АО «Новый канал» расположен в центре города. Красивое здание с панорамными окнами.

Много людей. Много машин.

Я – песчинка, которую занесло сюда попутным ветром.

Но как же приятно осознавать, что именно сюда привела меня моя судьба.

Временно, разумеется.

Не брошу своё призвание. Писать книги для меня отдушина. Придумывать альтернативную реальность, где есть ХЭ.

Девочки, всем нам хочется этого «Хэппи»… Но можем ли мы его себе позволить за маской страха и прошлых неудач? Иногда обстоятельства складываются таким образом, что мы просто хотим стабильности без ХЭ и драматического развития событий. Болтаться посередине. Чтобы в понедельник придумать план, как дожить до пятницы.

— Я работаю в приёмной Арсения Алексеевича, — гордо сообщаю охраннику я.

— К Пошлину? — почёсывает затылок тучный мужчина. — Что-то такое говорила его секретарша, когда пробегала мимо поста.

— Она должна была оставить для меня временный пропуск, а не просто пробежать, — тактично делаю замечание по системе охраны такого большого здания, где трудятся оче-е-ень много людей.

— Подождите, — сурово басит в ответ.

Через добрых минут пятнадцать к посту охраны подходит щуплый невысокий парень в узких джинсах.

Во мне мгновенно просыпается «материнский инстинкт». Хочется ему купить новые штаны и одеть по погоде.

Замёрз же, пока дошёл до работы!

— Стоянова?

— Да, она самая, — прокашливаюсь в кулак.

По хмурым лицам понимаю, что мой чёрный юмор им не в кассу.

Охранник после моего замечания смотрит на меня так, что готов упаковать в наручники и вызвать Росгвардию по мою творческую душу.

Через ещё минут пять я была на своём этаже. И уже как десять минут опоздала.

Вот такая нехитрая арифметика для первого трудового дня!

— Ты… Новый секретарь Пошлина? — смиряет меня чересчур внимательным взглядом незнакомец.

Бейджика нет.

Как обращаться к нему? Гражданин? Молодой человек, что старше меня, примерно, на три года?

Да, я и сама не юная лань с бархатистой кожей. В моём возрасте работать приходится в основном на многочисленные баночки по уходу за собой.

Пока не представиться сам – никак не буду обращаться.

Ещё и ноги болят от новых туфель!

Мозоли с целый континент!

— Без трусов друг друга ещё не видели, а сразу на «ты», — мечтаю о том, чтобы упасть в кресло и без свидетелей избавиться от своих калош.

— А ты мне уже нравишься! — чересчур эмоционально хлопает в ладоши. — Представишься, о, юное очарование?

— Уже не так юна, как бы хотелось, — ставлю его на место, чтобы не переступал личные границы, — Августина Леонидовна.

— Августина-а-а, — сладко тянет моё имя он.

— … Леонидовна.

— Можно без упоминания вашего батюшки?

— Строго обязательно.

— Вот как… — мужчина удивляется и умиляется одновременно.

— А вас как зовут?

— Тихон, — тянет ко мне руку. — Работаю на Пошлина сценаристом. Теперь мы в одной упряжке.

— Я не люблю, когда меня привязывают, — пожимаю его ладонь в ответ.

— В какой же сокровищнице тебя откопал Арс? Удивительно!

— Стояла за его спиной, — мечтаю, чтобы «Тихону» стукнула Муза по голове, и он убежал к себе записывать новый сценарий.

— Может, кофе?

— Я не против, — наконец-то, усаживаюсь за своё рабочее место, — Ой, Лолита оставила свои туфли под столом.

— Добавлю тебя в общий рабочий чат. Диктуй номер, — предлагает Тихон, я тут же соглашаюсь.

Когда я набивала сообщение в «общий чат», чтобы Лолита забрала свои дорогущие туфли, я переписывалась с мамой. Она ещё та хохотушка-выдумщица.

И вместо своей школьной подруги я переслала сообщение в общий чат: «У нас ЧП и есть пострадавшие».

Прикрепить фото туфель я не успела.

Кто-то с визгами, криками и матами выбежал в коридор и нажал кнопку пожарной сигнализации.

Глава 7

Глава 7

— Простите меня, — искоса поглядываю на Тихона, что вовсю гогочет. — Я очень виновата.

— Нет, вы не понимаете всю серьёзность ситуации, Августина Леонидовна, — инструктор по пожарной безопасности продолжает нравоучительным тоном, — вы создали потенциально опасную ситуацию, в результате которой могли пострадать люди в той или иной степени.

— Извините меня, — решаюсь поднять взгляд и заглянуть в глаза мужчине. — Это вышло случайно.

— По вашей случайности уже сегодня могли монтировать сводку новостей!

— Георгиевич, прекращай девушку стращать своими предположениями. Все живы и здоровы, за исключением Тамары Борисовны. Между прочим, она давно на пенсию просится, а наш Пошлин ей никак не подберёт замену.

— Надо же думать, что писать в общий чат! Это вам не самодеятельность!

— Арсению Алексеевичу не скажете? — жалобно то ли мяукаю, то ли спрашиваю я.

— Первым делом ему сообщил!

— Гадство!

Из моих глаз брызгают слёзы отчаяния.

— Георгиевич, смотри ты до чего милое создание довёл своим рычанием, — Тихон сгребает меня в охапку, прижимая к груди. — Урок все усвоили. Больше мы так не будем.

— Дурные, — в голосе мужчины нет и намёка на разрешение ситуации мирным путём. — Жду объяснительную с причинно-следственной связью.

Пока моё тело сотрясается в рыданиях, Тихон ещё теснее прижимает страдающую меня к своей широкой груди.

— Тише, девочка. Он у нас ещё та «бука» и «ябеда», — урчит мартовским котом мне на ухо.

— Мне в очереди уже говорят, что я «женщина», — всхлипываю я. — Зачем вы меня обманываете?..

— Обманываю? Я?

— Ну, да, — поднимаю взгляд. — Причём, нагло!

— Знаю тебя всего лишь час, а будто… — договаривать ему не позволяет рычание моего непосредственного начальника.

— Какого ху… — осекается, когда видит нас. — Столяров, к себе! — почему-то подрываюсь вместе с ним. — А вы… Августина… Леонидовна, стойте на месте и не двигайтесь!

Тихон уходит.

— Говорите.

Я не маленькая, а этот вообще великан.

— Покаялась при свидетеле. Больше не буду.

Смотрит на меня с минуту. Молчит. Сердится. Открывает рот и закрывает, словно рыба выброшенная на берег. Снова злится. Молчит. И продолжает смотреть.

— Извините меня. Первый рабочий день – он же первый блин комом.

—