У меня сжимается грудь. — Я передумала. Я влюбилась в тебя, и я передумала, ясно? Я хочу быть с тобой. Я хочу провести с тобой остаток своей жизни, и я знаю, что семья является частью этого. Я знаю, что этого не избежать.

Он останавливает машину и ставит ее на стоянку, поворачиваясь ко мне лицом.

— Этого не избежать? Черт возьми, Билли, ты могла бы сказать мне об этом в любой момент наших отношений. Ты могла бы сказать мне, что такая жизнь не для тебя. Но нет. Ты ждала, пока я не скажу тебе, что люблю тебя и хочу жениться на тебе!

Он снова заводит машину и едет остаток пути домой. Такое чувство, что мир уходит у меня из-под ног. Правила семьи гласят, что наказанием за государственную измену является смерть.

Алессио не убьет меня. Я знаю, что не убьет. Мы любим друг друга, и он не способен на это. Возможно, он убил много людей в своей жизни, но он не способен убить меня.

Вот что я говорю себе, когда мы выходим из машины и направляемся в дом.

Тишина между нами оглушает, когда я следую за ним на кухню. Этот разговор далек от завершения. Мы оба это знаем.

— Завтра вечером у меня поездка в Саванну, — говорю я, думая, что с таким же успехом могу выложить ему всю информацию, которая ему не понравится. В конце концов, по сравнению с изменой поездка в Саванну — ничто.

Его лицо приобретает ярко-красный оттенок, а губы сжимаются в тонкую линию. — Ты действительно думаешь, что сейчас самое время отправиться в Саванну?

— Кристиан согласился поехать со мной. Он и двое его людей будут меня защищать, пока я там. Я встречаюсь с агентом по недвижимости, которого ты порекомендовал. Есть участок земли, который был бы отличным местом для строительства курорта, и я должна действовать быстро.

Он медленно выдыхает, прислоняясь к стойке и скрещивая руки на груди. — Я рад, что ты берешь с собой людей. Спасибо.

Мое сердце замирает, когда я смотрю на него, ожидая продолжения взрыва. Я знаю, что он грядет.

— Но прежде чем ты уйдешь, мне нужно кое-что прояснить. У тебя не только запланирована поездка в Саванну, которую ты, вероятно, скрывала от меня, но и ты думала о совершении государственной измены. Ты хочешь покинуть семью? Ты хочешь оставить меня?

Я сдерживаю слезы, которые жгут мне глаза. Мне некого винить в этой ситуации, кроме себя. — Раньше я хотела уйти, да. Но никогда не от тебя. Я люблю тебя. Я не хочу оставлять тебя.

— Значит, ты согласилась остаться, потому что любишь меня? Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? Сидеть здесь и знать, как ты несчастна? Черт возьми, Билли. Ты хоть понимаешь, в какую безвыходную ситуацию ты меня поставила?

— Я знаю, что это ужасно для тебя. Хотя я и не планировала влюбляться в тебя. Я думала, аукцион будет быстрым способом получить деньги и убраться отсюда. Я не ожидала, что ты придешь той ночью. Что я должна была делать? Признаться главарю мафии, что я хочу уйти? Мне жаль, Алессио. Мне действительно жаль. Я должна была сказать тебе, но мы зашли слишком далеко. Я не знала как.

Он качает головой и направляется по коридору. — Тебе, блядь, следовало сказать мне, когда мы начали влюбляться друг в друга. Счастливого пути, Билли. Я надеюсь, ты получишь все, что захочешь.

Я смотрю, как он исчезает в коридоре, вытирая слезы, которые текут, когда он уходит. Это не тот способ, которым я хочу оставить все, прежде чем уйду. Мне нужно все исправить. Я не знаю, что произойдет, когда уеду. Он может подраться с Паоло и погибнуть.

Я не хочу, чтобы он потенциально умер, думая, что я все еще собираюсь его предать.

Идя за ним по коридору, я делаю глубокий вдох. Мое сердце все еще колотится, и я понятия не имею, как все исправить. Но я не могу потерять его. Он — лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Продолжать жить без него рядом со мной — это не тот вариант, который я готова рассматривать.

Он бросит тебя. Все уходят. Что делает его другим?

Голоса эхом доносятся из апартаментов моего отца дальше по коридору. Я стою за дверью, чтобы немного побыть наедине с собой, прежде чем войти туда и попросить у Алессио прощения.

— Она давным-давно перестала говорить о переезде, — говорит папа хриплым голосом. Он вздыхает. — Ты должен отпустить этот гнев. Это только отравит ваши отношения.

— Если кто-нибудь еще узнает об этом, они будут ожидать, что я убью ее. Мафия Маркетти — это кровь внутри и смерть снаружи, Артуро.

Когда я выглядываю из-за двери, Алессио расхаживает взад-вперед по комнате. Папа садится на стул и проводит рукой по лицу. Я прячусь за угол, прежде чем кто-нибудь из них меня увидит.

Я чувствую себя ужасно, слушая их разговор, но и оторваться не могу.

— Я знаю. Ты собираешься это сделать? — Голос папы звучит сдавленно. — У Билли была тяжелая жизнь. Она всегда винила себя в том, что ее мать ушла, даже если ничего не говорила об этом. Она думает, что все остальные уйдут.

Мой желудок проваливается к ногам. Я никогда не говорила ни о чем подобном с Алессио, и я не планировала этого делать. Я стараюсь как можно больше избегать темы моей матери, и за эти годы у меня неплохо получалось.

Папе не следовало ее поднимать.

— Ты не можешь убить ее, — говорит папа с вызовом в голосе. — Возможно, она не сказала тебе правду о том, что она делала и планировала, но ты когда-нибудь задумывался о том, почему?

— Артуро, я не знаю, дадут ли мне возможность спасти ее, — говорит Алессио срывающимся голосом. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить ее безопасность, но ты же знаешь, что в рядах есть проблемы. Кто-нибудь может прийти за ней, когда я не смогу ее защитить.

Мне больно слышать, как он признает, что я все еще могу умереть за это. Я знаю, что поставила его в ужасное положение, но какая-то крошечная часть меня думала, что он не будет придерживаться старых привычек.

Он меня одурачил. Я думала, что он меняется к лучшему. Алессио становился тем человеком, которого прятал глубоко внутри себя столько лет.

И вот так он снова превратился в безжалостного человека, который ставит мафию превыше