд.

– Я не могу все делать за тебя, Аврора. Я был занят, придумывая свой собственный костюм. По крайней мере, теперь у тебя есть идея для следующего Хэллоуина. И это хорошо, потому что Ками уже в костюме для Хэллоуина.

– Да на тебе даже нет кост… Неважно, – говорит Аврора, прерывая саму себя. – Знаешь что, сегодня Рождество. Я не позволю тебе издеваться надо мной забавы ради. Пойду найду своего парня, потому что, держу пари, он поймет, что я – дерево.

– Он в рабочем кабинете, – киваю в сторону смежной комнаты. – Он тоже Санта под прикрытием.

– Э-э, нет, если я вмешаюсь, – говорит она, уходя. Я объясняю ситуацию с выпивкой и пытаюсь заверить остальных, что они отлично повеселятся и им ничего не грозит. Эмилия, Поппи и Ками благодарят меня и следуют за Авророй, оставляя наедине с Хэлли.

– Ты прекрасно выглядишь, – говорю ей. – Самый красивый лебедь, которого я когда-либо видел.

Она пронзает меня взглядом и взмахивает крыльями.

– О, так я теперь лебедь? Я хотела быть осликом, но мне не позволили. Очевидно, осел не заставил бы тебя упасть на колени и изнывать от желания. Потому что это очень важно.

– Иногда Аврора говорит странные вещи.

– Ха, это была не Аврора. А Джейден. Он позвонил Эмилии, когда я была у них, и поинтересовался моим нарядом.

Она закрывает глаза, когда я провожу пальцем по ее щеке, мерцающей в свете ламп, и заправляю прядь волос ей за ухо. Я делаю это, потому что мне нравится слышать, как она пытается дышать спокойно, когда я неожиданно прикасаюсь к ней.

– Нам